Первый Судья - [7]

— Правда? — не поверил он моим словам, но тут демон бросился и обнял его ноги.

— Если добавишь ещё больше энергии в пение и музыку, станешь самым известным музыкантом, — сообщил он.

— Так погоди, — тут уже напрягся я, — он добавлял в исполнение энергию Ци?

— Конечно, — без тени сомнений ответил Каль, — у меня всё тело пробирало, когда часть его ауры Высшего убийцы прорывалась в эти моменты. Так что да, младший брат очень талантлив.

— Брат? — у Чи Хон при этих словах брызнули слёзы из глаз, — ты правда так ко мне относишься?

Демон, прикусил язык, поняв, что проболтался. И нехотя, сделав независимую морду лица, ответил:

— Ну временами бывает…но в целом…

Договорить ему не дали, едва не задушив в слезах и обниманиях.

— Ладно, вы пока тут друг другу в любви признавайтесь, а мне нужно ещё кое с кем встретиться, — покачал головой я, видя подобную сцену и развоплотившись, полетел на встречу со стариком.

Тот с Джайном и императором придумывали стратегию, против киборгов и я нужен был им, чтобы предоставить больше знаний и мыслей, о действиях и поступках себе подобных.

— «Не плохо будет попросить разрешение, чтобы к Чи Хону разрешили добавить Джан Ина, — решил я, думая, что ещё можно попросить за свои услуги, — нас нет довольно продолжительное время, и будет совсем не хорошо, если тот найдёт себе других друзей».

* * *

Всего одно пожелание и утром принц уже жил с нами в одной комнате. Он правда хотел отдельные апартаменты, но кто его будет слушать, если о его заселении во дворец попросил я, сказав о своих мотивах и предпочтениях.

Старик тут же решил, что если Девятому это зачем-то нужно, то лучше присматривать за принцем и нам. Вот так, хоть и не совсем довольный тем, что будет жить вместе с Чи Хоном, но счастливый от того что из всех приглашённых делегаций империй, именно ему выпала честь побывать в императорском дворце, он с самого утра доставал моего подопечного, расспрашивая того сначала о местных правилах и порядках, а затем какой наряд выбрать, чтобы пойти на учёбу.

Чи Хон, который дружил с ним только по моей просьбе, всё стоически выносил, улыбался когда нужно, никогда не критиковал, и только возносил хвалебные оды своему «другу». Принцу большего и не требовалось, так что когда появилась принцесса, он разродился комплиментами на пять минут, пока та не выдержала и не утащила за собой Чи Хона. Джан Ину пришлось следовать за ними, обиженно хмурясь.

Всю первую половину урока, Сяо Тей роняла фразы, что она всего за вечер научила играть подопечного и что сегодня он исполнит в конце урока песню, заинтриговав всех так, что учитель не выдержал и попросил Чи Хона исполнить им что-то из того, что они вчера музицировали вместе с принцессой.

Под подмигивания девушки, тот был вынужден взять моринхурн и сесть на место учителя. Вчера Каль всё что мог выудил из своей памяти про музыкантов, которые могли вкладывать внутреннюю энергию в своё исполнение, но времени потренироваться у парня не было, я лишь видел, что он лёжа ночью на кровати перед сном водил рукой в воздухе, словно смычком, что-то напевая про себя, поскольку у него шевелились губы.

Устроившись удобнее на стуле и поместив инструмент между ног, он прижал одну руку к струнам на грифе, вторую со смычком поднёс к средней части моринхурна.

Красивая, плавная мелодия начала свой разбег, то понижаясь до едва слышимой, то становясь довольно громкой. Когда к ней добавился голос Чи Хона, все в зале замерли, даже болтушки с конца зала перестали разговаривать, обернувшись к исполнителю, да так и замерев на месте.

Я не понял в какой момент, но внезапно физически ощутил, как сначала от его голоса стал резонировать белый меч на боку, а затем от них обоих пошли мощные, упругие волны чистой, прохладной энергии. Под её воздействием задребезжали окна, а затем вздрогнули деревянные колоны, поддерживающие крышу зала.

У меня волосы едва на голове не зашевелились от осознания, что сейчас происходит. Волны энергии, которые исходили от Чи Хона, сидящего с закрытыми глазами и исполняющего новую грустную песню, оказывали на меня благотворное влияние! Теплоотдача стала уменьшаться, а терзаемый постоянным перегревом организм впервые мог передохнуть, поскольку исходящая от парня и меча энергия раз за разом пронизывала тело.

Задумавшись над собственными ощущениями я пропустил момент, когда в зал ворвалось двое Судей с оружием в руках, а затем за ними вбежало ещё двадцать обеспокоенных гвардейцев.

Судьи, увидев причину происходящего, замерли на месте, как и остальные слушатели. Я видел, как на моих глазах царапина на щеке одного из гвардейцев стала меньше кровоточить, а затем и вообще исчезла, оставив только тонкую белесую полоску.

Когда песня стала завершаться, в зале присутствовало уже четверо Судей, а за порогом большее тысячи придворных. На последних аккордах, едва Чи Хон закончил песню: аплодисменты, свист и стук оружия о щиты оглушили всех.

Парень же открыв глаза, с некоторым удивлением увидел подобную реакцию на своё исполнение и покачнувшись, словно у него закружилась голова, схватился за стул, опав на пол. Я бросился к телу, поскольку увидел, как у Чи Хона падает давление и уменьшается пульс — он был в обмороке. Успел сделать только один укол, прежде чем рядом оказался один из Судей, начавший оказывать помощь, второй же никому не давал подойти, чтобы парня не затоптали взволнованные произошедшим люди.