Песнь ножен - [38]
— Ладно, хватит! Не желаю больше ничего слышать, — сказал Солдат, понимая, что на сегодня с него достаточно откровений и переживаний. — Если я увижу Драммонда, то пройду мимо него без единого слова.
— Ха! — воскликнул Гумбольд. — А мне придется ночевать в одной хижине с болваном из ниоткуда.
— Можешь уходить. Как раз поднялся ветер, я слышу, как он воет среди деревьев. По моим подсчетам, ты замерзнешь, прежде чем доберешься до нижней тропы. Не желаешь оставаться — вали отсюда.
— Смотри, допрыгаешься! Я зарежу тебя во сне. Спи почутче, не то… урггхххх…
Солдат в два шага пересек комнату. Его лицо перекосило от злости. Гнев вздымался в груди и опалял внутренности огнем. Он был готов переломить шею Гумбольда, как прутик. Солдат схватил старика за горло и стиснул покрепче. Глаза канцлера наполнились страхом. Слабыми пальцами он вцепился в запястье Солдата, но не сумел ослабить его хватку. Гумбольд понимал, что он на волоске от смерти, и быстро пошел на попятный.
— Пожалуйста, — выдохнул он, силясь оторвать руку Солдата от своей шеи. — Хватит… Не надо!…
Солдат, ослепленный яростью, едва мог говорить.
— Если… если ты… сделаешь хоть один шаг ко мне… к моей постели, я тебя раздавлю, как клопа, понял? Ты понял?!
Гумбольд судорожно кивнул.
Солдат отпустил его, понимая, что в очередной раз позволил черным страстям овладеть разумом.
Гумбольд упал на пол, держась за шею, корчась и тяжело дыша, а Солдат повернулся к нему спиной и вышел на улицу — проведать лошадь и вдохнуть свежего воздуха. Ему нужно было усмирить ярость, бушевавшую в душе.
За стенами хижины задувал буран, и несчастная кобыла дрожала под ударами ветра. Позади хижины располагался навес, однако для лошади под ним недостало бы места, поскольку там уже стоял осел Гумбольда. Солдату пришлось вести лошадь в хижину. Несчастное животное едва протиснулось в дверной проем; копыта застучали по деревянному настилу пола. В хижине было не так уж много места. Солдат устроил кобылу у стены, под скатом наклонной крыши, возле крошечного незастекленного оконца. Лошадь сочла, что здесь гораздо уютнее, чем на улице. Она покорно стояла на месте и сквозь дымоходное отверстие глядела наружу, где гнулись под ветром черные стволы деревьев.
Гумбольд поднялся с пола, потирая шею, доковылял до скамьи с разложенной постелью и опустился на краешек. Так он и сидел, не шевелясь и глядя в пол.
— Ну что ж, если вы выяснили отношения, то не пора ли нам устраиваться на ночлег?
Это, разумеется, сказала черная птица, восседавшая на скамье Солдата — в противоположном от Гумбольда конце комнаты.
— А, ворон, — вяло пробормотал Солдат. — Я совсем позабыл о тебе. Тебя надо покормить? Не знаю, какой пищи тебе предложить — уж точно не червей. Я собираюсь сходить как улицу и принести сена для кобылы.
Нет уж, спасибо. Я буду есть то же, что и ты. Иди за сеном, а я присмотрю за его величеством.
Гумбольд поднял глаза и тяжелым взглядом уставился на птицу.
— О — сказал ворон. — Я затронул больное место.
Солдат снова вышел на ветер, который задувал между деревьями и выл под карнизами хижины. Он заглянул под навес и задумался, о чем размышляют ослы. Навес служил дровяным сараем и загоном. Здесь был выдолбленный из дерева желоб и ясли, приделанные к стене хижины. Сама хижина, очевидно, служила пристанищем для путников. Возможно, ее использовали гонцы, курсирующие между городами. Солдат взял охапку сена и вернулся в хижину, положил сено на пол перед кобылой, которая тут же принялась жевать, с благодарностью поглядывая на хозяина. Гумбольд недовольно пробурчал:
— Твоя лошадь наложила на пол.
Солдат не ответил. Глупо было спорить с очевидным. На полу под крупом кобылы действительно лежала здоровенная, исходящая паром куча, и ее запах уже начал щекотать ноздри. Солдат взял два бревна из поленницы, подцепил лепешку навоза и выкинул в окно.
— Доволен? — спросил он Гумбольда.
— Лошадь должна стоять снаружи.
— Если кто и отправится наружу, то скорее ты, чем она.
— Хорошо сказано, — одобрил ворон, помахивая крыльями. — Давайте будем уважать права зверей и птиц… А где еда, Солдат?
— Скоро будет. — Солдат взял седельную сумку и поднес ее поближе к огню.
— Сперва вымой руки, — посоветовал ворон. — Не то чтобы я возражал против привкуса лошадиного дерьма, но потом меня начинает тошнить.
После еды все разошлись по своим углам. Солдат повесил ножны в изголовье кровати, зная, что они разбудят его, если ночью Гумбольд вздумает что-нибудь предпринять. Но прежде чем им удалось уснуть, ворон издал дикий крик. Солдат мгновенно вскочил на ноги и подбежал к окну, рядом с которым сидела черная птица, напряженно вглядываясь в ночь.
— Что такое?
— Дроты, — сказал ворон. — Их там тысячи.
Дротами называли кровососущих фей. Размером они были не больше указательного пальца человека и обожали пить кровь. Дроты предпочитали людей — человеческую кожу не защищали ни шерсть, ни перья. Они впивались в тело, раздирали его своими острыми ногтями и принимались высасывать живительную влагу. Человек, захваченный ими вне укрытия, мог погибнуть через несколько минут. Солдат и его спутники были в безопасности за бревенчатыми стенами хижины, однако следовало быстро заблокировать все входы и выходы, чтобы дроты не смогли попасть внутрь.
Мир не столько «меча и магии», сколько «магии и меча». Мир окруженных горами маленьких королевств, каждое из которых зависит от воли и желания волшебника-покровителя, реальная же власть зависит от отрядов наемников, прозванных Красными Шатрами. Мир, где за горами — таинственная волшебная страна, где, как говорят, ВОЗМОЖНО ВСЕ... Здесь не помнящий своего прошлого рыцарь, в жестоких битвах доказавший свое право называться отважнейшим из отважных, принужден оберегать странного юношу, наследующего титул Короля-Мага, повелителя ведьм, чародеев и чернокнижников.
… Странный, жутковатый мир. Мир не столько «меча и магии», сколько «магии и меча». Мир окруженных горами маленьких королевств, каждое из которых зависит от воли и желания волшебника-покровителя, реальная же власть зависит от отрядов наемников, прозванных «Красными шатрами». Мир, где за горами — таинственная волшебная страна, где, как говорят, ВОЗМОЖНО ВСЕ… Здесь странствующий рыцарь, взявший в жены принцессу одного из этих королевств, отправляется, дабы спасти ее от безумия и гибели, к «магам из-за гор».
Древние легенды хранят в себе запретные знания о бессмертном ловце душ, извечном враге Рода людского. Его имя затерялось во тьме веков, проклятое и преданное забвению Храмом. Сохранилось лишь прозвище — Жнец, но и это прозвание не всякий осмелится произнести в полночную пору. Однако зло не дремлет, опутывая людей паутиной мрака, завлекая их к себе на службу, в неистовой надежде на победу, на торжество, предначертанное ветхим пророчеством, что сохранилось едва ли не с момента появления человечества на землях Сирта.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Кристина Гранд переехала в новый город с желанием начать новую жизнь. Все шло своим чередом. Но, никогда невозможно предугадать, что такого может случиться с тобой. Животный страх, охвативший все естество, напрочь лишает возможности мыслить. Кажется, что надежды на спасение ждать просто не откуда. Внезапно, все прекратилось. Ее простой, и тихий мир разбился на множество ярких осколков в глазах ночного спасителя. Кем же был, этот герой сновидений воплоти? Что за тайна скрывается в его облике?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Предупреждаем сразу, что это не фанфик по Андрею Крузу. Хотя ходячие мертвецы здесь есть. А как же, ведь Апокалипсис это и есть "Время мёртвых". Да-да это именно Апокалипсис, но не воплощение фантазий Иоанна Богослова, навеянных ему грозой над островом Патмос. Хотя есть и ангелы и демоны, а ещё Воины Света и Вестники Смерти. Правда есть и Спаситель, но есть и Королева Проклятых. А что живые? Ну, да есть и живые, поначалу. И они даже пытаются остаться в живых. Или, хотя бы выбрать сторону на которой придётся сражаться.
Сын легендарного «чародея поневоле» Магнус — это, что называется, оригинальное слово в искусстве Высокой магии!Есть, знаете, масса чародеев, бродящих из мира в мир во исполнение своей высокой миссии... а вот как насчет волшебника, что бродяжничает В ПОИСКАХ этой самой миссии — а найти ее ну никак не может?..Есть, знаете, просто куча магов, готовых сей секунд пустить свое искусство в ход во имя благого дела... а вот как насчет волшебника, что во имя благого дела чародействовать КАК РАЗ НЕ НАМЕРЕН?..Это — блистательный сериал Кристофера Сташефа.Самая забавная смесь фэнтези и фантастики, невероятных приключений и искрометного, озорного юмора, какую только можно вообразить.Вы смеялись над славными деяниями «чародея поневоле»? Тогда не пропустите сногсшибательную сагу о странствиях ВОЛШЕБНИКА-БРОДЯГИ!