Песнь праха - [5]
— У вас здесь когда-нибудь бывала утечка? — Голос Донала прозвучал мягче, чем он хотел.
Никто из сопровождавших ничего не ответил. До Донала доносился лишь приглушенный шум реакторов (сопровождавшийся тошнотворным инфразвуком), резкий запах озона, раздражавший обоняние, и что-то ещё… ощущение чего-то одновременно сухого и влажного, словно кто-то отравленным шелком осторожно водил по его коже.
Здесь мертвые расплачивались за удовольствия жизни.
Очень долго расплачивались.
— Вверх по лестнице, сэр. Помощник директора будет ждать вас наверху.
Вечно расплачивались.
— Спасибо.
Лестница представляла собой обычную стальную спираль, и Донал стал подниматься.
2
Наверху винтовая лестница заканчивалась площадкой, тоже из черной стали. В каменной стене виднелась круглая дверь из полированной стали со сверкающей медной эмблемой Черепа-и-Уробороса.
Дверь отодвинулась внутрь с едва слышным чавкающим звуком.
— Доброе утро, лейтенант. — Седовласая секретарша немного опустила плечи и как будто сжалась, словно боясь занять слишком много места. — Директор Кортиндо сейчас вас примет.
— Весьма польщен. — Донал окинул взглядом приемную. Низкий потолок, свечи, горящие темным пламенем, в нишах вдоль стен. Истинное же освещение исходит снизу, из специальных каналов по краям пола.
Донал снял пальто и повесил его на черную стальную вешалку.
— Чашку чаю, лейтенант? Зуринамский черный или красный аксиль?
— Ни то, ни другое.
Доналу хотелось сказать секретарше, что ей стоит распрямиться и дышать поглубже и посвободнее. Всегда ли она так сутулилась, подумал он, или темная давящая масса этого места за долгие годы так подействовала на неё, что у старушки выработались специфическая поза и походка.
Он улыбнулся, но когда секретарша нажала на три стеклянных тумблера и стала ждать, в глазах у неё появилась неуверенность. Распахнулась большая стальная дверь в кабинет.
Человеку с седой эспаньолкой, поднявшемуся из-за стеклянного стола голубоватого цвета, на вид было за шестьдесят.
— Лейтенант Риордан. Очень рад нашей встрече.
По всей вероятности, перед ним стоял сам Малфакс Кортиндо. На директоре был серебристый шейный платок вместо галстука и костюм из какой-то мягкой темной ткани. Рядом с креслом стояла трость — из черного дерева с простым серебряным набалдашником вместо ожидаемого Черепа-и-Уробороса.
— Спасибо. Я тоже.
Они обменялись рукопожатием. Рука Кортиндо была мягкая и нежная, от неё исходил довольно сильный аромат сирени. Донал подумал, что чисто внешней элегантностью суть этого человека не исчерпывается.
— Пожалуйста, садитесь.
— Спасибо.
Донал сел. С противоположной стороны стола расположился Малфакс Кортиндо в своем значительно более шикарном кресле с изогнутыми ручками и спинкой. Кортиндо закинул ногу на ногу и сложил пальцы «домиком».
— Поверьте, я рад оказать вам помощь. Ваш визит весьма необычен, лейтенант, — для сотрудника вашего учреждения. Я благодарен вам хотя бы за это.
— А Управление выражает вам свою благодарность за согласие помочь.
Донал и Кортиндо внимательно смотрели друг на друга. В полностью изолированном кабинете директора, щедро украшенном разнообразной резьбой, звук реакторов был всего лишь отдаленным, едва различимым шумом. Золотые часы в виде переплетающихся металлических костей с миниатюрным серпом, отсекавшим каждые полсекунды по отдельной капельке от вертикальной нити из текучей янтарного цвета жидкости.
Они падали в специально приготовленный сосуд: кап-кап, кап-кап.
Малфакс Кортиндо прервал затянувшуюся паузу.
— Однако должен признаться, я не совсем точно представляю себе, чем смогу быть вам полезен.
Донал вздохнул.
— Хотите слышать правду? Я тоже не знаю.
— В таком случае, — элегантная усмешка, — позвольте предложить вам выпить немного бренди? У меня есть «Синтро Мундо», недавно привезенный из Алфрикстана.
— Спасибо, не стоит. — Только не здесь, подумал Донал. — Я не могу раскрыть все детали нашего дела.
— Да, конечно, я понимаю.
— Кроме того, речь идет скорее о предотвращении преступления, нежели о раскрытии. — В беседах с коллегами Донал никогда не употреблял слово «раскрытие». Ему не нравилось, когда его работу рассматривают как игру или головоломку. — В нескольких других городах совершены убийства. Жертвами стали известные люди…
Что-то мелькнуло в глазах Кортиндо.
— Убийства? Это серьезно.
— Серьезно. — Донал не стал говорить то, что вертелось у него на языке: если бы все не было так серьезно, я бы здесь не сидел. — В нескольких случаях убийство было совершено на глазах у публики. Общее у всех преступлений то, что кто-то похищает трупы, порой с вызывающей наглостью.
Малфакс Кортиндо склонился над темно-синим столом.
— Создается впечатление, что речь идет о каком-то грандиозном заговоре.
— Вовсе нет, — солгал Донал. — Просто было совершено несколько однотипных преступлений. И сейчас мы стараемся предотвратить подобные.
— Интересно. — Малфакс Кортиндо не сводил глаз с Донала. — Интересно… Если я правильно вас понял, вам поручена охрана Марии даЛивновой?
— Что? — Донал выпрямился в своем кресле. — Я ничего о ней не говорил.
— А… Действительно не говорили, лейтенант, но весьма прозрачно намекнули, а сейчас подтвердили свой намек.
Британский шпион с особыми полномочиями может решить исход второй мировой войны. Правда, война в этом альтернативном мире ведется с помощью биотехнологий.
Это — очень странный мир.Подземный город. Город коридоров, переходов и этажей, что оплели своей «паутиной» всю планету.Город, где каждый этаж, каждый переулок — место обитания одной из каст странного общества.Город, которым правят таинственные Оракулы, приказы которых — не обсуждают. Им просто повинуются…Все — кроме одного-единственного человека. Кроме озлобленного мальчишки, поклявшегося любой ценой отомстить «хозяевам мира», убившим его родителей.Ибо там, где ничего не меняется веками, зреет новая сила.
Петр Иванович Денисов, врач, беженец из Молдавии, определён на должность сельского доктора в российскую глубинку. Занятий особо никаких нет, местные жители к доктору предпочитают не ходить. Только и остается чай пить с учителем, таким же беженцем, только из Средней Азии. И всё бы ничего, но творится в округе что-то странное…
Первое дело Александра Александровича Арехина, шахматиста и сотрудника Московского уголовного сыска. Преступник убивает людей и отрезает у трупов головы. Революционные кадры молодой советской милиции поймать его не могут. В этот самый момент Арехин и поступает на службу в сыск.
2030 год. Город, в котором преступления законны, безумие приносят на завтрак, а смерть — на ужин, даёт тебе шанс осуществить любые грязные мечты. Ночь с окровавленным ножом или день с толстым кошельком — выбираешь не ты, а город, этот мерзкий город мечты.
Обычный Российский Школьник™ внезапно понимает, что за чередой кровавых убийств и насилия он совершенно забросил школу. Да и не пустят его туда в таком виде! К тому же кто сказал, что череда кровавых убийств и насилия уже закончилась? Ничего подобного! И тут он предлагает подруге устроить охоту на Ктулху, терроризирующего гаражный кооператив, чтобы подкрепиться. Вот только почему все постоянно намекают ему, что он не тот, за кого себя выдаёт? И когда враги похищают у него самых красивых женщин (фото в доп.
В этом мире почти нет железа, и в каждой стране в ходу своя магия. В землях Павии железной руды немного, и работает лишь самая прочная магия — магия имени, рода и природы. Королевская династия вот-вот пресечётся, знать возмущена тем, что воевавшие не получили вознаграждения, крестьяне готовы взбунтоваться из-за растущих налогов… Шади, ещё в юности оставивший наследственное место при королевском дворе, вынужден задаваться вопросами, звучащими в каждом из миров: «Что я могу знать?», «Что я должен делать?», «На что могу надеяться?». На этот раз обложку нарисовала Вероника Титова.
Долг обществу, справедливость, предназначение… что, если довести эти значения до абсурда? Долг превратится в неподъемную ношу, Справедливость породит неравенство, а Предназначение станет блажью. Такому обществу плевать на твои мечты и желания. Плевать, есть ли у тебя цель. Обществу нужно, чтобы шестеренки крутились, соблюдая единый ритм. Выполняй свою функцию, следуй сценарию и не задумывайся о чём-то большем. Впряглись в колею: от рождения до достойной смерти. А будет ли в промежутке достойная жизнь – никого не волнует. Именно в такой мир попадает Алиса.