Первый человек в Риме. Том 2 - [23]

– Ну и где же твой скептицизм? – хмыкнул Главций.

– Да, это необычно… Только три! Мы оба умрем через три года.

– Луций Аппулей ты полон противоречий! Слушай, это только игра в коттабус! – сказал Главция и сменил тему. – Я согласен, что жизнь на ростре восхитительна. Полководцы имеют легионы. Демагог же не имеет ничего острее своего языка, – усмехнулся он. – И разве не удовольствие было наблюдать, как сегодня утром толпа гнала с Форума Мария Бебия, когда он пытался наложить вето на закон.

– Приятное зрелище, – ухмыльнулся Сатурнин, изгоняя из памяти призрачное число три.

– Кстати, – Главция снова резко переменил тему разговора, – ты не слышал последние слухи?

– Что Квинт Сервилий Сципион украл золото Толосы? Ты это имеешь в виду? – спросил Сатурнин.

Главция был разочарован.

– Ишь ты, я думал, что я первый!

– Я узнал об этом из письма Мания Аквиллия, – признался Сатурнин. – Когда Гай Марий занят, Аквиллий пишет вместо него. Признаться, я не жалуюсь, из него писатель получше, чем из Великого.

– Из Заальпийской Галлии? Как они там узнали?

– Оттуда и пошел слух. Гай Марий захватил пленника. Самого царя Толосы! И тот утверждает, что Сципион украл золото – все пятнадцать тысяч талантов.

Главций присвистнул:

– Пятнадцать тысяч талантов! Спятить можно. Не великовата ли добыча? Конечно, правитель имеет право на собственные доходы. Но столько… Во всей римской казне, думаю, немногим больше… Спятить можно! Не верится.

– Да уж… Слухи сослужили хорошую службу Гаю Норбану, когда тот начал дело против Сципиона. Чтобы история с золотом разнеслась по городу потребовалось времени меньше, чем нужно Метелле Кальве, чтобы задрать подол перед шайкой распаленных землекопов.

– Хорошо сказал! Но и хватит на этом. Полно болтать. Надо заняться законопроектом об измене и еще кое-чем. Дело серьезное!

Дело было и впрямь серьезное. Сатурнин и Главция намеревались вывести суды, разбор обвинений в измене, из-под юрисдикции центурий, а потом и дела по взяточничеству и вымогательству отобрать у Сената и заменить присяжных из сенаторов присяжными из числа всадников.

В первую очередь, мы должны убедить Норбана осудить Сципиона в Народном собрании. Из-за этого похищенного золота общественное мнение против Сципиона, – сказал Сатурнин.

– Прежде в Народном собрании это не срабатывало, – засомневался Главция. – Наш друг Агенобарб уже пытался обвинить Силана в дурном ведении войны против германцев – даже не упоминая термин «измена»! Но Народное собрание его хитрость раскусило. Беда в том, что никто не любит разбирать дела об измене.

– Выходит, обвиняемый сам должен сказать, что умышленно способствовал развалу страны? Неужто найдется такой дурак? Гай Марий прав. Мы должны подрезать крылышки отцам города. Пусть знают: никто не выше закона. Сами они нам в этом не помощники. Остается опираться на людей не из Сената.

– Почему бы сразу не утвердить закон об измене, а затем уже судить Сципиона специальным судом? Знаю, знаю, сенаторы будут вопить как резаные свиньи. Так они и постоянно вопят…

Сатурнин скривился:

– Хотим мы жить или нет? Даже если нам осталось три года… Уж лучше жить три года, чем умереть завтра же.

– Опять ты со своими тремя годами!

– Послушай, – упорно продолжал Сатурнин, – если мы действительно добьемся, чтобы Народное собрание обвинило Сципиона, Сенат сразу смекнет, куда мы целим – в сенаторов, которые укрепляют своих собратьев от справедливого народного гнева. Не может быть одного закона для сенаторов и другого – для прочих. Пора бы народу проснуться! Вот и я подниму шум, чтобы разбудить римлян. С самого начала Республики Сенат дурачил народ разговорами, что сенаторы – лучшие из римлян и вправе делать и говорить, что хотят. Голосуйте за Луция Тиддлупа – его семья дала Риму первого консула! Мало ли, что Луций Тиддлуп – корыстный, жадный до золота невежда? Нет! Луций Туддлуп имеет имя и по традиции может служить обществу. Братья Гракхи были правы: надо вырвать суды из рук Луциев Тиддлупов и отдать всадникам!

– Мне только что пришло на ум, Луций Аппулий… Народ, по крайней мере, сознательная и хорошо обученная масса. Столпы римских обычаев! Но что будет, если однажды кто-нибудь станет говорить и о неимущих так же, как ты говоришь сейчас о Народе?

Сатурнин рассмеялся:

– Пока брюхо голытьбы набито, а эдилы устраивают хорошие зрелища, голытьба счастлива. Допустим мы голытьбу к политике – Форум превратится в большой Цирк.

– Нынешней зимой их животы были не так уж полны, – сказал Главция.

– Но они и не голодали – благодаря уважаемому Марку Эмилию Скавру. Знаешь, я не сетую на то, что нам никогда не удастся переманить на свою сторону Метелла Нумидийца или Катулла Цезаря. Но я не без сожаления думаю, что мы никогда не будем иметь своим сторонником Скавра.

Главция посмотрел на него с интересом:

– Ты не в претензии, что Скавр вышвырнул тебя из Сената?

– Нет. Он делал то, что считал правильным. Но однажды, Гай Сервилий, я узнаю, кто был настоящим преступником. И они пожалеют о том, что было.

В начале января в Народном собрании Гай Норбан предъявил Квинту Сервилию Сципиону обвинение в том, что он потерял армию.