Первый всадник - [65]

— Как они выглядели?

— Как студенты. Как нормальные люди. Только орали как ненормальные. Однажды в библиотеку ворвалась женщина, она тащила за собой ребенка и кричала, что «застукала меня с ним»! Потом мои коллеги и даже научный руководитель начали получать письма.

— Какие? — спросил Фрэнк.

— Ерунда, ребячество. Обычные оскорбления, на что хватило фантазии. Один из них «голубой» — ну ему и прислали гомофобскую дрянь. Мой научный руководитель — чернокожий. Тоже понятно.

— И подписано твоим именем?

— Нет, подписались они «Белый мститель», но имени и не требовалось. Письмо послали с моего домашнего компьютера, и полиции ничего не стоило это отследить.

— Как им это удалось? — поинтересовался Фрэнк.

— Проще простого: вломились в квартиру, когда меня не было.

— Какой ужас! — воскликнула Энни.

— Меня арестовали, — продолжал Стерн. — Чуть до суда не дошло! Представляете?

— Как ты выкрутился? — спросил Фрэнк.

— Они облажались, — рассмеялся Стерн. — Когда ушли письма, я вел семинар. Прямо в заголовке: вторник, два пятнадцать. Я не мог их тогда послать.

— И что?

— Да ничего. Полиция связалась с их юристами, и знаете, что они сказали? Что я совсем сбрендил и собаку свою, наверное, сам отравил. И еще: «Может, он переставил часы на компьютере». Это, кончено, несложно, я бы мог, только зачем? Проще послать письма через анонимный сервер, никто бы меня днем с огнем не нашел!

— И на этом все закончилось?

— Нет, — покачал головой Стерн, — так продолжалось несколько месяцев. Они сходили на почту и заполнили заявку на перемену адреса. В результате я остался без почтового адреса, а на мои кредитные карты начали заказывать всякую дрянь.

— Какую?

— Порнографию. Химикаты — составляющие наркотиков. Тысячедолларовые счета за секс по телефону. Подписки на журналы для педофилов и газету «Церковь Горы».

— Что еще за «Церковь Горы»? — спросила Энни.

— Нацисты. Короче, я оказался на заметке у всех правоохранительных служб, не исключая таможню и управление по борьбе с оборотом наркотиков.

Энни закатила глаза.

— Потом они подали в суд и обвинили меня в клевете.

— В какой клевете?! — удивился Фрэнк.

— Какая разница? Им это по карману, а я едва выкрутился.

— А потом?

— Потом всё. Закончилось.

— Закончилось? — повторила Энни.

— Да, как ни в чем не бывало. Меня припугнули — и перешли к более важным делам.

— Господи, — прошептал Фрэнк.

— Вот я и страдаю паранойей, — объяснил Стерн. — Стоило вставить Соланжа в газету, как появились вы с расспросами.

— Теперь понятно, — кивнул Фрэнк.

— Я заварю еще чаю, — заявила Энни и ушла с чайником на кухню.

— Знаешь, — сказал Стерн, — они не пытались меня убить.

— Ну что ж, дело наживное.

— Если бы я представлял для них хоть малейшую угрозу, они и перед этим бы не остановились.

— Ты так думаешь?

— Уверен. Я вот о чем: я не знаю, что вы с Энни затеяли…

Фрэнк открыл было рот, но Стерн не дал себя перебить:

— И знать не хочу. Будь осторожнее. Хотя бы ради Энни.

— Не волнуйся, — ответил Фрэнк. — Я тоже к ней привязался. Ты очень поможешь, если поделишься информацией.

— Какой? Что тебя интересует? — развел руками Стерн.

— Соланж из Швейцарии?

— Переехал в Штаты в восемьдесят втором году, — кивнул Стерн. — Кажется, был на мели.

— Почему он переехал?

— Похоже, в Швейцарии ему было тесновато. Он пытался пробиться там в правительство и умудрился настроить против себя уйму народа. Тогда же и разорился.

— А чем он занимался?

— У него была гомеопатическая клиника в Монтрё. Пара его пациентов умерли — отказали почки. Побочный эффект какого-то «натурального» препарата.

— Тогда он переехал в Америку?

— Да. И сразу же открыл клинику в Лос-Анджелесе. Дела пошли в гору. Организовал радикальную группу зеленых, «Вэрдью», быстро сделался авторитетом. Начал читать лекции в США и за границей.

— Что потом?

Стерн зажег новую сигарету и затянулся.

— Дальше — больше. Кажется, в девяносто втором к ним перебежал какой-то тип из мунистов и возглавил отдел привлечения новичков.

— Возглавил отдел?

— Да, у них по всему отделы — финансирование, реклама, разведка.

— Даже разведка?

— А почему нет? — развел руками Стерн. — Целое управление, причем очень мощное. В общем, этот мунист, то есть бывший мунист, быстренько реорганизовал всю систему. Политика «Храма» стала агрессивной. Дьявольски агрессивной. Теперь их интересуют две группы людей: двадцатилетние и старики с пенсиями. Они открывают благотворительные организации для «помощи» матерям-одиночкам, «лечат» наркоманов и «заботятся» о престарелых. Таким образом устанавливают контакт с самыми уязвимыми, которых легче привлечь в свои ряды. В нескольких городах они даже открыли клубы одиноких сердец, только чтобы проверить, эффективны ли свидания как инструмент вербовки.

— Ничего себе!

— Ты еще не понял истинного размаха. За десять тысяч долларов они купили полную базу данных неплательщиков. Я имею в виду тех, кто утопал в долгах. На каждого составили досье и начали ходить по домам: «Вы жертвы! Вас не в чем винить! Во всем виновата Америка! Рвите ваши счета, собирайте вещи и езжайте с нами! У нас вы найдете работу, друзей и жилье!» Вот только умолчали о том, что работа неоплачиваемая, жилье — общежитие по четыре человека в комнате. Зато все красотки и красавцы в секте поголовно признавались им в любви. Та еще операция, я тебе скажу.