Первый виток спирали - [31]
ЧАСТЬ 2. ПЕРСОНАЛЬНЫЙ ЛИМБ
«Я хочу знать замысел Бога. Все остальное — детали»
Альберт Эйнштейн
Белый потолок. Резкий запах медикаментов. Холодно…
Голубоватый свет люминесцентных ламп, льющийся сверху, казался каким-то нестерпимо ярким, болезненно выжигая воспаленные, почти совсем ничего не видящие глаза. Сознание Мари медленно возвращалось в реальность. И самое первое, что девушка отчетливо почувствовала, была сильнейшая головная боль…
Окончательно раскрыв свои опухшие веки, она смогла лишь глухо застонать. Находящаяся в ее палате медсестра, услышав это, развернулась к ней и что-то громко воскликнула, но Мари, однако, не смогла разобрать ни слова. Она все еще плохо соображала и не могла даже толком понять, ни кто она, ни где находится. Через несколько секунд, Мари все-таки попробовала сказать что-то суетящейся рядом с ней медсестре, однако из ее пересохшего рта донесся лишь слабый, прерывистый хрип. В ответ на это, женщина вновь что-то сказала ей, а затем, в явной спешке, куда-то выбежала.
На несколько секунд Мари измученно прикрыла глаза, и поэтому не смогла, в итоге, уловить тот момент, когда в ее палате вдруг появились другие медики. Доктор что-то говорил ей и медсестрам, но девушка, все еще, как ни пыталась, не могла понять ни единого слова, потому что все они неизбежно сливались в ее голове в какой-то единый бубнящий звук. Медсестра, тем временем, послушно кивнула доктору и поспешно ввела какое-то лекарство в трубку капельницы. После этого Мари почувствовала, что начинает вновь плавно проваливаться в сон.
«Энни…, — успела подумать она, стремительно засыпая, — Где моя Энни?»…
После этого сознание девушки вновь мягко погрузилось во тьму…
Мари не имела ни малейшего представления о том, сколько времени, после введенного ей лекарства, она проспала. Скорее всего, прошло где-то около нескольких часов. Когда же девушка вновь открыла свои глаза, то первое, что она почувствовала, было облегчение. Облегчение оттого, что она снова проснулась все в той же больничной палате, а вовсе не в том бредовом кошмаре, где она, как ей представлялось, провела последние несколько дней.
«А это значит, что Тэус мне, все-таки, не солгал, — вяло подумала она и тут же поймала себя на мысли, что подобные размышления теперь выглядят довольно нелепо, — О, Боже, Мари… Все это было лишь сном… И сам этот Тэус, и весь остальной бред… Как ты и предполагала, еще в самом начале, весь этот кошмар был, очевидно, лишь результатом травмы мозга, полученной тобой в следствие аварии. Но теперь-то ты, наконец, очнулась. И все закончилось. А потому хватит уже об этом думать».
Тем не менее, ее сознание, по-видимому, еще не было до конца готово отпустить все эти бредни. Слишком уж яркими и реалистичными они казались ему до сих пор. К тому же, Мари, неожиданно для себя, вдруг ощутила какую-то тягостную и щемящую тоску на сердце.
«Джесс…, — печально произнесла она про себя имя этой тоски, задумчиво прикоснувшись ослабшими пальцами к собственной груди. Но уже в следующую секунду она резко вздрогнула, нащупав до боли знакомый кулон у себя на шее, — Что это?! Мой аммонит?!»
Да, без сомнения, это был именно он. И этот причудливый камень вдруг подарил ей легкий лучик радости одним лишь только своим существованием. Но, однако, эта внезапная вспышка радости продлилась совсем недолго.
«Ты просто подумай, Мари… Ведь, на самом деле, все это довольно логично, — холодно одернула она саму себя, — Просто этот кулон, наверняка, уже был у тебя еще задолго до аварии. А сейчас твое дезориентированное сознание лишь пытается сыграть со тобой злую шутку, подло подменивая реальные воспоминания на вымышленные».
От этих циничных, но весьма правдоподобных мыслей, ей снова стало грустно. Тем не менее, как ни крути, а этот парень, действительно, с самого начала казался ей слишком уж нереальным, слишком хорошим для того, чтобы быть правдой. Просто-напросто ее мозг, находясь в болезненном бреду, решил выдумать его, наделив всеми теми качествами, которые Мари всегда мечтала видеть в других людях.
Но тут ее размышления внезапно прервал легкий скрип осторожно приоткрывшейся двери, а уже в следующую секунду Мари, к своей огромной радости, увидела в дверном проеме родной до боли силуэт любимой сестры.
— Энни!! — охрипшим голосом воскликнула она, протягивая свои ослабшие руки по направлению к ней.
Увидев это, сестренка чуть ли не бегом пересекла всю комнату и, радостно, но очень осторожно, заключила Мари в свои теплые объятия. Она тут же затараторила ей что-то своим срывающимся от счастья голосом, но, из-за ее всхлипываний, Мари смогла разобрать лишь только собственное имя и несколько отдельных, разрозненных слов. Однако, ей вовсе не нужны были слова, в то время, когда заботливые объятия Энни кричали ей о том, как сильно ее здесь ждали и как отчаянно волновались за нее. От этого осознания и от радости, что она вновь может видеть и обнимать свою драгоценную сестру, Мари сама безудержно расплакалась.
Но тут в ее голове, словно короткая, яркая вспышка, неожиданно промелькнула очень странная и страшная картинка. Мари вдруг весьма отчетливо и реалистично, словно это происходило с ней наяву, ощутила безжизненно обмякшее тело сестры в своих объятиях и услышала собственный, полный бескрайнего горя, стон. А уже в следующую секунду Энни испуганно дернулась в ее руках, и жуткое видение тут же исчезло. Поспешно отстранившись, сестра взволнованно уставилась на нее.
«Добро пожаловать в Зеро Варош!» – гласила старая облупленная вывеска. Черно-белый город как точка отсчета… Есть ли в нем время? Подчиняется ли он привычным законам логики? Жуткий ли это кошмар или ловко продуманная ловушка? И можно ли выйти из него, однажды ступив на его улицы?
Давным-давно городок Ротервирд был отделен от всей остальной Англии по велению Елизаветы Первой. Почему — никто не знает. Город продолжает хранить свою тайну, его жители сторонятся чужестранцев и стараются не привлекать к себе внимание внешнего мира. Тут царят необычные законы. Например, строго запрещено изучать историю Ротервирда до 1800 года. Однажды в город приезжают двое незнакомцев — новый учитель современной истории Джона Облонг и миллионер сэр Веронал Сликстоун. Загадки фантастического Ротервирда манят каждого из них.
В книге впервые собраны фантастические рассказы известного в 1890-1910-х гг., но ныне порядком забытого поэта и прозаика А. Н. Будищева (1867–1916). Сохранившаяся с юности романтическая тяга к «таинственному» и «странному», естественнонаучные мотивы в сочетании с религиозным мистицизмом и вниманием к пограничным состояниям души — все это характерно для фантастических произведений писателя, которого часто называют продолжателем традиций Ф. Достоевского.
Покой обычного провинциального ВУЗа нарушает серия загадочных и тревожных событий. В цепь событий вовлекается компания друзей. Позднее, выясняется, что это жесточайшая цепь, ведущая в небытие, и только выдержка, крепкая дружба, сплоченность коллектива и взаимная любовь — главный козырь друзей, в противостоянии этому жестокому явлению. Сумеют ли они выпутаться из завязанной крепкими узлами, страшной ситуации? Все ли выдержат это чудовищное испытание, и к каким последствиям приведет их риск и поход на самые крайние меры? Что будет добром, а что злом? Будет ли каждый по-своему прав? Найдет ли каждый свою истину? Познает ли каждый главный закон своей жизни? Произведение построено на противопоставлении добра и зла, преданности и предательства, жадности и щедрости, крепкой дружбы и ненависти, любви и измен, строгой науки и необъяснимой мистики. Советы при чтении: 1. Нарисовать у себя в воображении портрет каждого героя и «подружиться с ним». 2. Ощутить себя в их компании и вместе с ними пройти сложный путь, переживая и радуясь за них, как за своих. 3. После важных глав, сделать перерыв и осмыслить прочитанное.
Читатель напрасно стал бы искать в энциклопедиях имя Хью Дэвидсона — это был лишь псевдоним, под которым публиковал «черные» или «странные» фантастические произведения один из пионеров американской научной фантастики и мастер космической оперы Эдмонд Гамильтон (1904–1977). В книгу вошел роман «Властелин вампиров», где действуют бесстрашный оккультный детектив доктор Дейл и его ассистент Харли Оуэн, а также рассказ «Вампирская деревня» — произведения, сыгравшие заметную роль в становлении вампирического жанра.
С первых десятилетий XIX века вампиры, упыри, вурдалаки и неупокойные мертвецы заполнили страницы русской прозы и поэзии. В издание вошло свыше тридцати произведений русской вампирической прозы XIX — первой половины XX века, в том числе многие затерянные рассказы и новеллы, пребывавшие до сегодняшнего дня в безвестности как для читателей, так и для исследователей. Собранные в антологии «Красногубая гостья» произведения убедительно доказывают, что область русской литературной вампирологии много богаче, чем представляется даже подготовленным читателям и иным специалистам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.