Первый дылехохл - [12]

-- Скоро поедут трамваи. Будет больно, -- склепным голосом сообщил Игорь.

-- И ничего нельзя придумать?

Придумать можно было все. Точнее, не придумать, а сузить диапазон уже придуманного, исключив из него поджоги депо и прочий терроризм, и выбрать самый безвредный и действенный вариант. Но Игорь чувствовал, что его утомленные мозги уже не справляются. Для ускорения обработки идей нужно было бы подключить еще один ресурс.

-- Игорь, что ты собираешься делать?

-- Что-что... Не видишь, придумываю. Коля, помогай.

То есть как в компьютерах второй процессор. Одна голова хорошо, а две быстрее.

-- Чем помогать?

-- Ладно, проехали, я уже вроде придумал. Коля, ты сейчас ведь еще не сильно подвыпил? За руль сядешь?

-- Прямо сейчас?

-- Прямо сейчас.

Решение проступало медленно, но четко и ровно, как резьба по внутренней стороне черепной коробки.

-- Погоди, ты чего затеял? Куда?

-- К селезенке. Ампутировать, как ты только что предлагал.

-- Игорь, расслабься, у тебя же свадьба! Может, завтра?

-- А что, тут и без меня уже неплохо справятся. Все, Коля, заводи свою машинку, едем. Хотя... погоди. Пойдем со мной, поможешь.

Игорь вскочил из-за стола. Вежливо растолкав скопление гостей возле сцены, они вместе с Колькой прошли на кухню, в кладовку, взяли там одну из коробок с водкой и вынесли его к заднему выходу из кухни.

Тут их настиг Ванька.

-- Куда вы, эй! Молодые, в чем дело?!

-- Ваня, дорогой, это старый полинезийский обычай -смыться в самый разгар свадьбы. Чтобы детишки не выследили хижину.

-- Чего-чего? Хижину? Слушай, мы так не договаривались. Какой еще полинезийский обычай? Мы сейчас тебя красть собрались.

Из-под резца поднимался дымок и скапливался над мозгами.

-- Ваня, это печально, но вы опоздали. Займи гостей чем-нибудь, стишки, анекдоты там, в общем, чтобы нас не сразу хватились, -- Игорь положил коробку с водкой в багажник и захлопнул дверцу.

-- Какие стишки?

Ваня на некоторое время потерял контроль над своей челюстью, и та устремилась вниз.

-- А вам водки не многовато?

-- Это для стерильности, -- Игорь повернулся к Татьяне. -- Солнце, тебя придется отвезти домой.

-- Нет уж, зайчик, я поеду с тобой. И не отговаривай.

-- Таня, мы едем на очень рискованное мероприятие, даже незаконное...

-- Ах, Игорь, перестань.

-- Слышь, а гостей предупредить? -- Ваня не сдавался.

-- Пропадет эффект внезапности. И вообще, моя свадьба -что хочу, то и делаю!

Игорь захлопнул дверцу. Коля потормошил двигатель педалью газа:

-- Эй, молодожены, куда едем?

-- К Алексеичу. Только очень быстро.

Машина, хлопая прищемленным дверью кончиком шлейфа свадебного платья, выстрелила в снежную мглу. Струи снега бросились на лобовое стекло, прокувырнулись по крыше машины и скрыли из виду силуэт Ваньки.

Мысли жгли череп -- нестерпимо, отчетливо.

-- Значит так, -- Игорь принялся с остервенением завязывать ремень безопасности в морской узел, -- сначала мы едем к Алексеичу и забираем у него на некоторое время самосвал. Сегодня ведь суббота? Отлично, до понедельника он его не увидит.

-- А потом?

-- Потом -- помнишь, как идти от селезенки к парку отдыха, трубы кладут? Там надо будет взять экскаватор, пригнать его к селезенке, выкопать ее, погрузить в самосвал и увезти.

-- Откуда ты знаешь, что он там стоит? Думаешь, раз с трактором повезло, так и с экскаватором халява будет?

-- Мне Серега сказал, муж Танькиной тетки.

-- А ты представляешь себе, как это будет происходить реально? Ночь, экскаватор, два кретина в костюмах, развороченные рельсы?

-- Плевать. Еще сотня-другая таких приступов, и я совсем рехнусь, вы это-то поймите. И вообще, после первой брачной ночи я хочу проснуться по своей воле.

За стеклами проносилась метель -- размашистыми движениями потрошила ночь, подпрыгивающую на каждом ухабе дороги и то и дело срывающуюся в хоровод вокруг тепло-желтого тополя. Вокруг оси, проткнувшей нусхетную пустыню. Вокруг селезенки.

Тут и там мелькали бурые глыбы взрывающегося вакуума, лохмотья пространства носились из одной вселенной в другую, он пытался поймать их, ловил, расправлял, выравнивал, иногда даже различал какие-то тени -- крестообразие стрелы экскаватора, пожеванный бетон и мерзлая глина, -- но они тотчас уносились вверх, стекали, а в руках оказывались раскаленные перья птиц, вытягивающие его же собственные ребра и звезды из синих неструганных стропил.

-- Все, все, Коля, хватит, хватит, прекрати!!!

Шум немного ослаб, лоскутики замерли, он суетливо схватился за них и попытался стянуть в одно целое.

-- Что, совсем никак? -- послышался Колькин голос.

Мир снова обрел цельность. Оказывается, Татьяна крепко обнимала его за голову.

-- Игорь, ты как, слышишь? Эй, ку-ку! -- Ваня помахал перед лицом Игоря чем-то оранжевым. Каской. Да, строительной каской. -- Игорь, тебе надо еще обезболиться.

Игорь не ответил, затянул ватником дрожащее тело и, перешагнув скомканный рельс, встал на краю ямы.

-- Ну как там, много осталось?

Игорь поторогал мерзлые комья. Да ведь это настоящий анатомический театр! Все эти кровоточащие, раздираемые болью куски глины, -- его плоть, его тело! Хирургия ковшом экскаватора!