Первые шаги - [11]

Жратва было захвачена с собой в достаточном количестве, а если что – думаю, мой проводник не откажется подзаработать еще копеечку. Развлечь себя смогу сам. Медленно, но верно поезд отдалял меня от Москвы с ее проблемами.

Когда еще в лазарете я раздумывал, куда податься, мне вспомнилась одна книга, сюжет которой похож на мои обстоятельства. Детдомовскому пацану надо было легализоваться, и он бросился в зону межклановых военных действий, выдавая себя потом за осиротевшего ребенка. План действий настолько подходил к моим реалиям, что я не стал ничего придумывать дополнительно, сосредоточившись на деталях.

В настоящий момент на территории империи острых конфликтов не было, но Вовка из параллельного класса хвастал, что его отец собирается взять сына на войнушку против отколовшегося рода как раз в первых числах мая. Типа набраться опыта. Разумеется, все это говорилось лишь одному самому доверенному другу, но место было выбрано неудачно, и Егор услышал часть разговора. Тогда ему это было по барабану, а вот мне вовремя вспомнилось. Яблоко раздора – участок на Бакинском месторождении, который попытался вывести ушлый глава рода из-под юрисдикции клана Волковых. Сначала хитромудрым делягам дали время одуматься, но те не воспользовались своим шансом. А теперь клан, чтоб не потерять авторитет, будет вынужден решать этот вопрос силой. Не удивлюсь, если хозяев специально спровоцировали на отделение, чтобы оттяпать лакомый кусочек. Мир другой, а люди те же. А пострадают, как всегда, не только зачинщики, но и мирные люди. Как раз сейчас городок при НПЗ превращается в зону умеренных боевых действий, и вскоре там начнется основное веселье. Все в самый раз: городок небольшой, но и не деревня, где все друг друга знают. Запустить работу нефтеперерабатывающего комплекса будет у нападающих первоочередной задачей, и, я надеюсь, на одного мальчишку никто не обратит внимания. Все как обычно: горе побежденным.

Трое суток путешествия пошли мне на пользу. Я наконец-то привел в порядок свои-Егоровы воспоминания и смог понять, чего же я хочу в итоге. Ожидаемо это оказались: свобода, независимость, сильная родина и… небо. Я не Егор и не готов всю жизнь посвятить людским болячкам. Ничуть не умаляю заслуг врачей, просто это не мое.

А вот возможность летать манила. Для одаренных существовали специальные доспехи – боевые роботы, отдаленно напоминающие костюм Железного человека, а для обычных людей – все остальное. Конечно, стать пилотом МБК (мобильный боевой комплекс) я бы не отказался. Наверное, это круто, когда ты с небом наедине, без посредников. Ощущения, по слухам, непередаваемые. Остался б одаренным – стал бы всеми правдами и неправдами добиваться права пилотирования, но теперь эта дорога для меня перекрыта. Остается по старинке сесть за штурвал летающей машины, только я еще не решил какой. Влюбившись в детстве в вертолеты с первого взгляда, я, похоже, уже перерос свою любовь и теперь был открыт для новых отношений. Впрочем, у меня еще есть время подумать, для начала надо подрасти, закончить школу, пройти медкомиссию и только тогда делать окончательный выбор.

Как же хорошо быть молодым!

И как это сложно!

Теперь, успокоившись, я ужасался масштабам задницы, в которую попал. При побеге из Москвы я прошелся по самому краешку и до сих пор не верил в свою удачу. Все столько раз висело на волоске, что только божьим промыслом и можно оправдать. Взяв у проводника в аренду его простенькую читалку, я просмотрел часть скопированной информации. Что можно сказать: Залесский развернулся в нашем интернате во всю ширь. Курсанты ненавязчиво психологически обрабатывались, проводились сеансы гипноза и внушений. Не только я ходил на чай к начальству, других тоже приглашали. Неизвестно, как сработают эти закладки при отсутствии закрепления, но руководящих постов ребятам теперь явно не видать очень долго. Меня загипнотизировать не удалось, о чем есть пометка в записях, а чего хотели добиться с помощью садистских тренировок у Андреаса, теперь не узнать, но вряд ли чего-то хорошего.

Один раз мелькнула мысль бросить все, объявиться и вернуться, но я ее задавил в зародыше. Помимо покойного Залесского и иже с ним, которых вычистит Милославский, в интернате останется непонятно чей агент Григорий свет Андреевич – бывший гвардеец императора, разговаривавший почему-то слогом неграмотного сельского лаптя. Все эти его словечки типа «токмо», «ни в жисть», «людёв» крайне плохо вязались с двумя высшими образованиями в не последних по уровню вузах, значки которых здесь, кстати, было принято носить на парадной одежде. Но в парадке я Григория ни разу не видел, а о двух «вышках» узнал из его личного дела, которое успел мельком пролистать перед побегом из училища. Да и переигрывал товарищ не по-детски. С развитием радио и ТВ даже на самом отдаленном хуторе так уже не говорили. Это только немного наивный Егор мог принимать его неумелое притворство за чистую монету.

А ведь я его еще и лечил, падлу!

Неизвестны также имя и судьба покровителя Залесского и Ко. Вряд ли глава Безопасного приказа поделится со мной информацией о ходе расследования. А пока главгад на свободе, я не могу чувствовать себя в безопасности.