Песнь о Гайавате - [8]

Шрифт
Интервал

Музыкант, певец великий,

Несравненный, небывалый.

Был, как воин, он отважен,

Но, как девушка, был нежен,

Словно ветка ивы, гибок,

Как олень рогатый, статен.


Если пел он, вся деревня

Собиралась песни слушать,

Жены, воины сходились,

И то нежностью, то страстью

Волновал их Чайбайабос.


Из тростинки сделав флейту,

Он играл так нежно, сладко,

Что в лесу смолкали птицы,

Затихал ручей игривый,

Замолкала Аджидомо,

А Вабассо осторожный

Приседал, смотрел и слушал.


Да! Примолкнул Сибовиша

И сказал: "О Чайбайабос!

Научи мои ты волны

Мелодичным, нежным звукам!"


Да! Завистливо Овэйса

Говорил: "О Чайбайабос!

Научи меня безумным,

Страстным звукам диких песен!"


Да! И Опечи веселый

Говорил: "О Чайбайабос!

Научи меня веселым,

Сладким звукам нежных песен!"


И, рыдая, Вавонэйса

Говорил: "О Чайбайабос!

Научи меня тоскливым,

Скорбным звукам скорбных песен!"


Вся природа сладость звуков

У него перенимала,

Все сердца смягчал и трогал

Страстной песней Чайбайабос,

Ибо пел он о свободе,

Красоте, любви и мире,

Пел о смерти, о загробной

Бесконечной, вечной жизни,


Воспевал Страну Понима

И Селения Блаженных.


Дорог сердцу Гайаваты

Кроткий, милый Чайбайабос,

Музыкант, певец великий,

Несравненный, небывалый!

Он любил его за нежность

И за чары звучных песен.


Дорог сердцу Гайаваты

Был и Квазинд, - самый мощный

И незлобивый из смертных;

Он любил его за силу,

Доброту и простодушье.


Квазинд в юности ленив был,

Вял, мечтателен, беспечен;

Не играл ни с кем он в детстве,

Не удил в заливе рыбы,

Не охотился за зверем, -

Не похож он был на прочих.

Но постился Квазинд часто,

Своему молился Духу,

Покровителю молился.


"Квазинд, - мать ему сказала, -

Ты ни в чем мне не поможешь!

Лето ты, как сонный, бродишь

Праздно по полям и рощам,

Зиму греешься, согнувшись

Над костром среди вигвама;

В самый лютый зимний холод

Я хожу на ловлю рыбы, -

Ты и тут мне не поможешь!

У дверей висит мой невод,

Он намок и замерзает, -

Встань, возьми его, ленивец,

Выжми, высуши на солнце!"


Неохотно, но спокойно

Квазинд встал с золы остывшей,

Молча вышел из вигвама,

Скинул смерзшиеся сети,

Что висели у порога,

Стиснул их, как пук соломы,

И сломал, как пук соломы!

Он не мог не изломать их:

Вот настолько был он силен!


"Квазинд! - раз отец промолвил, -

Собирайся на охоту.

Лук и стрелы постоянно

Ты ломаешь, как тростинки,

Так хоть будешь мне добычу

Приносить домой из леса".


Вдоль ущелья, по теченью

Ручейка они спустились,

По следам бизонов, ланей,

Отпечатанным на иле,

И наткнулись на преграду:

Повалившиеся сосны

Поперек и вдоль дороги

Весь проход загромождали.


"Мы должны, - промолвил старец, -

Ворочаться: тут не влезешь!

Тут и белка не взберется,

Тут сурок пролезть не сможет".

И сейчас же вынул трубку,

Закурил и сел в раздумье.

Но не выкурил он трубки,

Как уж путь был весь расчищен:

Все деревья Квазинд поднял,

Быстро вправо и налево

Раскидал, как стрелы, сосны,

Разметал, как копья, кедры.


"Квазинд! - юноши сказали,

Забавляясь на долине. -

Что же ты стоишь, глазеешь,

На утес облокотившись?

Выходи, давай бороться,

В цель бросать из пращи камни".


Вялый Квазинд не ответил,

Ничего им не ответил,

Только встал и, повернувшись,

Обхватил утес руками,

Из земли его он вырвал,

Раскачал над головою

И забросил прямо в реку,

Прямо в быструю Повэтин.

Так утес там и остался.


Раз по пенистой пучине,

По стремительной Повэтин,

Плыл с товарищами Квазинд

И вождя бобров, Амика,

Увидал среди потока:

С быстриной бобер боролся,

То всплывая, то ныряя.


Не задумавшись нимало,

Квазинд молча прыгнул в реку,

Скрылся в пенистой пучине,

Стал преследовать Амика

По ее водоворотам

И в воде пробыл так долго,

Что товарищи вскричали:

"Горе нам! Погиб наш Квазинд!

Не вернется больше Квазинд!"

Но торжественно он выплыл:

На плече его блестящем

Вождь бобров висел убитый,

И с него вода струилась.


Таковы у Гайаваты

Были верные два друга.

Долго с ними жил он в мире,

Много вел бесед сердечных,

Много думал дум о благе

Всех племен и всех народов.



ПИРОГА ГАЙАВАТЫ




"Дай коры мне, о Береза!

Желтой дай коры, Береза,

Ты, что высишься в долине

Стройным станом над потоком!

Я свяжу себе пирогу,

Легкий челн себе построю,

И в воде он будет плавать,

Словно желтый лист осенний,

Словно желтая кувшинка!


Скинь свой белый плащ, Береза!

Скинь свой плащ из белой кожи:

Скоро лето к нам вернется,

Жарко светит солнце в небе,

Белый плащ тебе не нужен!"


Так над быстрой Таквамино,

В глубине лесов дремучих

Восклицал мой Гайавата

В час, когда все птицы пели,

Воспевали Месяц Листьев,

И, от сна восставши, солнце

Говорило: "Вот я - Гизис,

Я, великий Гизис, солнце!"


До корней затрепетала

Каждым листиком береза,

Говоря с покорным вздохом:

"Скинь мой плащ, о Гайавата!"


И ножом кору березы

Опоясал Гайавата

Ниже веток, выше корня,

Так, что брызнул сок наружу;

По стволу, с вершины к корню,

Он потом кору разрезал,

Деревянным клином поднял,

Осторожно снял с березы.


"Дай, о Кедр, ветвей зеленых,

Дай мне гибких, крепких сучьев,

Помоги пирогу сделать

И надежней и прочнее!"


По вершине кедра шумно

Ропот ужаса пронесся,

Стон и крик сопротивленья;

Но, склоняясь, прошептал он:

"На, руби, о Гайавата!"


И, срубивши сучья кедра,

Он связал из сучьев раму,

Как два лука, он согнул их,

Как два лука, он связал их.


"Дай корней своих, о Тэмрак,

Дай корней мне волокнистых:

Я свяжу свою пирогу,

Так свяжу ее корнями,


Еще от автора Генри Лонгфелло
Стихи

ЛОНГФЕЛЛО, ГЕНРИ УОДСВОРТ (Longfellow, Henry Wadsworth) (1807–1882), американский поэт. Родился 27 февраля 1807 в Портленде (шт. Мэн). В первом поэтическом сборнике Лонгфелло Ночные голоса (Voices of the Night, 1839) было опубликовано стихотворение Псалом жизни, снискавшее ему славу во всех слоях общества. Баллады и другие стихи (Ballads and Other Poems, 1842) включали Гибель «Вечерней звезды», Деревенского кузнеца и Excelsior.


Песни о неграх

«Песни о неграх» – цикл стихотворений талантливого американского поэта Генри Уодсуорта Лонгфелло (англ. Henry Wadsworth Longfellow, 1807 – 1882).*** В книгу входят восемь произведений, в которых автор описывает тяжелую жизнь темнокожих рабов. Это вклад поэта в американское движение за отмену рабства. Уже при жизни Генри Лонгфелло пользовался большой популярностью среди читателей. Он известен не только как поэт, но и как переводчик, особенно удачным является его перевод «Божественной комедии» Данте.


Гимн ночи

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Эванджелина

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Генри Лонгфелло. Песнь о Гайавате. Уолт Уитмен. Стихотворения и поэмы. Эмили Дикинсон. Стихотворения

Генри Лонгфелло, Уолт Уитмен, Эмили Дикинсон, каждый по-своему, воплотили в поэтическом творчестве грани сознания своего современника — американца XIX века. Наследие каждого из них, став вехой на путях американской культуры, а тем самым культуры мировой, и в наши дни продолжает оставаться живой поэзией.Перевод И. Бунина, К. Чуковского, Б. Слуцкого, А. Старостина, И. Кашкина, А. Сергеева, С. Маршака, Р. Сефа, М. Зенкевича, Н. Банникова, В. Левика, М. Алигер, В. Марковой, И. Лихачева.Вступительная статья Е. Осеневой.Примечания И.