Песнь любви - [65]

Потом царь Шахраман приказал своим вельможам взять Тадж-аль-Мулука, отвести его в баню и одеть в платье из лучших своих одежд, а затем поскорее привести его. И они сделали это и, отведя юношу в баню, одели его в то платье, которое назначил ему царь Шахраман, а затем привели в залу, и, когда царевич вошел, царь Шахраман встал перед ним сам и велел встать всем вельможам своего царства в услужение царевичу.

И Тадж-аль-Мулук сел и принялся рассказывать визирю своего отца и Азизу о том, что случилось с ним, а те молвили: «Мы же в это время испугались за тебя и отправились к твоему родителю и рассказали, что ты вошел во дворец царской дочери и не вышел и что твое дело стало нам неясно. Услышав об этом, он снарядил войска, и мы прибыли в эти земли, и наше прибытие принесло тебе крайнее облегчение, а нам — радость». Тогда царевич воскликнул: «Добро всегда приходит через наши руки и в начале и в конце!».

Вот! А царь Шахраман вошел к своей дочери Ситт Дунье и увидел, что она завывает и плачет о Тадж-аль-Мулуке. И она взяла меч, и воткнула его рукояткою в землю, а острие приложила к верхушке сердца своего, между грудями, и, наклонившись, стояла над мечом, говоря: «Я обязательно убью себя и не буду жить после моего любимого!». И когда отец вошел к ней и увидел свою дочь в таком состоянии, то закричал во весь голос: «О госпожа царских дочерей, не делай этого и пожалей твоего отца и жителей твоего города! Избави тебя Аллах от того, чтобы из-за тебя случилось дурное с твоим отцом», — и рассказал обо всем происшедшем и о том, что ее возлюбленный, сын царя Сулейман-Шаха жив и здоров и хочет на ней жениться.

«Дело сватовства и брака зависит от твоего желания», — сказал он, а Ситт Дунья обрадовалась и ответила: «Не говорила ли я тебе, что он — сын султана, и я непременно заставлю его распять тебя на доске ценою в два дирхема?». «О дочь моя, пожалей меня, и пожалеет тебя Аллах», — воскликнул отец, а она ответила: «Живо, иди скорей и приведи мне его быстро, не откладывая!».

«На голове и на глазах!» — был ответ отца, который быстро вернулся от нее и, придя к Тадж-аль-Мулуку, потихоньку передал ему эти слова. И они поднялись и направились к ней вдвоем. Увидев Тадж-аль-Мулука, царевна обняла его в присутствии родителя и приникла к нему, и поцеловала его, говоря: «Ты заставил меня тосковать!» — а потом она обратилась к отцу и спросила: «Видел ли ты, чтобы кто-нибудь перешел меру, восхваляя это прекрасное существо? Ведь к тому же он — царь, сын царя и принадлежит к людям благородным, охраняемым от гнусности».

И тогда царь Шахраман вышел и своей рукой закрыл к ним дверь, а затем отравился к визирю царя Сулейман-Шаха и тем, кто был вместе с ним из послов, и велел передать их царю, что его сын во благе и радости и живет сладостнейшею жизнью со своей возлюбленной. И послы отправились, чтобы возвестить своему правителю об этом. Тогда царь Шахраман велел вынуть подношения, угощение и припасы для войск царя Сулейман-Шаха, и, когда то было исполнено, царь вывел сотню коней, сотню верблюдов, сотню невольников, сотню наложниц, сотню черных рабов и сотню рабынь и пригнал все это в подарок своему будущему царствующему родственнику, а сам сел на коня с вельможами своего царства и приближенными и выехал за город.

Когда же султан Сулейман-Шах узнал обо всем, то поднялся и прошел несколько шагов навстречу владыке Камфарных островов. И привезли визирь с Азизом добрые вести, и возрадовался царь Сулейман-Шах и воскликнул: «Слава Аллаху, который привел мое дитя к желаемому!», — а потом заключил царя Шахрамана в объятья и посадил его рядом с собою на престол, и они стали разговаривать между собою.

После этого им подали еду, и они ели, пока не насытились. Затем принесли сладости, которыми они полакомились, и плоды свежие и сухие, и они поели этих плодов. И не прошло более часа, как Тадж-аль-Мулук пришел к ним в великолепных одеждах и украшениях, а его отец поднялся к нему навстречу и обнял и поцеловал юношу, и поднялись все, кто сидел в зале. Цари посадили юношу между собою и просидели часок за беседою.

Тогда царь Сулейман-Шах сказал царю Шахраману: «Я хочу написать запись моего сына с твоею дочерью при свидетелях, чтобы весть об этом распространилась, как установлено обычаем». И отвечал ему царь Шахраман: «Слушаю и повинуюсь!».

И тогда царь Шахраман послал за судьей и свидетелями, и они явились и написали запись о браке Тадж-аль-Мулука и Ситт Дуньи, и раздали бакшиш[47] и сахар и зажгли куренья и благовония. И был это день веселья и радости, и радовались все вельможи и воины, и принялись все в царстве Камфарных островов обряжать дочь своего повелителя.

И сказал Тадж-аль-Мулук своему отцу: «Этот юноша по имени Азиз — благородный человек, и он сослужил мне великую службу, так как трудился вместе со мной и сопровождал меня в путешествии. Он привел меня к моей цели и терпел вместе со мной испытания и меня уговаривал терпеть, пока мое желание не было исполнено. Мы живем рядом друг с другом уже два года, вдали от своей страны, и я хочу, чтобы мы приготовили ему здесь товары и чтобы он уехал на свою родину с залеченным сердцем, ибо страна его близко». «Прекрасно то, что ты решил!» — ответил отец. Тогда Азизу приготовили сотню тюков самых роскошных и дорогих материй, а Тадж-аль-Мулук оказал ему благоволение и пожаловал своему другу большие деньги.