Первый человек - [66]

*

Из 600 колонистов, отправленных в 1831 г., 150 умерли в палатках. Поэтому в Алжире такое количество сиротских приютов.

*

В Буфарике люди пахали с ружьем за спиной и хинином в кармане. «Тощий, как из Буфарика». 19 % умерло в 1839 г. Хинин продавался в кафе, как вино или виски.

*

Бюжо решил женить своих солдат-колонистов в Тулоне и написал мэру Тулона, чтобы тот подобрал двадцать здоровых невест. Это были «свадьбы под барабан». Но, приглядевшись, все начинают меняться невестами. Так появилась Фука.

*

Сначала работали все сообща. Это было нечто вроде военных колхозов.

*

«Региональная» колонизация. Шерага была заселена 66 семьями из Граса.

*

Большинство алжирских мэрий не имеет архивов.

*

Маонцы прибывают небольшими группами с сундуками и с детьми. Слов на ветер не бросают.

Никогда не нанимай испанца. Они создали богатство алжирского побережья.

Бирмандрес и дом Бернарды.

История [Д-ра Тоннака] первого колониста Митиджи. Ср.: Бандикорн, «История колонизации Алжира», стр. 21 История Пирета, там же, стр. 50 и 51.

Листок III

10 — Сен-Бриё[175]

14 — Малан

20 — Детские игры

30 — Алжир. Отец и его смерть (+взрьш)

42 — Семья

69 — Мсье Жермсн и Школа

91 — Мондови — Колонизация и отец

101 — Лицей

140 — Неведомый для самого себя

145 — Подросток[176]

Листок IV

Важна и тема актерства. В самых тяжких горестях нас спасает чувство, что мы одиноки и всеми покинуты, но не до конца, ибо при этом «другие» как бы «смотрят» на нас в нашем несчастье. В этом смысле, можно иногда назвать счастливыми минуты беспредельной печали, когда чувство собственной покинутости переполняет и возвышает нас. И с этой точки зрения, счастье зачастую есть умиление собственным несчастьем.

Разительный пример — бедняки. Бог послал людям самолюбование вместе с отчаянием, как лекарство вместе с недугом[177].

*

В молодости я требовал от людей больше, чем они могли дать: вечной дружбы, неизменных чувств.

Теперь я научился требовать от них меньше, чем они могут дать: просто товарищества, без фраз. А их чувства, дружба, благородные поступки сохраняют в моих глазах всю ценность чуда: чистый дар благодати.

Мари Витон: самолет

Листок V

Он был королем жизни, увенчанный ослепительными дарами, желаниями, силой, радостью, и за все это пришел просить у нее прощения, у нее, которая была покорной рабыней жизни, ничего не знала, ничего не желала, не осмеливалась желать, и однако сохранила некую истину, которую он потерял, хотя только в ней и есть оправдание жизни.

Четверги на Кубе

Тренировки, спорт

Дядя

Выпускной экзамен

болезнь.

О мать, о нежная, о дорогое дитя, ты выше моего времени, выше подмявшей тебя истории, более подлинная, чем всё, что я любил в этом мире, прости своему сыну, что он бежал от ночи твоей истины

Бабушка: деспот, но прислуживает за столом стоя. Сын вступается за мать и бьет дядю.

ПЕРВЫЙ ЧЕЛОВЕК

(Заметки и планы)

«Ничто не сравнится с жизнью смиренной, невежественной, упорной…»

Клодель. «Обмен»

Или еще

Разговор о терроризме:

Объективно, она несет ответственность (разделяет)

Замени первое слово, а то я тебя ударю.

Не перенимай у Запада самое худшее. Не говори никогда «объективно», иначе я тебя ударю.

Почему?

Твоя мать легла под поезд Алжир-Оран? (троллейбус)

Не понимаю.

Поезд взорвался, четверо детей погибли. Твоя мать ничего не сделала, чтобы этому помешать. Если, по-твоему, она объективно несет ответственность, значит, ты одобряешь расстрелы заложников.

Она же не знала.

Эта тоже не знала. Никогда больше не говори «объективно».

Признай, что есть невинные, или я убью тебя тоже.

Ты знаешь, что я могу это сделать.

Да, я видел.

*

Жан — первый человек.

Использовать тогда Пьера как точку отсчета и дать ему прошлое, страну, семью, мораль (?). — Пьер — Дидье?

*

Отроческая любовь на пляже — и вечер, опускающийся на море, — и звездные ночи.

*

Встреча с арабом в Сент-Этьене. Братство двоих изгнанников во Франции.

Мобилизация. Отца призвали в армию, когда он еще не видел Франции. Он увидел ее и погиб.

(Что бедная семья, такая, как моя, дала Франции.)

*

Последний разговор с Саддоком, когда Жак уже стал противником терроризма. Но он прячет С, ибо право убежища священно. У матери. Их разговор происходит при ней. В конце Ж. говорит: «Взгляни», — и указывает на мать. Саддок встает, подходит к ней, приложив руку к сердцу, и целует ее, кланяясь по-арабски. Жак никогда не видел, чтобы он так кланялся, потому что он из офранцуженных. «Она мне мать, — говорит он. — Моя мать умерла. Я люблю и почитаю ее, как если бы она была моей матерью».

(Она упала из-за террористического акта. Чувствует себя плохо.)

*

Или еще:

Да, я вас ненавижу. Я считаю, что честь нашего мира живет среди угнетенных, а не среди власть имущих. Они — его бесчестье. Когда, впервые за всю историю, обездоленный узнает… тогда…

До свидания, сказал Саддок.

Не уходи, тебя схватят.

Ну и пусть. Их я могу ненавидеть, и ненависть сближает меня с ними. А ты мой брат, но мы разошлись.

Ночью Ж. стоит на балконе… Вдали слышатся два выстрела и шум погони…

— Что там такое? — спрашивает мать.

— Ничего.

— Ох, я испугалась за тебя.

Он падает на нее…

Потом арест за укрывательство.

Относили выпекать булочнику Два франка в толчке