Первый дозор - [9]
Нахимов собрался влезть в кузов.
– Куда! В кабину! К водителю.
Перед самой кабиной капитан остановил Сергея:
– Стой. Дай автомат! – Нахимов протянул оружие командиру.
– Блин, нам что, мало трупов? Основные потери от бардака! – с этими словами капитан отнял магазин, передёрнул затвор – при этом патрон из патронника вылетел в траву, и, вернув магазин на место, поставил автомат на предохранитель и только после этого отдал его Сергею, – вот теперь – в кабину!
По дороге наш младший сержант стал размышлять на тему, что за сегодня он нарушил так много всего и вся – даже оружие не разрядил после стрельбы, что похоже завтра он будет уже рядовым без погон… Но мысли тут же перескочили на дорогу. Сначала раненые. Вот и то место. Двое, оставшись в кузове, быстро сложили матрасы в две стопки. Остальные забрались на место недавнего побоища и, под руководством капитана, спустили раненых и всё, что там ещё осталось, в машину. Тревожная группа во главе с лейтенантом, пустив вперёд “хвоста”, начала преследование.
В командирском “Бобике” оказалась рация, автомобильный вариант “Айвы”, несмотря на то, что в целом её считали слабоватой. С заставой связаться удалось. А через неё уже с отрядом, передав уточняющие данные по событиям. Первый доклад был сразу. Сейчас уже отряд был поднят по тревоге, пограничники спешно строились на плацу. Рядом стояли грузовики и два бронетранспортёра ММГ. Из динамиков, расположенных на уличных столбах, и из всех радиоточек отряда звучала песня “Люди мира, на минуту встаньте”, периодически прерываемая голосом: “Команда пятьдесят пять”. Это кодовый сигнал тревоги, означающий прорыв границы. Отряд ещё не построился до конца, и офицеры ещё не доложили полковнику – командиру отряда, о готовности. А всезнающие связисты уже разнесли по строю новость:
“Наших двое ранено, один нарушитель убит”. Правда, распространяясь дальше от места сбора роты связи, информация сильно искажалась. Но это не важно. Главное, командиры получили точную вводную.
Раненых разместили в кузове, каждого на своей стопке матрасов. Сергея капитан усадил в УАЗ. На обратном пути он расспросил Сергея более подробно обо всём, что было. Приехав на заставу, он приказал Нахимову сидеть и ждать его тут. Сам побежал давать распоряжения и команды. Через некоторое время он выбежал с ещё одним автоматчиком (Сергей узнал в нём дневального из сегодняшнего наряда). Позади бежал замполит и кричал вслед:
– Василий Станиславович! Не лезь! Это уже не наше дело. Пусть его берут, кому положено! Проблем потом не оберёшься!
Капитан на ходу бросил в ответ:
– А мне всё равно! А если эта гнида ускользнёт? Думаешь, в кишлаке ещё не знают, что у нас творится? Он, наверняка, уже пакует вещички!!! Я лучше отвечу за превышение полномочий, чем он уйдёт! И вообще – я его не арестую, а «приглашу в подразделение пограничных войск для выяснения обстоятельств нарушения государственной границы СССР».
– 29-й статьёй прикроешься? (29-я статья Закона СССР о государственной границе СССР)
Уже из окна машины начальник заставы проворчал: «Статьи знать – твоё дело».
В УАЗ погрузились, кроме Нахимова, дневальный и капитан Запольный. Сев на переднее, капитан скомандовал водителю: “ К деду Абдуло! Быстро!”
Машина рванула вперёд, поднимая клубы пыли.
Через несколько минут нещадной тряски въехали в кишлак.
Собственно, по самому кишлаку ехать не пришлось. Нужный дом стоял с самого края. Дальняя часть кишлака упиралась в горы, а на узкой полосе плодородной земли, благодаря арыку, проведённому в бетонном корыте, вырос небольшой “райский сад”. Везде из-за невысоких, метра по полтора, стен дувалов торчали кроны плодовых деревьев. Жители кишлака активно жили с продажи фруктов на рынке в райцентре и сдаче в заготконтору сухофруктов. Былое овцеводство угасло и почти целиком перекочевало в совхоз.
Подъехав к воротам или, точнее, к калитке в дувале, расположенной напротив дома, Запольный спрыгнул, бросив: “Водитель – на месте, остальные – за мной”. И, не очень дожидаясь, когда его догонят автоматчики, подошёл к калитке и с силой пнул её ногой. Калитка оказалась незапертой и отскочила от удара, распахнувшись до конца со звонким стуком сухого дерева. Прямо перед калиткой стоял дед Абдуло с маленьким чемоданчиком в руках. Он явно не ожидал таких гостей. Но, секунду помешкав, начал:
– Вай, какие гости! О-о-очень хорошо! Вот сейчас жена чай поставит! Заходи, пииить будем,– с этими словами он показал рукой на дастархан, стоящий в тени деревьев между домом и дувалом.
– Нет. Пить не будем. Очень хорошо, что с чемоданом, не надо ждать, пока соберёшься. Поехали, разговор есть.
– Какой-такой разговор. Я.., – но тут дед осёкся. Из-за спины капитана показался Нахимов с автоматом. Посмотрев на него, капитан спокойно продолжил:
– Твои гости тяжело ранили двух друзей вот этого младшего сержанта и, если ты не поедешь добром, я уйду, оставив вас один на один.
Какую-то секунду казалось, что никто не поверил словам начальника заставы. Но Нахимов, не то желая подыграть, не то правда решив, что дед и есть виновник всех бед, снял с плеча автомат, направил его на старика, и его рука потянулась к затвору… Тут произошло непредвиденное.
Похъёла — мифическая, расположенная за северным горизонтом, суровая страна в сказаниях угро-финских народов. Время действия повести — конец Ледникового периода. В результате таяния льдов открываются новые, пригодные для жизни, территории. Туда устремляются стада диких животных, а за ними и люди, для которых охота — главный способ добычи пищи. Племя Маакивак решает отправить трёх своих сыновей — трёх братьев — на разведку новых, пригодных для переселения, земель. Стараясь следовать за стадом мамонтов, которое, отпугивая хищников и всякую нечисть, является естественной защитой для людей, братья доходят почти до самого «края земли»…
Человек покорил водную стихию уже много тысячелетий назад. В легендах и сказаниях всех народов плавательные средства оставили свой «мокрый» след. Великий Гомер в «Илиаде» и «Одиссее» пишет о кораблях и мореплавателях. И это уже не речные лодки, а морские корабли! Древнегреческий герой Ясон отправляется за золотым руном на легендарном «Арго». В мрачном царстве Аида, на лодке обтянутой кожей, перевозит через ледяные воды Стикса души умерших старец Харон… В задачу этой увлекательной книги не входит изложение всей истории кораблестроения.
Слово «викинг» вероятнее всего произошло от древнескандинавского глагола «vikja», что означает «поворачивать», «покидать», «отклоняться». Таким образом, викинги – это люди, порвавшие с привычным жизненным укладом. Это изгои, покинувшие родину и отправившиеся в морской поход, чтобы добыть средства к существованию. История изгоев, покинувших родные фьорды, чтобы жечь, убивать, захватывать богатейшие города Европы полна жестокости, предательств, вероломных убийств, но есть в ней место и мрачному величию, отчаянному северному мужеству и любви.
Профессор истории Огаст Крей собрал и обобщил рассказы и свидетельства участников Первого крестового похода (1096–1099 гг.) от речи папы римского Урбана II на Клермонском соборе до взятия Иерусалима в единое увлекательное повествование. В книге представлены обширные фрагменты из «Деяний франков», «Иерусалимской истории» Фульхерия Шартрского, хроники Раймунда Ажильского, «Алексиады» Анны Комнин, посланий и писем времен похода. Все эти свидетельства, написанные служителями церкви, рыцарями-крестоносцами, владетельными князьями и герцогами, воссоздают дух эпохи и знакомят читателя с историей завоевания Иерусалима, обретения особо почитаемых реликвий, а также легендами и преданиями Святой земли.
Биологическое оружие пытались применять еще в древнем Риме, когда при осаде городов за крепостные стены перебрасывались трупы умерших от чумы, чтобы вызвать эпидемию среди защитников. Аналогичным образом поступали в средневековой Европе. В середине 1920-х, впервые в мире, группа советских бактериологов приступило к созданию биологического оружия. Поздним летом 1942 года оно впервые было применено под Сталинградом. Вторая попытка была в 1943 году в Крыму. Впрочем, Сталин так и не решился на его масштабное использование.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.