Первый гром и первая любовь - [8]
К борту подошла женщина с мешком за спиной, мешок возвышался над ней, как огромный ком над муравьем в иллюстрации к книжке Брема. Ни секунды не мешкая, женщина свободно поднялась по трапу. Ну, Динка, смелей! Будь что будет! И она с разгону взбежала на палубу и очутилась перед вахтенным матросиком в бескозырке с развевающимися ленточками. Дина забилась в самый, как ей представлялось, укромный угол, между лесенкой, ведущей на капитанский мостик, и какой-то трубой. Резкий и пронзительный гудок над самой головой заставил ее вздрогнуть, внизу что-то зачавкало, палуба жутко шевельнулась под ногами, и пароходик, попыхивая и пошлепывая, двинул в открытое море. Ветер посвежел, по голым рукам побежали пупырышки гусиной кожи.
...Вскоре на горизонте появилась темная полоска земли. "Тамань" быстро приближалась к гористому берегу.
Сердито покрикивал вахтенный матрос:
- Не напирайте, граждане, это вам не одесский Привоз!
Берег уже рядом, на причале хмурый парень в полосатой тельняшке ловко подхватил брошенный канат и принялся обвязывать его вокруг железной тумбы.
- Лови второй конец! - крикнули с парохода.
Пароходик осторожно толкнулся о каменную стенку причала.
Над портом висела знойная мгла. Камни, чахлые деревья, сам воздух дышали зноем.
Нужно найти райком. Прохожие указали на двухэтажный серый дом. На дверях табличка: "Херсонский районный комитет Украинской спилки комсомолу".
Вестибюль был пуст и прохладен, в одной из комнат кто-то двинул стулом, и Дина пошла туда. Худенькая девушка с острым носиком и такими же острыми локотками перебирала на столе бумаги.
- Все на селе, - привычно сказала она.
- А как же мне? - Дина протянула командировку.
- Из области? - почему-то обрадовалась девушка. - Это мы сейчас.
Высунувшись в окно, она закричала:
- Петренко, а Петренко, заходь сюда!
- Я с такими врэдными не вожуся, - отвечал смеющийся юношеский голос.
- Зараз придет, - улыбнулась девушка и поправила пышные волосы.
Секунду они разглядывали друг друга, но тут в дверях появился Петренко. Это был мелковатый, невзрачный паренек, весь перепачканный краской и пропахший бензином.
- Ну, шо тут у вас сталось? - спросил Петренко.
- Вот товарищ из области приехал, надо отвезти в вашу МТС, - ответила ему девушка.
- Из области... товарищ... - насмешливо повторил Петренко. Его иронический взгляд как бы говорил: "Да что это за товарищ, просто городская очкастая девчонка, видали мы и не таких".
Дина нахмурилась.
- Ладно, поехали! - Он пропустил Дину вперед, а сам замешкался.
Во дворе стоял "газик". Дина отказалась от места в кабине, очень уж там пахло бензином, да и не хотелось сидеть рядом с насмешливым пареньком. Она с трудом залезла в кузов. Там были навалены ящики, тюки. Дина села у заднего борта, аккуратно поставила рядом свой чемоданчик и приготовилась ехать.
- Шо, мобилизовали на село? - спросил Петренко, поправляя кепочку с треснувшим козырьком.
- Да! - с вызовом ответила Дина.
- Ну, ну, дай бог нашему теляти волка съести...
Хлопнула дверка, машину рвануло, и она вылетела со двора, свернула на улицу и, быстро миновав город, понеслась по дороге. Дину кидало и подбрасывало во все стороны. Тюки, ящики, чемоданчик плясали, как обезумевшие. Казалось, злодей Петренко задался целью вытряхнуть из кузова все содержимое. Место у заднего борта, так предусмотрительно выбранное Диной, оказалось самым неспокойным, здесь трясло особенно сильно. Вскоре Дина сообразила, что лучше прислониться спиной к кабине, да еще упереться ногами в ящик или тюк. Над головой пылало белесое расплавленное небо, рядом по дороге проплывали в пыльном тумане повозки с медлительными волами, редкие автомобили, сонно брели понурые, костлявые лошади. Далеко вокруг простиралась желтая, высушенная степь. Дина кое-как умостилась, достала хлеб и, повернувшись боком к кабине, стала отщипывать по кусочку. Вдруг сквозь стекло кабины она в зеркальце, что висело перед шофером, встретилась с голодными глазами Петренко. Ей хорошо был знаком этот взгляд... Машина продолжала нестись по степи, оба отвели глаза. Секунду Дина медлила, потом застучала в стекло кабины.
Петренко резко затормозил.
- Тебе чего, до ветру? - высунулся он из кабины.
Дина молча протянула ему кусок хлеба. Петренко отрицательно замотал головой, но рука его против воли взяла хлеб... Петренко сгорал от стыда. Машина по-прежнему неслась как безумная по горячей степи. Скорей бы доставить эту девчонку и чтоб больше никогда не видеть ее сочувственных, жалостливых глаз за кривыми дужками очков!
ЖЕСТОКОЕ РАЗОЧАРОВАНИЕ
Машинно-тракторная станция расположилась с краю села, длинные бараки мастерских, огороженный деревенским тыном двор, в котором стояли несколько новеньких косилок, два трактора. Рабочие, пожилой человек с изможденным лицом и несколько подростков, видимо, слонялись без дела, потому что сразу подошли к Петренко и начали расспрашивать о городских новостях.
Дина тихонько вылезла из кузова, разминая затекшие ноги.
- Тебе куда? - не глядя, спросил ее Петренко.
- В политотдел...
- Ну и топай! - он махнул рукой в сторону села.
Свободно и радостно живет советская молодежь. Её не пугает завтрашний день. Перед ней открыты все пути, обеспечено право на труд, право на отдых, право на образование. Радостно жить, учиться и трудиться на благо всех трудящихся, во имя великих идей коммунизма. И, несмотря на это, находятся советские юноши и девушки, облюбовавшие себе насквозь эгоистический, чужеродный, лишь понаслышке усвоенный образ жизни заокеанских молодчиков, любители блатной жизни, охотники укрываться в бездумную, варварски опустошенную жизнь, предпочитающие щеголять грубыми, разнузданными инстинктами!.. Не найти ничего такого, что пришлось бы им по душе.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новый роман талантливого прозаика Витаутаса Бубниса «Осеннее равноденствие» — о современной женщине. «Час судьбы» — многоплановое произведение. В событиях, связанных с крестьянской семьей Йотаутов, — отражение сложной жизни Литвы в период становления Советской власти. «Если у дерева подрубить корни, оно засохнет» — так говорит о необходимости возвращения в отчий дом главный герой романа — художник Саулюс Йотаута. Потому что отчий дом для него — это и родной очаг, и новая Литва.
«Счастье — это быть с природой, видеть ее, говорить с ней», — писал Лев Толстой. Именно так понимал счастье талантливый писатель Василий Подгорнов.Где бы ни был он: на охоте или рыбалке, на пасеке или в саду, — чем бы ни занимался: агроном, сотрудник газеты, корреспондент радио и телевидения, — он не уставал изучать и любить родную русскую природу.Литературная биография Подгорнова коротка. Первые рассказы он написал в 1952 году. Первая книга его нашла своего читателя в 1964 году. Но автор не увидел ее. Он умер рано, в расцвете творческих сил.
В романе рассказывается о жизни большой рабочей семьи Путивцевых. Ее судьба неотделима от судьбы всего народа, строившего социализм в годы первых пятилеток и защитившего мир в схватке с фашизмом.