Пески времени - [20]

– Падре.

«Он прав, – думал отец Беррендо. – Она прекрасна».

Отец Перес рассказал ему обо всем, что случилось с Грасиелой. Священник ожидал увидеть признаки влияния той среды, в которой жил ребенок: черствость, дерзость или стремление вызвать к себе жалость. Но ничего этого он не нашел в лице девочки.

– Мне очень жаль, что тебе пришлось так трудно, – обратился к ней отец Беррендо.

За этими словами крылось нечто большее.

Отец Перес сказал:

– Грасиела, мне нужно возвращаться в Лас-Навас-дель-Маркес. Я оставляю тебя на попечение отца Беррендо.

Грасиелу охватила внезапная паника. Ей казалось, что обрывается последняя ниточка, связывавшая ее с домом.

– Не уходите, – взмолилась она.

Отец Перес взял ее руку в свою.

– Я знаю, что ты чувствуешь себя одинокой, – сказал он с теплотой в голосе. – Но это не так. Поверь мне, дитя мое, это не так.

К кровати подошла санитарка с узелком. Она протянула его Грасиеле.

– Вот твоя одежда. Тебе, к сожалению, надо идти.

Ее охватила еще большая паника.

– Сейчас?

Священники переглянулись.

– Почему бы тебе не одеться и не пойти со мной? – предложил отец Беррендо. – Мы сможем поговорить.

Через пятнадцать минут отец Беррендо и Грасиела вышли из двери больницы на теплый солнечный свет. Перед больницей был сад, в котором росли яркие красивые цветы, но Грасиела была настолько подавлена, что даже не замечала их.

***

Когда они сидели в его кабинете, отец Беррендо сказал:

– Отец Перес говорил, что тебе некуда идти.

Грасиела кивнула.

– Никаких родственников?

– Только… – Ей было трудно произнести это. – Только моя мама.

– Отец Перес говорил, что ты регулярно ходила в церковь в своем городе.

«В городе, который я никогда больше не увижу».

– Да.

Грасиела вспомнила о том, как по воскресеньям утром она ходила в церковь, как там было красиво во время службы, и о том, как она хотела поскорее встретиться с Иисусом и избавиться от страданий, причиняемых ей жизнью.

– Грасиела, не думала ли ты когда-нибудь о том, чтобы уйти в монастырь?

– Нет.

Она вздрогнула от одной мысли об этом.

– Здесь, в Авиле, есть один монастырь. Это цистерцианский монастырь. Там позаботились бы о тебе.

– Я… я не знаю.

Эта мысль пугала ее.

– Такая жизнь не для всех, – продолжал отец Беррендо. – Я должен тебя предупредить, что в этом монастыре самые строгие правила. Войдя туда и приняв монашество, ты тем самым даешь Господу обет никогда не покидать стен его обители.

Грасиела сидела, глядя в окно, и ее голова была полна противоречивых мыслей. Идея полностью удалиться от мира ужасала ее. «Все равно что отправиться в тюрьму». Но, с другой стороны, что ей ждать от этого мира невыносимую боль и отчаяние? Она часто подумывала о самоубийстве. Это могло бы стать концом ее страданий.

– Ты сама должна решить, дитя мое, – сказал отец Беррендо. – Если хочешь, я познакомлю тебя с преподобной матерью-настоятельницей.

– Хорошо, – кивнула Грасиела.

Преподобная мать изучала лицо сидевшей перед ней девочки. Прошлой ночью впервые за много-много лет она услышала голос: «К тебе придет юное дитя. Защити его».

– Сколько тебе лет, моя милая?

– Четырнадцать.

«Достаточно большая». В IV веке папа римский издал указ, разрешающий постригаться в монахини девочкам с двенадцатилетнего возраста.

– Мне страшно, – сказала Грасиела преподобной матери Бетине.

***

«Мне страшно». Слова эхом отозвались в голосе Бетины: «Мне страшно…»

Это было так давно. Она говорила своему священнику:

– Не знаю, это ли мое призвание, падре. Мне страшно.

– Бетина, первое общение с Господом может оказаться очень тревожным, весьма трудно решиться посвятить Ему свою жизнь.

«Как же я нашла свое призвание?» – думала Бетина.

Религия никогда не интересовала ее. Девочкой она не ходила в церковь и не посещала воскресную школу. В подростковом возрасте она больше увлекалась вечеринками, нарядами и мальчиками. Если бы ее мадридских друзей попросили назвать возможных кандидаток в монахини, то она была бы в конце списка. Точнее, ее вообще бы не было в этом списке. Но, когда ей исполнилось девятнадцать, последовал ряд событий, изменивших ее жизнь. Как-то, лежа в постели, она сквозь сон услышала голос: «Бетина, встань и выйди на улицу».

Она открыла глаза и в испуге села. Включив настольную лампу, она увидела, что была одна. «Какой странный сон».

Но голос был таким реальным. Она вновь легла, но уснуть было невозможно.

«Бетина, встань и выйди на улицу».

«Это мое подсознание, – подумала она. – С какой стати мне выходить на улицу посреди ночи?»

Она выключила свет, но через минуту вновь включила его. «Это какое-то сумасшествие».

Однако она надела халат, тапочки и спустилась вниз. В доме все спали. Она открыла дверь на кухню, и в этот момент ее охватил какой-то страх, потому что она каким-то образом знала, что ей предстояло выйти через заднюю дверь во двор. Она огляделась в темноте и заметила луч лунного света, скользнувший по старому холодильнику, который уже не работал и использовался для хранения инструментов. Внезапно Бетина поняла, почему она там оказалась. Как загипнотизированная, она подошла к холодильнику и открыла его. Внутри без сознания был ее трехлетний братишка.