Песнь лихорадки - [158]

Затем воздух вокруг меня изменился, и мое тело заработало на всю катушку, как это всегда бывало, когда рядом оказывался Иерихон Бэрронс.

Он поднялся на платформу и растянулся на спине рядом со мной. Я глянула на него и встретилась с его темным взглядом.

Теперь я знала его до мельчайших подробностей: кем он был когда-то, кем являлся сейчас и в кого превращался. Я любила каждое его воплощение и никогда не хотела быть без него.

Что ты здесь делаешь, Радужная Девочка?

Смотрю.

Ты видишь?

Вижу.

Мы сыграли свои роли в пьесе жизни, и как и с любой постановкой, хоть способ игры может быть различным, как и сами личности, но количество ролей ограничено.

Все предлагалось.

Ты пробовал.

Ты выбирал. Жить или умереть. Быть дублером или звездой.

— Ты знал, что это было здесь. Ты ждал меня, — сказала я. — С того самого момента, когда я вошла в твой магазин.

— Да.

— Кто это нарисовал?

Он пожал плечом.

— Понятия не имею. Это было здесь, когда я купил это место. Но здание со временем изменилось.

Теперь я видела вещи так ясно. Как он учил меня, помогал мне эволюционировать, давал и утаивал информацию, иногда даже вводил в заблуждение, чтобы я могла выбрать свой путь, пытался выровнять игровое поле, чтобы мы стали равными, старался избегать ошибок Короля Невидимых. Я помню ночь, когда он едва не повторил важную ошибку, когда он думал, что я умираю в логове Мэллиса под Бурреном. Он рычал, что не выбрал бы это, находясь на грани превращения меня в подобное ему существо, чтобы сохранить меня рядом навеки.

— Ты мог бы сказать мне. Уберег бы меня от беспокойства, что я была тобой.

— Некоторые вещи нельзя сказать. Только узнать. Или нет.

— Значит, это было предрешено, — эта мысль злила.

— Никогда не предрешено. И все еще не высечено на камне. Просто возможно. Как и многие другие исходы.

Я вновь посмотрела на мужчину и женщину, изображенных на фреске на потолке «Книг и сувениров Бэрронса».

Его крылья.

Ее корона.

Лицо Бэрронса.

Мое лицо.

Я изучала их, счастье в их глаза, обещание будущего, которое я принимала.

— Возможно, у нас получится лучше.

Он рассмеялся.

— Ах, неиссякаемая людская надежда. — Затем он сказал, протягивая руку: — Мак.

Он предлагал намного больше, чем просто руку: ночи любви столь всепоглощающей, что она обжигала, дни охлаждающего горя, королевство черного льда и особняк из алебастра. Все возможные ошибки и все вообразимые достижения.

У нас получится лучше. Нарисованное надо мной было лишь приглашением в будущее. Мы могли принять его или отвергнуть. Фейри были подобны звездам, возрождались, когда умирали старые, восставали новые. Я знала одно — какой путь мы бы ни выбрали, мы пойдем по нему вместе.

Я взяла его за руку.

— Иерихон.

Огонь для его льда.

Мороз для моего пламени.

Навеки.

Глава 65

Ничто не кончено, пока это не кончено[93]

Огромные темные крылья волочились за ним, пока Круус углублялся в лабораторию.

Он почувствовал тот самый момент, когда Король отрекся от престола. Как и с магией Королевы Видимых, Фейри-сила Короля Видимых/Невидимых должна перейти другому.

Она не пришла к нему.

Пока что.

Однако она не отправилась куда-то еще. Она повисла в отдалении, очевидно, не решаясь.

Он намеревался помочь ей решить.

Круус стоял над смесительным столом короля, смешивая немного этого с капелькой того, согласно заклинаниям, полученным из Синсар Дабх, и вскоре создал своего первого ребенка.

Правила. Податливые, сказал тот, кто говорил от лица короля, но никогда не называл себя им.

Они определенно были податливыми.

Двор Теней уже возрождался.

КОНЕЦ

ГЛОССАРИЙ

ЛЮДИ

ШИ-ВИДЯЩИЕ

ШИ-ВИДЯЩАЯ (ВИДЯЩАЯ СИДХОВ): человек, на котором не работает магия Фейри, способный видеть сквозь иллюзии или «чары» Фейри их истинную природу. Некоторые также способны видеть Табх'ры — потайные порталы между мирами. Другие могут чувствовать объекты силы Видимых и Невидимых. Каждая ши-видящая уникальна и обладает различной степенью сопротивляемости к Фейри. Некоторые ограничены, некоторые развиты и наделены многочисленными «особыми силами». Тысячелетия ши-видящие защищали людей от Фейри, проскальзывающих в дни языческих праздников, когда барьеры становились тоньше, чтобы устроить Дикую Охоту и похищать людей.

АВГУСТА О'КЛЭР: Бабушка Телли Салливан. Бэрронс отвез Айлу О'Коннор в ее дом в ту ночь, когда Синсар Дабх сбежала из своей тюрьмы под аббатством Арлингтон двадцать с лишним лет назад.

АЙЛА О'КОННОР: биологическая мать Мак. Двадцать с лишним лет назад Айла была лидером Хэйвена, одним из семи доверенных советников Грандмистрисс в священном удаленном круге ши-видящих в аббатстве Арлингтон. Ровена (Грандмистрисс) хотела, чтобы лидером Хэйвена была ее дочь, Кайли О'Рейлли, и пришла в ярость, когда женщины избрали Айлу. Айла была единственным членом Хэйвена, пережившим ночь, когда Синсар Дабх сбежала из тюрьмы под аббатством. Она недолго была одержима Темной Книгой, но не превратилась в смертоносную садистскую машину для убийств. В хаосе, творившемся в аббатстве, Айла была ранена и сильно пострадала. Бэрронс говорил Мак, что посещал могилу Айлы пять дней спустя после ее ухода из аббатства, и что она была кремирована. Бэрронс говорит, что насколько ему известно, у Айлы была лишь одна дочь. Позднее он говорит Мак, что вполне возможно, что Айла была беременна той ночью, когда он ее видел, и ребенок мог выжить при должном медицинском уходе. Он также говорит, что возможно Айла не умерла и выносила другого ребенка (Мак) и отдала его. Бэрронс предполагает, что Айла выжила, потому что разумное зло в лице