Пес, который говорил правду - [5]

Лицо ее как-то обмякло, и я поняла, что эти морщинки вокруг глаз, придававшие ей изможденный вид, — совсем недавние.

— Кими — ее собака? — предположила я.

— Да. А моя пациентка… приняла слишком большую дозу…

Я решила, что речь идет о кокаине или о чем-нибудь в этом роде, потому что слово «доза» живо напомнило мне о Лине Баэзе. Теперь он играл бы за «Селтик», если бы не так безудержно праздновал победы.

— Она оставила записку, — продолжала Элейн. — У самоубийц так принято, вы, наверно, слышали. Но от этого никому не легче. Записка была мне. Она просила меня взять к себе ее собаку.

Я подвинулась на дюйм ближе к Кими — та сразу же заворчала, сверкнув на меня глазами.

Я обхватила обеими руками ее морду, слегка встряхнула и сказала:

— Кими, прекрати!

И она прекратила.

Кстати, Элейн мои действия явно не понравились.

— Итак, мне ее завещали, — сказала она, беспомощно вытянув руки ладонями вверх. — А у меня раньше никогда не умирали пациенты. Знаете, она как будто сказала мне: «Вы не смогли позаботиться обо мне, да и никто другой не смог. Я даю вам последний шанс». И конечно, я никогда раньше не держала собак. Я не имела ни малейшего представления, что это такое. Но это единственное, что я могу теперь сделать для той моей пациентки. Ей тяжело пришлось, поверьте. А я ведь с ней еще только начала работать. Конечно, мы с ней говорили о собаке, и мне уже приходила в голову мысль, что с собакой у нее связано что-то важное. И здесь у нее были проблемы. У этой женщины проблемы были всюду, в отношениях со всеми. Ее использовали. Мучили. У нее была депрессия. Она потеряла интерес к жизни. Но собаку я как-то не включала в число неблагоприятных для нее факторов.

— И, думаю, были правы, — заметила я. — Сегодняшние штучки — это проблема привыкания, только и всего.

— В данном случае я ни в чем не уверена. Может быть, у Кими что-то не в порядке с гормональным фоном? — Элейн была в некотором замешательстве.

— Щитовидка?

Шерсть у Кими была густая и блестящая, и она вовсе не стремилась поближе к огню. Нарушение теплообмена в сторону нехватки тепла — один из симптомов гипофункции щитовидной железы у собак.

— Знаете, может, это скорее забавный, чем тревожный симптом, но… она поднимает ногу, как кобель. Она не каждый раз это делает, но иногда бывает.

— Это маламут, — сказала я. — Вас разве не предупреждали о подобных вещах?

— Это моя первая собака, — довольно резко ответила Элейн.

— Так вот, маламуты не похожи на других собак. Многие суки этой породы столь же агрессивны и властны, как кобели. Вот почему она поднимает ногу. Это характер. Это не значит, что у нее что-то не в порядке. Да и вообще, многие суки так делают, не только маламуты.

Элейн просияла. Ее глаза так же светились счастьем, как глаза Кими, когда та смотрела на молочник.

— В волчьих стаях, — продолжала я, — вожаками иногда бывают самки. Все собаки происходят от волков, но у северных, арктических пород сходство с ними особенно заметно. Вы посмотрите на нее! Она ведь почти волчица, только немного исправленная — так чтобы удобнее было тянуть сани. И это значит, что для нее очень важно, какое у нее место в стае. Ей нужно точно знать, кто вожак, а кто ведомый. Вот почему она загнала вас на стол. Как только она поймет, что главная здесь — вы, ей станет намного легче, да и вам тоже. Она вовсе не ненормальная и не злобная.

Я не ожидала, что моя краткая вводная лекция о собаках возымеет такой эффект: Элейн склонила голову набок, как собака, которая прислушивается к голосу хозяина, записанному на магнитофон.

— Хотите, я вас позабавлю? — спросила она. — Знаете, чем я занимаюсь? — Она взглянула на Кими с материнской нежностью. — Вы не поверите! Я веду семинары для женщин. Воспитываю в них уверенность в себе.

Мы обе рассмеялись.

— Я даже написала книгу о женщинах и власти. Не могу поверить…

Я-то отлично могла поверить! Согласно кинологической философии, исповедуемой моими родителями, естественный порядок вещей постоянно утверждает себя в соответствии собак их владельцам, и наоборот. Но Элейн все равно меня не поняла бы.

— Какое странное совпадение! — лицемерно подхватила я. — Что ж, возможно, вы обрели идеально подходящую вам собаку. Во всяком случае, совершенно очевидно, что вам нужна была собака. Чего я никогда не могла понять в женском движении за эмансипацию: как это мы можем быть сильными сами по себе, без всякой поддержки? По-моему, это невозможно.

Элейн выпрямилась, вся подобралась и напряглась.

Я продолжала:

— Вся эта болтовня о равных физических возможностях, самодостаточности — это чушь! Ну, хорошо, я молодая и сильная, но какие бы железные мускулы я себе ни накачала, все равно мне не отжаться столько раз, сколько отожмется мужчина, если он хорошенько выложится раз в неделю. Ведь верно?

— У многих женщин не было возможности это проверить, — сухо ответила Элейн.

— Да и не в этом дело. Я бы вообще не стала этим заниматься. Зачем накачивать мускулы, если можно завести большую собаку?

— Взамен мужчины? — Глаза ее сверкнули.

Она и Кими, пожалуй, были исключением из выведенного мною правила, что собаки обычно внешне не похожи на своих владельцев. Эти двое, мускулистые и ладные, с темными глазами и черными «шлемами» на головах, были прекрасной парой, сильной и жизнеспособной.