Первый англичанин в Японии. История Уильяма Адамса - [2]

В наше время, когда проблема взаимодействия различных культур становится особенно актуальной, уже одно это обстоятельство служит достаточным основанием, чтобы привлечь к Адамсу интерес не только историков, но и куда более широкого круга. Однако здесь следует оговориться. Книга Роджерса не дает представления о духовном мире Адамса, не позволяет судить, насколько глубоким было проникновение в жизнь принявшего его общества. В данном случае чаще всего приходится довольствоваться догадками и предположениями. Вместе с тем очевидно, что были объективные обстоятельства, которые помогли Адамсу найти общий язык с жителями страны, ставшей его второй родиной, и достигнуть высокого положения в японском обществе. Чтобы разобраться в этих обстоятельствах, следует обратиться к событиям японской истории, как предшествовавшим прибытию Адамса в Японию, так и тем, очевидцем, а в ряде случаев и участником которых он был.

«Судьба привела его в эту страну в один из решающих моментов ее истории», — пишет Роджерс. С биографом Адамса нельзя не согласиться. Япония вступила в завершающую стадию борьбы против феодальной раздробленности, за создание единого, централизованного государства, которую последовательно возглавляли выдающиеся политические деятели и военачальники Ода Нобунага (1534–1582), Тоетоми Хидэеси (1536–1598), Токугава Иэясу (1542–1616). 21 октября 1600 г. — всего через полгода после того, как Адамс ступил на японскую землю, — Токугава Иэясу, ставший к тому времени богатейшим феодальным владетелем Японии, наголову разбил войска своих политических противников в битве при Сэкигахара. Эта победа сделала его единодержавным правителем страны. Закончилась эпоха смут и кровавых феодальных междоусобиц, длившаяся свыше ста лет и известная в истории как сэнгоку дзидай — «эпоха воюющих княжеств». Став в 1603 году сёгуном — военно-политическим правителем Японии, Иэясу положил начало токугавскому сёгунату, просуществовавшему свыше двух с половиной веков вплоть до незавершенной буржуазной революции 1867–1868 годов.

Сэнгоку дзидай — это не только бесконечные междоусобицы, поста вившие японское феодальное государство на грань развала. В эту эпоху страну потрясли мощные выступления крестьян, доведенных до крайней степени обнищания и разорения. В ряде случаев речь шла о настоящих крестьянских войнах, принимавших огромные масштабы. Справиться с этими восстаниями каждому в отдельности феодалу становилось все труднее. Таким образом, преодоление феодальной раздробленности, создание единого, централизованного государства диктовалось в первую очередь необходимостью подавления растущего сопротивления крестьянства феодальному гнету, эффективной борьбы с крестьянскими восстаниями, которые угрожали самим основам феодального строя. Не случайно одним из главных мероприятий Хидэёси в области внутренней политики была так называемая катана-гари — «охота за мечами» с целью разоружить в первую очередь крестьян.

Наряду с необходимостью борьбы с крестьянскими восстаниями решение задачи создания единого, централизованного государства отвечало и интересам торгового сословия в городах, диктовалось установлением рыночных связей между отдельными районами страны, ростом внутренней торговли — иными словами, развитием товарных отношений в рамках феодального общества. В XVI веке происходило быстрое развитие городов, становившихся центрами ремесленного производства и торговли. В свою очередь, объединение страны, создание сильной централизованной власти форсировало этот процесс.

Развитию городов, росту внутренней торговли, повышению товарности ремесленного производства и земледелия в немалой мере способствовало расширение внешнеторговых связей. Во второй половине XVI века Япония вела активную торговлю не только с соседними Кореей, Китаем и островами Рюкю, но и более отдаленными странами — Сиамом, Камбоджей, Аннамом, Филиппинами и др. Многие местные князья на свой страх и риск снаряжали экспедиции на поиски выгодных объектов для заморской торговли. По мере усиления центральной власти такие экспедиции стали снаряжаться правительством сёгуна.

На рубеже XVI–XVII веков Япония поддерживала внешние связи уже с народами шестнадцати стран. Дело не ограничивалось одной торговлей. Шел процесс весьма активной экспансии Японии, принимавшей различные формы — от неудачных завоевательных походов Хидэеси в Корею и набегов японских пиратов на соседние земли вплоть до создания постоянных японских поселений подчас в весьма отдаленных от Японии странах. Такие поселения возникли на Филиппинах, в Сиаме, на восточном побережье Индокитайского полуострова. Японцы пытались обосноваться даже на островах Индонезии и побережье Малайи. Особенно сильным влиянием пользовались японцы в странах Индокитая, внешние связи которых в значительной мере находились в их руках. Короче говоря, японцы активно выходили за пределы национальных границ. И стимулировался этот процесс теми же факторами, которые толкали европейских купцов и мореплавателей все дальше и дальше от родных берегов: ускоренным развитием товарных отношений, зарождением в недрах феодализма хозяйственных связей нового типа.