Песнь о Нибелунгах - [41]

Все в панцирях блестящих и платье дорогом.

Оказан гуннским воинам был ласковый приём.

«Привет, — воскликнул Хаген, — вам гости дорогие,

Бехларенский правитель и витязи лихие!

Мы рады видеть в Вормсе столь доблестных бойцов».

Порадовала речь его приезжих удальцов.

Бургунды обступили гостей со всех сторон,

И молвил Ортвин Мецский, послу отдав поклон:

«Ничей приезд доныне — ив этом нет сомненья —

Нас так ещё не радовал, как ваше посещенье».

За честь сказал «спасибо» от всей души посол

И со своей дружиной в дворцовый зал пошёл.

В то время находился с друзьями Гунтер там.

Король, любезно с места встав, направился к гостям.

К ним подошёл и Гернот, за старшим братом вслед.

Послу с большим радушьем ответив на привет

И обласкав героев, что вместе с ним вошли,

Маркграфа взяли за руки учтиво короли.

Бехларенца бок о бок с собою усадил

В знак уваженья Гунтер, и кравчий нацедил

Приезжим вдоволь мёду и лучшего вина,

Какое может произвесть прирейнская страна.

Встречать гостей явился млад Гизельхер поспешно,

С ним Гере, Данкварт, Фолькер, и все они сердечно

Поздравили с приездом достойного посла.

Равно, как прочим, встреча с ним приятна им была.

Шепнул владетель Тронье бургундскому владыке:

«Мы оказать всем гуннам должны почёт великий.

Муж милой Готелинды — наш старый, верный друг.

Примите же поласковей его бойцов и слуг».

Державный Гунтер молвил: «Желаньем я сгораю

Узнать, что происходит в далёком гуннском крае.

Надеюсь, Этцель с Хельхой здоровы, как и встарь?»

Маркграф ему: «Отвечу вам охотно, государь».

Встал Рюдегер и встали все, кто вошёл с ним в зал.[204]

«Коль вы узнать хотите, — он королю сказал, —

Что за событья ныне у нас в стране случились,

Дозвольте передать ту весть, с какой мы к вам явились».

«Маркграф, — воскликнул Гунтер, — ждать не намерен я»,

Пока ко мне сойдутся держать совет друзья,

И выслушать согласен сейчас же вашу весть.

Вас самолично принимать считаю я за честь».

Сказал посол достойный: «Король великий мой

Вас повелел уверить, что предан всей душой

И вам, властитель рейнский, и вашим ближним он.

Всем вормсцам от него привёз я дружеский поклон.

Вам сообщает также о горе он своём.

Его супруга Хельха уснула вечным сном.

Она осиротила, так рано умерев,

И всех нас, подданных её, и многих знатных дев,

Которые взрастали с младенчества при ней.

Никто о них не сможет заботиться нежней.

Безмерною печалью страна и двор объяты,

А Этцелю не позабыть вовек такой утраты».

Державный Гунтер молвил: «Пусть бог воздаст ему

За дружеские чувства к народу моему.

Все рады здесь привету, который нам он шлёт,

И услужить ему всегда готовы в свой черёд».

Сказал отважный Гернот, Бургундии король:

«Весть о кончине Хельхи нам причиняет боль:

Мы все за добродетель её глубоко чтили».

И это вормсцы многие немедля подтвердили.

Тут Рюдегер почтенный заговорил опять:

«Мне, государь, дозвольте ещё кой-что сказать.

Поведать вам по правде велел мой господин,

Как ныне, Хельху схоронив, тоскует он один.

А он слыхал, что Зигфрид погиб во цвете лет

И у Кримхильды милой супруга больше нет.

Поэтому он просит руки вдовы прекрасной,

Чтоб с нею разделить престол, коль вы на то согласны».

Сказал любезно Гунтер — всегда он был учтив:

«Я не могу ответить, Кримхильду не спросив,

По нраву ли придётся ей ваше предложенье.

Дня через три я сообщу вам о её решенье».

Бургунды так убрали покои для гостей,

Что Рюдегер подумал: «Я здесь среди друзей».

Пеклись о нём все вормсцы, а Хаген — тот вдвойне:

С маркграфом он дружил, гостя у Этцеля в стране.

Велев посланцу гуннов ответа ждать три дня,

Король распорядился, чтоб вся его родня

И все его вассалы пришли держать совет,[205]

Должна супругой Этцеля Кримхильда стать иль нет.

Отдать её за гунна все согласились разом,

И только Хаген молвил: «Утратили вы разум!

Нам этот брак, напротив, расстроить надлежит,

Что там ответить Этцелю Кримхильда ни решит».

«Ну, нет! — воскликнул Гунтер. — Она — сестра моя,

И сестриному счастью мешать не вправе я.

Коль Этцелю готова женой Кримхильда стать,

О лучшей доле для неё не можем мы мечтать».

«Отвергли б, — бросил Хаген, — вы это сватовство,

Коль Этцеля бы знали, как знаю я его.

Ведь если в самом деле он трон разделит с нею,

Недёшево расплатитесь вы за свою затею».

Король ему ответил: «Вовек тому не быть.

К тому же и не смог бы наш зять нас погубить:

Мы никогда не будем застигнуты врасплох».

Но Хаген вновь и вновь твердил: «Король, расчёт ваш плох».

Спросили Гизельхера и Гернота потом,

Быть иль не быть Кримхильде за гуннским королём,

И оба брата дали согласие на брак.

Не удавалось убедить лишь Хагена никак.

Тут Гизельхер Бургундский стал вразумлять вассала:

«Кримхильде причинили вы, Хаген, зла немало,

И если счастье снова познать ей суждено,

То вам замужеству её препятствовать грешно».

Млад Гизельхер добавил: «На вас одном вина

За то, что к вам враждою сестра моя полна:

Вред столь безмерный вами Кримхильде нанесён,

Что в горе и несчастиях ей равных нет средь жён».

Рек Хаген: «Я б не спорил, не знай я наперёд,

Что, коль женою Этцель Кримхильду назовёт,

Она, наш давний недруг, возьмёт-таки своё:

Немало будет витязей на службе у неё».[206]

На эти речи Гернот ответил: «Не беда!

Нам ни сестра, ни Этцель не причинят вреда: