Пёс Одиссея - [12]
Для вящей уверенности и, видимо, для профилактики правители страны сочли за благо сделать прививку противоядия, схоластики, дабы надежнее задушить всякий прогресс в куриной заднице. В течение двадцати лет, урожайных, как те семь тощих египетских коров, раздавалось карканье новых докторов правоведения — людей, пожалуй, добродетельных; они долго спорили о природе пола у мужчин и пришли к справедливому заключению: разумнее будет их кастрировать. Что же касается женщин, то они, по мнению наших добрых врачевателей душ, потихоньку исчезнут сами собой. Как ни странно, эти великолепные идеи, по-видимому в зародыше пребывавшие в умах большинства наших сограждан, встретили широкое одобрение. И теперь все почем зря режут яйца друг у друга, восхваляя Аллаха и его благодеяния.
В Циртийском университете есть свой вокзал. Примерно без четверти десять Али Хан, наш преподаватель литературы, увидел, как поезд подошел к платформе. Он выронил напечатанный на машинке листок. Лекция или заметки к какому-то роману. Какая разница! «Ничего не выжмешь из этой неуклюжей прозы», — подумал он. Наклонившись, поднял с пола страницу и убрал ее в папку. Прошелся по маленькой комнате, которая служила ему кабинетом. У стены на козлах стоял верстак, заваленный книгами — раскрытыми, отложенными в сторону корешками вверх, стоявшими, раздвинув страницы, на обрезе, верхом одна на другой, стиснувшими друг друга в объятьях и не умеющими слиться. На полу в шахматную клетку по прихоти некоей спонтанной геометрии были разбросаны папки, карточки и конверты, однако в уме Али Хана они стояли прямо, как вехи, указывавшие ему путь через лес знаков, слов, большей частью зачеркнутых, недописанных фраз. Легким и точным движением он перешагнул через бумаги, обогнул какую-то рукопись, в которой не хватало страниц, и направился к свету. Большие деревья качали ветвями, и ровный шелест листьев почти заглушал чириканье воробьев.
Из окна он увидел, как старый локомотив, тащивший три вагона, со скрежетом остановился.
Он и его жена Амель уже три года жили в этой служебной квартире. Али Хан думал о той, что делила с ним жизнь, о «сестре его души»… Они ведь были точно такими же, как те, кто сейчас толпился в этой странного вида машине. Три вагона! Смех, да и только. И уж конечно без стекол.
Высунется какой-нибудь бедолага слишком далеко… раз! и поминай как звали, исчез, будто кролик. В большой шляпе, черной-пречерной. Он позволял себе ребячиться. Часто виделся с ними. Они совсем не понимают, что происходит вокруг. За исключением Мурада и его долговязого приятеля, Хосина, путешественника. Из Мурада будет толк. А может, и нет.
Интересно, сотрет его в порошок эта страна людоедов?
Двери открылись. Паломники, направлявшиеся в храм знаний, поодному вышли на перрон. Девушки — они текли отдельным ручейком — мягко, чуть вразвалочку ступали в прозрачном утреннем свете.
— Какая прелесть вчерашний египетский фильм! — обронила одна.
— Особенно когда новобрачная убегает с другим мужчиной, а в конце концов выходит замуж за его брата.
— Это так романтично! — воскликнула другая.
— А свекровь, ну и гадина же. Кстати, Уарда, у меня есть знакомая девушка, которая разговаривает в точности как главная героиня. Египтянка.
— Да ты что! Вот здорово!
— А младший брат такой хорошенький! Если бы Рашид был хоть капельку на него похож! Последний раз он все норовил запустить руку знаешь куда…
Листок, легко кружась в воздухе, опускался на землю. Посаженные двумя рядами эвкалипты окружали вокзал, отбрасывая тень на часть железнодорожного полотна, вагонное купе, лица девушек.
— Надеюсь, ты ему не позволила.
— Ты с ума сошла.
— Мне, знаешь ли, просто пришлось влепить Туфику пощечину. Кажется, Хайят занимается этим с Муниром.
— Не может быть!
— Мо-о-о-жет.
— Какой позор! А ты…
— Ты с ума сошла или как?
Если бы они посмотрели вперед, туда, где стоят пять многоквартирных домов, которых не различить даже по цвету, они наверняка заметили бы некоего мужчину: это был Али Хан, наблюдавший за ними с кротким и спокойным выражением лица Али Хан, наш преподаватель, стоял прямо, опершись на металлический подоконник, а его жена Амель принимала ванну. Он слышал плеск льющейся из кранов воды. Она только что приехала из Цирты, торопливо разделась и, ни слова не сказав, заперлась в ванной комнате. Как раз перед этим Али Хан прочитал текст, написанный им в бытность совсем молодым человеком, отрывок из дневника, и направился к окну.
Он увидел, как подъехал поезд, и его прибытие напомнило ему иные прибытия и отправления. Он вновь увидел себя на берегу моря, на пляже, в августе. Ему только что минуло пятнадцать лет. Море искрилось под лучами солнца. С ним была его шестилетняя сестра.
Он слышал, как Амель двигалась в ванной комнате…
«Он меня разглядывает, настойчиво, дразняще, но ведь я для него первая и единственная женщина на свете», — думала Амель, положив ладонь на эмалированный бортик ванны и плавно поднимаясь из воды.
Она взяла голубое полотенце и медленно вытерлась: сначала руки, нежные, тонкие, потом ноги, тщательно обводя контур бедер, белую плоть, полную внутренней страсти, плоский живот, слегка промокая под грудью.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
15 января 1979 года младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло осматривал пути на участке Чоп-Западная граница СССР. Не доходя до столба с цифрой 28, проходчик обнаружил на рельсах труп собаки и не замедленно вызвал милицию. Судебно-медицинская экспертиза установила, что собака умерла свой смертью, так как знаков насилия на ее теле обнаружено не было.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.