Первые впечатления - [63]

– Даже о том парне, что торчит под жасминовой аркой?

– Особенно о нем. – Джаред вдруг стал серьезным. – Ты встала очень рано, я слышал. Наверное, было время подумать. Не появилось ли у тебя каких-нибудь мыслей относительно нашего дела?

– Если ты хочешь спросить, не вспомнила ли я о своих встречах со шпионами, то ответ будет «нет». Я просмотрела рукописи и не нашла в них ничего, что можно как-то связать со шпионажем. Но ведь этот парень мог написать не шпионский роман, а книгу в любом другом жанре, надеясь, что я буду именно тем понимающим редактором, кто разглядит в его опусе шедевр и порекомендует рукопись к изданию.

– Откровенно говоря, я не думаю, что он написал книгу. Да, идея была хороша, и поначалу я тоже за нее ухватился. Но я работаю в… своей сфере уже тридцать лет. И поверь, мой опыт кое-чего стоит. Я не думаю, что дело в романе и поисках редактора или издателя.

– Тридцать лет? Должно быть, ты выглядишь значительно моложе своего возраста.

Джаред начал было что-то объяснять, но потом понял, что она его дразнит, и, улыбаясь, покачал головой.

– Хочешь еще оладьев? Или боишься, что Гренвилл сбежит, если ты наберешь пару фунтов?

Иден укоризненно взглянула на Макбрайда и серьезно сказала:

– Сегодня утром я решила, что чем раньше будут разгаданы все загадки, связанные с домом, тем скорее ты исчезнешь из моей жизни, и тогда я наконец смогу полностью посвятить себя тому, что обещает быть чертовски интересной работой.

– Ты разрываешь мне сердце! – Макбрайд закатил глаза и прижал ладонь к груди. – Но в целом ход твоих мыслей мне нравится. Чем скорее, тем лучше. – Он помолчал, переворачивая оладьи, потом вдруг серьезно спросил: – А ты понимаешь, что меня могут уволить из Бюро за то, что я ввел тебя в курс расследования?

Иден рассердилась:

– А чего хотело твое начальство? Иметь безответную жертву, которая позволит в себя стрелять, чтобы потом ее спасли наши сильные и молчаливые герои в штатском? Так что поделись все-таки со мной своими мыслями по поводу происходящего. Из-за чего, по-твоему, весь сыр-бор?

– Из-за этого дома, – не раздумывая ответил Макбрайд. – Не исключаю даже, что виной всему сапфиры. Насколько я понимаю, их никто не продавал, а в погоне за сокровищами люди не знают никаких границ.

– Наверное, нельзя ходить по городу, показывая всем фотографию Эпплгейта, и расспрашивать, что это за тип и не крутился ли он поблизости от Фаррингтон-Мэнора. Но может, стоит показать людям фотографию убитой женщины-агента и порасспрашивать о ней?

– Если не ошибаюсь, ты любишь руководить? – задумчиво спросил Макбрайд.

– Когда ты мать-одиночка, тебе волей-неволей приходится самой принимать решения и учиться командовать.

Несколько секунд Джаред разглядывал сидящую перед ним женщину, затем подхватил блюдо с оладьями и направился в сад. Иден удовлетворенно усмехнулась, а потом увидела свое отражение в дверце микроволновки и схватилась за голову – она забыла снять бигуди.

Часом позже Иден – уже без бигуди – взирала на груду книг и бумаг. Она сказала Макбрайду, что лучше всех местные сплетни знает Минни, с которой Иден наверняка сегодня увидится и не упустит возможности хорошенько порасспрашивать ее. Но прежде Иден нужно было пролистать кучу книг по садоводству и сделать кое-какие наброски.

– Столько работы, – пожаловалась она. – Мне не справиться с этим не то что за часы, за недели!

– Ну и прекрасно, – отозвался Макбрайд. – Пока ты работаешь, у меня будет время заняться кое-какими делами.

Он не стал ничего объяснять, просто помог ей перетащить книги из спальни в столовую, улыбнулся, увидев альбом двадцатилетней давности, и, убедившись, что у Иден есть все нужное для работы, ушел на второй этаж.

Листая страницы, она время от времени слышала, как он ходит наверху, и даже улавливала обрывки телефонных разговоров.

Иден брала в руки старые, много раз читанные книги и улыбалась им, как старым друзьям. Листая пожелтевшие страницы, она вспоминала то время, когда жила здесь с Мелиссой и миссис Фаррингтон. Иден отчетливо помнила, что, живя в поместье, никогда не думала о будущем. «Должно быть, это потому, что я была счастлива. Мне просто не нужно было желать большего». И не объявись тогда Алистер, она осталась бы в этом доме навсегда.

Иден откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Ей казалось, что она ощущает присутствие в доме миссис Фаррингтон. Вот старая женщина сидит в кресле, держит на коленях Мелиссу и рассказывает девочке истории из жизни семьи Фаррингтон. Открыв глаза, Иден обвела взглядом комнату. Как все здесь привычно и дорого ей… даже картины Тиррелла Фаррингтона, написанные в конце XIX века. Пусть Тиррелл и не был талантливым художником, но он был столь же фанатичным членом своего клана, как и миссис Фаррингтон, и внес свой вклад в историю семьи. Здесь были портреты родственников, сделанные с натуры, и портреты предков, написанные по воспоминаниям и рассказам. Имелись также четыре полотна, на которых был изображен сам дом – с разных сторон и под разными углами. Иден нашла на одной из картин знакомые деревья, выглянула в окно и улыбнулась – вот же они стоят, только намного выше и стволы толще. Тиррелл прожил в поместье всю жизнь. Он так и не женился. Юнцом он ездил в Европу – тогда так было принято – завершать образование. Его путешествие длилось три года. Миссис Фаррингтон рассказывала, что матери Тиррелла пришлось симулировать сердечный приступ, а отцу – прекратить выплачивать сыну пособие, только тогда он смог расстаться с Парижем и вернуться домой. Душа его осталась во Франции, он так и не простил родным того, что они вынудили его вернуться. Всю свою жизнь Тиррелл посвятил живописи.