Первозданные - [135]

Элленшоу сумел отвлечься от мыслей о пульсирующей боли в плече и спине и рассеянно потянулся к своей левой руке. Поднеся зажигалку к ране, он с удивлением увидел, что пулевое отверстие заткнуто чем-то, смахивающим на мох, кусочки коры и траву. А судя по запаху, для лучшего эффекта туда был примешан еще и звериный помет.

Чарли покачал головой и отвел взгляд от отвратительного с виду месива.

Потом он сосредоточился на том, чтобы встать – понемногу, рывок за рывком, каждый из которых отвоевывал лишь несколько дюймов. В конце концов он сумел подняться на ноги и заметил, что они босые. Кто-то снял с него ботинки.

Оглядевшись по сторонам, профессор увидел ботинки в нескольких шагах от себя. Он широко распахнул глаза, поняв, что обувь буквально содрали с его ног, как кожуру с банана – язычки были полностью оторваны, шнурки исчезли.

Элленшоу снова покачал головой и позволил зажигалке погаснуть, чтобы дать отдых большому пальцу. Он шагнул вперед с подстилки из листьев и травы и почувствовал под ногами землю. Здоровой правой рукой Чарли нащупал прохладную влажную стену пещеры и потер друг о друга мокрые пальцы. Над его головой, за толщей камней, слышался глухой рокот грома. Профессор знал, что влага на стенах появилась из-за большой глубины пещеры. Он находился глубоко под землей и – он понял это только теперь – далеко от входа в ту пещеру, где он побывал много лет назад. Ему чуть не сделалось плохо при мысли о том, что он похоронен под толщей земли и камней так далеко от прочего мира.

Ученый помотал головой, поняв, что ведет себя как школьница. Ему выпал шанс увидеть то, чего не видел еще ни один человек: существо, ничуть не изменившееся за многие тысячелетия. Подумав об этом, Чарли снова щелкнул зажигалкой. Пламя осветило стену пещеры, на которой на большой картине было изображено нечто вроде птицы. Птица слегка смахивала на феникса, срисованного с картин южных майя и инков, она как будто поднималась из земли в языках пламени, вот только…

«Нет, – подумал Элленшоу, – она не поднимается, а падает!»

И ни на одном историческом изображении феникса он не видел, чтобы на спине гигантской птицы сидел человек.

– Надо сказать, это удивительно – встретить такую деталь на доисторической картине, – сказал Чарльз самому себе.

Покачав головой, он шагнул вправо, где были другие рисунки с животными и лесом. Потом профессор повернулся и посмотрел на заднюю стену огромной пещеры – она тоже была разрисована. Подойдя ближе, Чарли удивленно расширил глаза. По скале тянулись зигзагообразные линии, а над ними были намалеваны фигурки людей – черточками, как рисуют дети, но профессор сразу понял, что это люди, сидящие в лодках, а линии изображают волны. «Река Стикин!» – подумал он.

Поднеся зажигалку как можно ближе к рисунку, Элленшоу прикоснулся пальцем к зеленой и красной краске («Красная – кровь», – решил он), отдернул палец и глухо застонал. Краски на водной основе были еще влажными.

Глаза Чарли чуть не вылезли из орбит, когда внезапный порыв ветра задул зажигалку. С ругательством он снова крутнул колесико и постарался не дать угаснуть вспыхнувшему огоньку. После каждого удара кремня стена и чрево пещеры вокруг освещались, но во время этих мгновенных вспышек ученый не успел понять, что он здесь не один.

Он снова выругался и крутнул колесико. На сей раз огонек не погас, и Чарли повернулся, все еще ошеломленный тем, что картина, до которой он дотронулся, до сих пор влажная… И тут он оказался лицом к лицу с художником.

У Элленшоу отвисла челюсть при виде невероятного зрелища, которое проникло в самую его душу.

Возвышаясь на пять футов над его головой, перед ним стоял Giganticus Pythicus – обезьяна, которая, по общему мнению, исчезла десять тысяч лет назад. Глаза ее не походили на обезьяньи, а лицо не было покрыто шерстью или волосами – на чистой коже ясно виднелись морщины. Нос очень смахивал на человеческий – правда, он не так выдавался вперед, как у людей, но не был и плоским, как у современных обезьян. Рот был большим, и когда существо открыло его, Элленшоу увидел, что зубы у него все еще звериные и клыки вполне сгодятся для адекватной защиты.

Рука Чарли, в которой он держал зажигалку, не дрогнула, когда он понял, что смотрит на мечту всей своей жизни. Изумительное открытие глядело ему прямо в лицо, подтверждая: все, во что он верил, – правда. Карие глаза обезьяны впились в глаза Элленшоу, и профессор увидел, как она удивленно приподняла брови. Огромное создание склонило голову набок, глядя на человека при мерцающем свете маленькой зажигалки.

– При… Привет, – пробормотал ученый.

Гигантская обезьяна – сасквоч, бигфут, легенда и миф нового мира – посмотрела на Чарли выразительными глазами, медленно наклонилась к маленькому человечку и осторожно задула зажигалку.

– О, черт! – только и смог воскликнуть профессор.

* * *

Линн ломилась через кустарник так, будто за ней гнался сам дьявол. Она знала: если ей удастся вывести за скобки уравнения угрозу своей близкой смерти, у Джека появится шанс избежать участи, которую уготовил ему Панчи.

Молнии били в землю вверх и вниз по течению Стикина – девушка никогда еще не видела такой впечатляющей демонстрации сил природы к югу от канадской границы. Она вообще ни разу в жизни не видела такой грозы. Ливень был настолько плотным, а капли – такими большими, что она чувствовала, что ей грозит опасность утонуть во время этой попытки бегства.