Песнь лихорадки - [14]

— Да.

Его глаза потемнели, в радужках заклубились жуткие тени, мышцы челюсти напряглись.

— Насколько уверена?

— Без тени сомнений.

— Что случилось? — произнес он шепотом.

Она поправила конский хвост, подтягивая его выше. Волосы опять вились, ну или пытались. Она ненавидела кудряшки. Это заставляло ее чувствовать себя Дэни, вышедшей из-под контроля. В аббатстве не знали, что Синсар Дабх опять скитается по Дублину, и у нее оставалось мало времени, чтобы укрепить остатки крепости перед следующей атакой, неважно, кто ее устроит — пытающиеся освободить Крууса или сама Мак.

— Нам надо идти в аббатство, Бэрронс. Поговорить можно и по дороге.

Он вытащил телефон, ткнул большим пальцем в нужный контакт и поднес аппарат к уху.

— Ты чувствуешь Синсар Дабх?

Джада услышала перепуганный женский голос, явственно доносившийся из телефона. Она знала этот голос. В кошмарах она слышала, как этот голос плачет, умоляет и наконец кричит. Она задрожала, потянувшись за очередным протеиновым батончиком, и с жадностью съела его.

— Бэрронс, я пыталась тебе позвонить! Я почувствовала ее примерно час назад! Здесь. В Дублине. Что происходит? Ты сказал, что она заперта. Как она выбралась?

— Где она сейчас?

— Направилась на север, в пригород, и потом я ее потеряла. Где ты? Где Мак? Я иду с вами.

— Нет, не идешь. Найди своих родителей. Оставайся с ними, пока я с тобой не свяжусь.

— Но м-мама и п-папа не знают, что я жива, — запинаясь, произнесла Алина.

— Исправь это. И если почувствуешь, что Синсар Дабх приближается, берешь Джека и Рэйни в Честер и звонишь мне. Не можешь добраться в клуб — спускаешься под землю, где сможешь.

— Что происходит? — потребовала Алина. — Я имею право…

— Делай как сказано, — Бэрронс повесил трубку.

Джада слушала этот обмен репликами, прищурившись, понимая, что женщина, которая, по словам Мак, разгуливала по Дублину, выглядела и вела себя как ее сестра, оказалась на автонаборе у Бэрронса. Похоже, он верил, что это действительно Алина, и как и Мак, женщина могла чувствовать Синсар Дабх. Но он не всецело доверял ей. Или так, или он не хотел заботиться еще и об этом.

— Мак направилась в аббатство, — сказал Бэрронс.

Джада отложила мысли об Алине для дальнейшего рассмотрения. Они переплетались со слишком большим количеством эмоций, чтобы разбираться с ними сейчас. Они отправились в ту же коробку, где лежало столько вещей, с которыми она разберется… однажды.

К тому моменту, когда они добрались до Честера и забрались в огромный черный, бронированный военный Humvee[11], она действовала с привычной точностью машины, несмотря на все недавние потрясения и не зажившие раны.

Прошлое — это прошлое. Устраивать уборку на внутренней лужайке — роскошь для тех, кто в безопасности.

А она никогда не была в безопасности.

Глава 6

Ты разве не знал, что сейчас рванет?[12]

Мак

Я заставляю себя перестать кричать.

Тишина абсолютна.

Я в вакууме.

Нет, это не совсем так. Я дрейфую в пространстве, вслепую, без радиосигналов. Хотя поначалу казалось, будто меня запихнули в крошечную коробочку и я знаю, что где-то там есть стены, теперь кажется, будто я плавно плыву в бескрайней тьме.

Я осознаю лишь собственное осознание абсолютного ничего.

Это граничит с безумием.

Ад — это не другие люди, как утверждал Жан-Поль Сартр[13]; это быть навеки заточенным в темном тихом месте наедине со своими мыслями.

Ужас заполняет… то, чем я теперь являюсь.

Бесплотное сознание?

Я все еще существую? Я в коробке внутри собственного тела, или что-то похуже? Я мертва? Это и есть смерть? Я бы поняла?

Страх угрожает разрушить меня. Здесь, в аду, я хочу быть разрушенной. Я хочу, чтобы ужас адского осознания лишь собственного осознания прекратился.

Я облажалась.

Бэрронс, может, и достучался до меня однажды, спас меня от Синсар Дабх, но тогда я все еще контролировала собственное тело, а Книга была заперта и не открывалась. Теперь он никак сюда не попадет, не минует психопата, держащего меня в заключении. Я чувствую силу Синсар Дабх. Она непостижима. Уродливая, извращенная, ненормальная, жаждущая и огромная как сам Король Невидимых. Она выскребла меня из каждого уголка и щели моего тела, украла его у меня, и я ничего не могла сделать, чтобы помешать ей. В те краткие моменты контакта, которые я ощущала, я тоже была психопатом — ее прикосновение было осязаемым злом, столь поглощающим, что я была осквернена одним ее присутствием. Она сильнее меня. Более сосредоточенная, ведомая невероятной яростью и столь же непостижимой злобой. Я кажусь простой мышкой в ее доме.

Я помню ночь, когда материальное воплощение Книги едва не заставило Бэрронса пойти на попятную. Тогда я единственный раз видела, как Иерихон Бэрронс отступает. Он бежал по улицам Дублина прочь от врага.

Моя сенсорная депривация абсолютна. Как будто мира вообще не существует. И насколько мне известно, его и правда не существует. Насколько мне известно, Синсар Дабх уже К'Вракнула его. С помощью моего тела.

Ужас — прожорливая штука, он поглощает тьму вокруг меня. В считанные секунды он поглотит и меня.

Чем бы я ни являлась, я заставляю свою сущность… сделать паузу. Имей я физическое тело, я была бы неподвижно стоящей женщиной, искореняющей эмоции, сосредотачивая на проблеме чистый интеллект. Даже лишенная собственного тела я существую. Этого достаточно. Это начальная точка. Я начинаю думать, что все то плохое, что случилось со мной за прошедший год — это лишь экспресс-курс вселенной по пробуждению меня, чтобы я встретилась с этим лицом к лицу. Кстати о сжатом курсе. Чего я только не перенесла?