Первый из первых, или Дорога с Лысой горы - [9]

От имени Девелиша Импа в нос Дикообразцеву в который уж за этот день раз ударил жар чесночного дыханья.

— Вы имеете какое-то отношение к Девелишу Импу? — голос Александра Александровича ослаб.

— Прошу прощения, но к сэру, — сакцентировал гость, — Девелишу Импу… — и выжидательно глянул на Дикообразцева.

Исполнительный директор понял его взгляд и повторил:

— К сэру Девелишу Импу, к сэру!

— О, да, без всякого преувеличенья могу сказать, что к корпорации сэра Девелиша Импа я отношение имею. Чем и горжусь!

— Так кем же вы будете? — встрял опохмеленный киновед, глаза которого уже затуманились.

Кивнув ему, джинсовый сказал:

— Нет, я и вправду часть той силы, которая в мире кино именуется империей сэра, — он покосился на Дико образцева, — сэра Девелиша Импа. Я представляю его корпорацию в России. Так сказать, советник по русским делам. А фамилия моя Поцелуев. К вашим услугам!

Советник Девелиша Импа по русским делам? Вот те на-а-а…

Да не мог он пробраться в спальню, в нее никто не входил, в этом Александр Александрович уверен был абсолютно.

Дикообразцев не знал, что сказать, а потому ничего и не говорил, что можно смело считать одним из признаков мудрости.

А на лице Поцелуева снова царила ласковая безмятежность. С нежностью глядя на Слюняева, он говорил:

— Возвращаясь к вашему вопросу о том, где про дается такое вино, хочу еще раз заверить, что оно не про дается нигде. Нигде во всем мире. Ручаюсь головой!

Киновед покосился на амфору:

— Тогда как оно попало сюда?

— Все очень просто. — с готовностью образцового гида принялся объяснять Поцелуев. — Все, что сейчас находится в вашем холодильнике, кстати и не в обиду будет сказано, холодильнике весьма устаревшей модели, но это мы исправим, все эти напитки, уважаемые господа, присланы вам в подарок сэром Девелишем Импом. Ну а доставить их и незаметно поместить в холодильник проще простого. Поверьте, я и не на такое горазд!

Мимо ушей пропустив похвальбу Поцелуева, киновед продолжал упорствовать:

— Но если винцо это нигде не продается, то где его достает сам сэр Девелиш Имп?

— Этому замечательному анжуйскому, как вы изволили выразиться, винцу почти две тысячи лет, — уточнил Поцелуев. — У него чрезвычайно изысканный букет, который с первого стакана можно и не оценить по-достоинству. Поэтому я очень рекомендую вам, господин Слюняев, выпить еще. Да я и сам пригубил бы стаканчик-другой с удовольствием… Надеюсь, что и вы многоуважаемый Александр Александрович, не откажетесь. Ну, полстаканчика?

И Дикообразцев к собственному удивлению согласился;

— Разве что… попробовать…

Пока Слюняев наполнял анжуйским стаканы, Поцелуев продолжал:

— Что же касается того, где сэр Девелиш Имп достает подобные вина, а в вашем холодильнике, говоря между нами, собрана сейчас коллекция буквально уни кальных вин, то на этот вопрос я вам ответить не могу.

Да и разве важно, откуда что берется? Куда как важнее, чтобы бралось оно в нужное время и в необходимом количестве. Не так ли?!

Раздав стаканы, киновед поинтересовался:

— За что будем пить?

— Возьму на себя смелость, — откликнулся Поцелуев, — предложить тост за наше знакомство, которое повлечет за собой последствия необыкновенные.

— Отлично! За знакомство, — немедленно поддержал Слюняев и приник к стакану.

Вино, как понял Дикообразцев, и в самом деле было отменным. Такого он еще не встречал.

Александра Александровича поразил странный вкус, в котором тонкую сладость дополняла и ни в коем случае не портила легко обжигающая горчинка. И первый же глоток наполнил рот прохладной свежестью.

Получалось что-то невозможное… И не успел Александр Александрович поставить опустевший стакан на стол, а будоражащее тепло уже растеклось по всему его телу и чуть вскружило голову.

— Чудесные вина делали две тысячи лет назад, не правда ли? — улыбался исполнительному директору Поцелуев.

Дикообразцев ответил улыбкой. Он больше не испытывал к советнику по русским делам недавней настороженности. А что, очень даже милый человек…

— Может, мы все-таки присядем? — спросил Слюняев с тайной мыслью, что будет предложено выпить еще.

Но советник по русским делам покачал головой:

— Никак нельзя, господа!

— Это почему же? — Слюняев с недоумением посмотрел на исполнительного директора, надеясь, что тот его не оставит.

Но Поцелуев опередил Дикообразцева:

— Да потому, что ровно через четыре минуты у парадного входа отеля остановится автомобиль сэра Девелиша Импа с кортежем. И всем нам необходимо его встречать.

Александр Александрович обеспокоенно вскинул руку со своей старенькой, но не ошибающейся «Славой» к лицу. Часы показывали 11.56.

— Спускаемся! — скомандовал исполнительный директор и почти бегом направился к двери.

Слюняев с Поцелуевым заспешили за ним.

И стоило выйти им из гостиницы, стоило подойти к краю тротуара, как с проспекта в их сторону свернул несусветных габаритов иссиня-черный лимузин, по бокам и впереди которого мчались мотоциклисты, далее следовали увлекаемая тройкой вороных коляска с ряжеными и низкий автобус-катафалк, в окнах которого виднелись и мрачные люди в темных одеждах, и мерцавший медными ручками гроб.

— Сэр Девелиш Имп предпочитает все необходимое возить с собой, — шепнул Поцелуев.