Песчинка в механизме - [13]

— Моего флипера надо кормить как минимум два раза в день, — говорила Элис сотруднице космопорта, принимавшей ее багаж. — Или позвольте взять его в каюту.

— Правила перевозок это не разрешают, — устало ответила женщина. — Не волнуйтесь, о вашем… звере позаботятся. Вы не единственная, кто везет домашнее животное.

Клетка с флипером была водружена на груду принадлежащих семье Дрейк чемоданов, и на транспортере уехала вглубь вокзала. Марк подошел к рамке сканера, и повернулся к жене и детям.

— Все, — сказал он. — Пошли.

Их уже ничего не держало на Александрии. Дом с большей частью вещей Марк подарил Джоанне Стивенс (за что та обозвала его имперским прихвостнем и всяко-разно), машины продал. И вот теперь настал день отъезда.

Пройдя по пластиковому туннелю, Дрейки заняли места в шаттле. Элис села у иллюминатора. После старта она, не отрываясь, глядела на удаляющийся Цезарь, на синий александрийский океан, на белые облака. Но вскоре шаттл преодолел атмосферу и вышел на орбиту.

— Да, здесь движение, как в час пик, — заметила Элис, глядя на проплывающую, казалось, совсем близко светло-серую коробку транспорта. В прямой видимости действительно находилось немало кораблей, как транспортных, так и боевых. Эвакуация Александрии была в разгаре.

Вскоре шаттл приблизился к огромному белому лайнеру, сверкающему огнями иллюминаторов, как рождественская елка. В носовой части корпуса можно было видеть золотую эмблему компании. Здоровенный парень в длинном кафтане и высокой шапке плыл по нарисованным волнам в старинной ладье.

«Эмблема „Садко“, — подумала Элис. — Это та самая компания, которую не любит тетя Джоанна. Да, русские с Дальней всегда были верны Империи. Неудивительно, что они и здесь отметились».

Прозвучало предупреждение о посадке. За стеклом иллюминатора на мгновение сверкнул голубой свет, и шаттл, пробив плазменное окно, влетел в ангар лайнера.

Когда Дрейки покинули шаттл, им окрылюсь величественное зрелище. В огромный ангар через сияющее голубым светом плазменное окно (изолирующее корабль от забортного вакуума) влетали шаттлы. Выходящие из них люди шли по световым дорожкам и по эскалаторам поднимались на галерею. Прямо над эскалатором золотом — кириллицей и латиницей — было выведено название корабля — «Екатерина Воронцова-Дашкова».

— На забудь скачать план лайнера, — сказал Марк дочери, потрепав ее волосы (семейство как раз ехало на эскалаторе). — Надеюсь, ты умнее… гардемарина.

Элис, смотревшая через плечо на плазменное окно (за которым сквозь голубую дымку можно было различить звезды), вздохнула и стала нажимать клавиши наручного комма.

— Ваши билеты, господа, — обратился к Дрейкам, поднявшимся на галерею, стюард.

— Пожалуйста, — Марк нажал несколько клавиш на своем комм-браслете, и над его левой рукой вспыхнула голограмма.

— Господин Дрейк, почему вы не отправилась ВИП-шаттлом? — от удивления стюард даже присел. — Подождите минуту, пожалуйста.

Пока Элис глядела на влетающие в ангар шаттлы, сотрудник «Садко» говорил что-то в свой комм. Затем он вернулся к проверке билетов подходивших пассажиров. Люди поднимались по эскалатору и, после разговора со стюардом, направлялись к своим каютам. Только Дрейкам пришлось чего-то ждать.

Подошедший стюард кивнул своему товарищу, продолжающему проверять билеты, и обратился к Марку: — Господин Дрейк? Прошу за мной.

Пройдя по галерее, Марк и его семейство вслед за своим проводником встали на эскалатор, на котором и поднялись наверх на целых восемь палуб, после чего довольно долго шли по коридору. Проход к движущейся лестнице, ведущей на девятую палубу, преграждала стеклянная дверь, которую стюард открыл своей служебной картой.

— Вам, господа, чтобы пройти, нужно активировать свои билеты, — сказал он Дрейкам.

Когда эскалатор вывез семью на девятую палубу, Элис вскрикнула от удивления: они оказались в небольшом, но очень красивом саду, с аккуратными дорожками. Справа и слева в два ряда сверкали окна кают (верхний этаж, или десятую палубу опоясывала галерея). Сверху сад прикрывал прозрачный купол, через который можно было видеть звезды и, чуть сбоку, зелено-голубой шар Александрии.

Пройдя несколько шагов до последнего пролета, семейство, наконец, оказалось на десятой, самой верхней (относительно вектора искусственной гравитации) палубе. Пройдя мимо размещенного под самым куполом ресторана, они вышли на галерею, и, наконец, подошли к каюте номер 10-018.

— Ваша каюта, — сказал стюард, открывая дверь своей картой. — Для входа вам нужно также активировать свои билеты.

…Осмотревшись в своем новом обиталище (и разложив вещи), Саманта сказала: — Красота! Гостиная, две спальни, большая ванная. И сколько же это стоит?

— Какая разница, — фыркнул Марк. — Все равно за эвакуацию платит император. С точки зрения чиновников, если ты большой начальник — то поедешь в каюте первого класса. Ну, не отказываться же!

— Не надо отказываться, — улыбнулась Саманта. — Другой возможности попутешествовать в таких условиях у нас все равно не будет. И еще неизвестно, что нас ждет на Фор-де-Франс.

В дверь позвонили. На пороге каюты с виноватым видом стоял давешний стюард.