Первый дозор - [11]

Во-первых, он многократно прокручивал в голове все возможные варианты и понимал, что его поход не бесполезен. У нарушителей есть шансы уйти. Ну, только если, учитывая серьёзность ситуации, отряд выбросят с вертолётов в заслоны по тылу. Но даже если так. Туда, куда он двигается, вертолёт не сядет. А заслонов и патрулей на дорогах они почему-то не боятся, раз рвутся именно к дороге. Вот это “почему-то” тоже сильно беспокоило сержанта. То, что дед Абдуло был “замаран” по полной – в этом деле он не сомневался. Но ведь он только встретил их у границы и помог дойти до тропы. Про секрет он не мог знать. Его выставили там три дня назад. Секреты вообще приходилось часто менять. Близость к местным жителям и возможность с той стороны с более высокого берега следить через бинокль за нашей территорией не давали уверенности, что секреты остаются долго втайне от сопредельной стороны.

Вот и сработала рокировочка. Обдумывая всё это, Николай не сразу сообразил, что уже можно распрямиться, и пару шагов прошёл на четвереньках. Осознав это, он выпрямился. Склон ещё шёл наверх, но он явно закруглялся – и это обозначало, что он вот-вот перевалит его. Справа, если посмотреть наверх, была вершина. Ещё дальше, где-то за ней, шли двое людей с автоматом и мешками. Слева был крутой спуск, уходящий в ложбинку между гор, даже если пойти по нему, всё равно потом подниматься. Да и он менее проходимый, сплошные валуны, миллионы лет назад скатившиеся вниз. Усталов твёрдо решил: никаких остановок, пока путь не пойдёт вниз. Вообще, когда идёшь длинный и трудный маршрут, хорошо разбивать его на участки – так психологически проще идти. И вот ещё: находясь под горой, он разбил путь на участки, определив точки привала. Ближайшая была – начало спуска.

Когда земля уверенно ”загнула” вниз, сержант огляделся по сторонам. Почти прямо по пути было дерево. Невысокое, метра два в высоту, кривое, как все деревья, выросшие на склонах гор. Он уже несколько прошёл таких. Они на этой горе росли через большие промежутки. Подойдя к дереву, сел в полулежачее положение, оперевшись спиной о ствол. На этот раз он дал себе пятнадцать минут. Усталость брала своё. Боясь уснуть, он не стал закрывать глаза, просто запрокинул голову вверх…. Над ним висела гроздь вызревших фисташек. Протянув руку, Николай сорвал ягоды.

Да, уважаемый читатель, фисташка – это не орех. Это, как говорят ботаники – костянка. Мякоть у неё тонким слоем покрывает так известную вам косточку. Ободрав уже начавшие сохнуть остатки мякоти, Усталов сосредоточено ел доставшуюся ему горсть фисташек. Можно было бы и больше. Но, во-первых, он устал так, что даже есть не очень хотелось. Во-вторых, фисташки, даже не солёные и не жареные, вызывают жажду. А воды- то как раз и нет почти. Просидев ровно отведённые пятнадцать минут, сержант поднялся, сорвал ещё несколько пучков фисташек, запихал их в карманы. Ещё раз повторил процедуру увлажнения горла парой глотков воды. Проверил, что ещё есть полфляги. Повесил флягу на ремень и начал спуск.

Если читатель никогда не был в горах, то он не знаком с таким фактом, что спуск бывает куда сложнее подъёма. Риск сорваться куда выше. Одна радость – ненавистное солнце теперь скоро скроется за горой.

Примерно через час трудного и опасного спуска, Николай был уже и не против, чтобы солнышко посветило. Дело в том, что в это время года в горах на солнце запросто будет жарко, хоть раздевайся и загорай, а в тени весьма прохладно. За время подъёма камуфляж промок от пота и теперь холодил спину. Да, и вообще, если не двигаться, то, наверное, даже и холодно будет.

Пока сержант осторожно, частенько чуть ли не сползая на пятой точке, движется вниз, давайте вернёмся на заставу.

Ворота распахнули ещё до того, как УАЗ к ним приблизился, и тот, не снижая скорости, влетел на территорию заставы и со скрипом затормозил. Навстречу несётся дежурный. Но капитан остановил его взмахом: “Отставить!” И, повернувшись к дневальному, скомандовал:

– Этого – в “обезьянник”, пусть сидит, пока за ним не приедут, – убедившись, что Абдуло увели, повернулся к дежурному:

– Что с ранеными? Где вертолёт? Тревожка?

– Пришли в себя. Никишин разговаривает даже. Уваров говорит неразборчиво. С отряда передали, что вертолёт вылетел. На нём медики. – Эти новости явно обрадовали Запольного. А вот следующая новость была хуже.

– Собаку у тревожки чем-то траванули. “Хвост” тащит на себе её обратно. Преследуют, опираясь на визуальный след. Следы плохие.

– Слушай внимательно. При Абдуло про то, что им лучше, молчок. Пусть дневальный всё время его пугает, что, если парни помрут, он лично его пристрелит. И всем, кто мимо проходит, всё в таком же ключе. Мне надо его запугать до потери пульса.

Повернувшись к Нахимову, отдал команду:

– Быстро к замполиту. Пусть соберёт из тех, кто есть, ещё одну группу. Пойдём Усталову навстречу.

Через пятнадцать минут беготни у флага стояло ещё шестеро бойцов, старшина и замполит. Обратившись к замполиту, Запольный сказал:

– Никифор Никодимович, остаёшься за старшего. Доклад о задержанном с тебя. Протоколы я потом подпишу, сейчас главное – составить. Чем меньше нарушений, тем лучше. Я беру двоих, Нахимова и Савельева. Кажется, я знаю, куда они идут и что задумал Усталов. Надо подкрепить его.