Песнь последнего менестреля - [8]

Ворота настежь. Битве рады,

На запад, север, юг, восток

Поспешно ринулись отряды,

Чтоб сблизиться с врагом скорей

И встретить на пути друзей,

29

Паж торопливыми руками

Развел костер, и взвилось пламя,

И стало красным в тот же миг

Все небо над твердыней башен.

Как знамя, взвился, дик и страшен,

Пурпурный пламени язык.

За ним с холмов другие встали,

Цепочкой убегая в дали.

Передавая весть войны

Среди зловещей тишины,

Они горят в округе горной,

Как звезды в небе ночью черной,

Горят над чашами озер,

В краю орлов на высях гор,

Где прах вождей укрыт камнями

И мирно спит над облаками.

Известье в Данидин дошло

Из Солтри и Дампендер-Ло.

С призывом к Лотиану мчится

Гонец — в опасности граница!

30

Весь Брэнксом в эту ночь не спал,

Наполнен грохотом и звоном,

И колокол не умолкал

В тревоге, в гуле исступленном.

Металла лязг стоял кругом,

Железо, камни, разный лом

Сносили в башни — может статься,

Для обороны пригодятся.

Сменялся часто караул,

Звучал пароль, и, слыша гул,

И шум, и звон в полночном мраке,

Рвались и лаяли собаки.

31

Сам расторопный сенешал

С трудом за леди поспевал.

Она улыбкою привета

Всех ободряла, для совета

Собрала старцев. Долго ей

Никто не приносил вестей

О том, где враг. Шли толки, споры,

Как быть? Начать переговоры?

«Их десять тысяч». — «Нет, отряд

Ничтожный к нам подкрался логом,

Для нас опасен он навряд

И Лиддсдейлом, как говорят,

Уже рассеян по дорогам».

Шла ночь в тревоге, без огня,

И не дождаться было дня.

* * *

Умолкли струны менестреля.

Довольны все. И в самом деле,

Не дряхл и не бессилен он,

Хотя всего судьбой лишен.

Нет дочки, друга с ним в изгнанье,

Чтоб облегчить ему страданье,

Нет сына, кто бы и в скитанье

Делил с ним беды до конца

И был поддержкою отца…

А жил когда-то он с семьею!

Приникнув к арфе головою,

Он струн коснулся вновь слегка.

Душили слезы старика,

Но, вторя голосу печали,

Привычно струны зазвучали.

Перевод Вс. Рождественского

Песнь четвертая

1

О, Тивиот, как светел ты,

Как берега твои тенисты!

Не блещут копья и щиты,

Призывно не трубят горнисты.

Одни лишь ивы над тобой

Шумят листвою голубой…

Как будто испокон веков

Несешь ты медленные воды

В широкий Твид — под гимн природы

И песни мирных пастухов.

2

Увы, не так от смены лет

Теченье жизни убывает:

Проступков, дум, печалей след

Его темнит и замедляет;

От слез и горя многих дней

Оно становится мутней.

Все тише жизнь моя течет,

Но снова, снова предо мною

Мой сын единственный встает

Я вижу юношу-героя…

Сверкает сталь… Свистит свинец…

Он пал, бесстрашный удалец,

И плачет горестный отец.

Но сын мой пал на поле чести,

Он пал с прославленными вместе.

3

И вот по долам и холмам

Расползся страх, как призрак серый.

Крестьяне бросили дома,

Ушли в болота и пещеры.

В леса уведены стада,

Мычат в тоске. Беда! Беда!

Грустят невесты, плачут жены,

Но стоек ратник непреклонный,

А с башен Брэнксома видны

Вдали предвестники войны:

Восходят к солнцу клубы дыма

Враги идут неумолимо.

4

Уже дозорные кричат:

«Вставайте все: разбой идет,

Уот Тинлинн доблестных солдат

Уводит, отступая, вброд!

Не раз тайндейлские стрелки

Пытались пробовать замки

Его жилища, но напрасно:

Всем имя Тинлинна ужасно.

Но мощный ливень вражьих стрел

Прогнать и Тинлинна сумел.

Не зря ушел тропой лесною,

Покинув логово родное,

Всегда угрюмый атаман:

Грозят нам силы англичан».

5

Меж тем, поводьями звеня

И под уздцы ведя коня,

К воротам, мрачен и спокоен,

Приблизился угрюмый воин.

Конь был мохнат и ростом мал,

Но все в лесу болота знал.

На том коне жена сидела

С детьми — румяна и дебела,

А рядом шел полунагой

Слуга с котомкой и клюкой.

Жена, нарядна, черноброва,

Все хохотала бестолково,

А он был статен и высок,

Но молчалив и взором строг.

Носил он шлем, в боях пробитый,

И кожаный кафтан подшитый;

Алели кровью по краям

Его послушливые стрелы,

И длань без промаха умела

Те стрелы посылать врагам.

6

Уот Тинлинн — строг и деловит.

Он прямо леди говорит:

«Идет на нас Уил Хоуард Гордый,

Лорд Дакр и все вассалы лорда.

Идут немецкие стрелки

Наемных воинов полки.

Сожгли они мой замок древний,

Сожгут и замки и деревни.

Да примет черт их души в ад!

Шотландцев англы не щадят.

Я убежал порой ночною.

Джон Эйкшоу, Фергюс Грэм за мною

Гнались, я знаю, по пятам:

Их злобный крик я слышал сам.

Но я свернул от них в болото,

И тут-то свел я с ними счеты,

За все им отплатил с лихвой:

И за грабеж и за разбой.

Лежит в болоте Фергюс злой!»

7

Ужасны слухи: враг идет.

Английских воинов не счесть

Пожалуй, сотен до трехсот,

А может быть, и больше есть.

Но горцы смелые не дремлют,

Они призыву битвы внемлют

Из всех лесов, из всех болот,

По кочкам, топям и оврагам

Их сила дружная идет

Упрямым, твердым, бодрым шагом.

8

От светлых голубых озер,

От диких, сумрачных высот

Бесстрашный Тирлстен с дальних гор

Отряды смелые ведет.

Гирляндой лилий драгоценной

Украсил он свой герб надменный.

Судя героя по делам,

Его король отметил сам

Своим высоким предпочтеньем.

Смелее всех баронов он

Не мог бы ни один барон

Вступить с южанами в сраженье.

И на гербе его блестит

Ряд копий золотой стеною,

И ввысь девиз его летит:

«Готовы все! Готовы к бою».

9

Вот ветеран седой ведет

Толпу разбойников с мечами.

Оруженосец щит несет

На нем лазурный небосвод

И полумесяц со звездами.

Известен он уж много лет,

Границ его владеньям нет

И высоко над речкой горной,