Пещера - [36]

– Ты была еще девственницей? – спросил он, раздраженный тем, что она вынудила его задать такой вопрос.

– Да.

– Такой поступок не в твоем духе.

– Нет. Я, наверное, старомодна, да?

– Того, кто позволяет лишить себя девственности в первый же вечер, нельзя назвать старомодным.

– Но я все же немножко старомодна. По крайней мере была тогда. Девочка, которая никогда не нарушает запретов. Сплошная добродетель. Взрослые ею гордятся, ставят в пример. Но сама она страшно недовольна собой, поскольку знает, что попросту трусовата. Она повсюду встречает детей, не таких послушных и правильных, но более счастливых. И она тоже мечтает совершить какой-то неординарный и даже опасный поступок, который изменит всю ее жизнь. Она знает, что не должна делать ничего такого, боится, но одновременно она в восторге, ее манит неизведанное. И она это делает.

Марси говорила резко, почти гневно, и, когда Артур спросил, была ли ее беременность неслучайной, она, очевидно, не поняла, что он имеет в виду. Как бы очнувшись от своих рассуждений, она улыбнулась привычной улыбкой.

– Джейсон хотел, чтобы я забеременела. Берегись, Арти, не стоит так рано заводить детей. Мы все пропустили. Мы никогда не были только вдвоем. У нас никогда не было времени для сумасшедших поступков. Эй, я тебя напугала? Нет, я всегда была счастлива с вами! Обещай мне, что будешь об этом помнить.

На обратном пути она взяла его за руку, а у машины прижала к себе. Он почувствовал ее запах, ощутил ее тело. Он подумал: это моя мать. В своей комнате, посмотрев в зеркало, он увидел след от ее губной помады на щеке, и в голову пришла шальная мысль – сфотографировать это.

Ему было четырнадцать, когда накануне пасхальных каникул он принес из школы дневник с плохими отметками. Дэвид тут же заявил, что предстоящие каникулы он посвятит предметам, оцененным ниже четверки. Отец собирался потом лично его проэкзаменовать. Выходило, что он должен отменить все совместные планы с друзьями, зарыться в учебники и с десяти до четырех каждый божий день корпеть над уроками.

Через несколько дней заточения, в котором он оказался по милости своего до смешного строгого папаши, он уже просто изнывал при виде голубого неба за окном и безумно завидовал Джейсону, днями напролет забавляющемуся с приятелями. И тут на помощь пришла Марси. За завтраком она первым делом сообщила, что на дворе прекрасная погода, и, поскольку он хорошо потрудился в последнее время, ему тоже пора развлечься.

– Сегодня Артур будет заниматься, – отрезал Дэвид.

– Мнения разделились, – констатировала Марси, – у Артура решающий голос.

– У нас не голосование, решение уже принято, – сказал Дэвид.

Но стоило отцу уйти из дома, как Марси громко объявила, что с уроками покончено и они отправляются на прогулку. Артур начал было отказываться, предвидя, как рассердится отец. Но Марси выглядела такой расстроенной, что он не смог устоять. В ее открытой машине, минуя контору Дэвида, они двинулись в направлении совершенно незнакомых прежде деревенек, беспорядочно разбросанных по лесистым холмам; солнечная погода добавляла удовольствия.

Они остановились у озера Манчи. По воде на фоне голубого неба мчались первые в этом году парусные лодки. Взяв напрокат маленькую рыболовецкую лодку, Марси и Артур качались по волнам, болтая руками в холодной воде и мешая парусникам. Они причалили к необитаемому острову посередине озера, с пляжем, устланным плоскими камешками, которые так здорово было кидать в воду и загибать пальцы – сколько раз прыгнул камешек. Он хотел научить Марси правильно бросать, но она уже и так знала, как это делается. Они швыряли камешки, считали подскоки, и, казалось, их смех и крики прыгают вместе с камнями. И тут впервые в жизни он увидел свою мать как бы отдельно от себя, как личность, как женщину – вот она в белых джинсах и синей рубашке на корточках передвигается по пляжу, ищет плоские камешки, женщину, которая не всегда была его матерью. Интересно, что она сейчас думает о себе – Марси Нассбаум, жене Дэвида Нассбаума, маклера и подрядчика в Уотерхеде, штат Массачусетс, матери двоих детей.

Он был тогда влюблен в Шарлотту Pop, свою одноклассницу. Позже он задумается над тем, не была ли эта влюбленность шлейфом воспоминаний, навеваемых разговором с Марси в тот день. Она спросила, до какой степени он осведомлен о сексе. Артур рассмеялся и сказал, что Дэвид уже давно его просветил, еще когда ему было одиннадцать.

– Прекрасно, теперь ты достаточно взрослый, чтобы я могла поведать тебе настоящую тайну, – сказала она. – Секс сам по себе не так важен. Он всегда приходит только в сопровождении настоящей любви. Например, такой день, как сегодня, может запомниться надолго. Конечно, когда ты не в компании с собственной матерью, а наедине с девушкой. По сравнению с этим днем секс – ничто. Об этом знают очень немногие четырнадцатилетние мальчики. И будь откровенен с Шарлоттой. Дай ей понять, что ты влюблен. И, если она отвечает тебе взаимностью, не упускай свой шанс. Не тяни время, а то будет слишком поздно. Знаешь, чем ты займешься в оставшиеся дни каникул? Каждый день, с десяти до четырех, ты будешь упражняться в любви. А потом я пришлю к тебе Шарлотту Pop, чтобы она оценила твои знания.