Первородный грех - [50]

— Люцифер. Какой приятный сюрприз. — Удивленная улыбка расплывается на его лице. — И ты привел с собой развлечение.

Мэтт подходит ближе к Лили.

— Мархосиас прислал личное приглашение. Как мы могли отказаться? — отвечаю я.

Остальные окружают нас плотным кольцом, и Фрэнни инстинктивно готовиться к обороне. Я беру ее за руку.

— Все в порядке.

— А это твой друг. — Он протягивает руку к лицу Фрэнни.

— Где Мархосиас? — спрашиваю я, загораживая собой Фрэнни.

Его улыбка превращается в похотливую усмешку, когда он опускает руку.

— Сейчас он занят. Сожалею, но тебе придется наслаждаться моим обществом.

Толпа дружно гогочет. Я беру Фрэнни под руку и протискиваюсь мимо Эндрюса и его фаворитов. Мы оглядываем в комнату в поисках Тейлор. Группа играет, но их нигде не видно. Мэтт дотронулся до моего плеча, указывая на дверь, ведущую в кухню. Мы направляемся туда, пробираясь сквозь потные тела.

Фрэнни замирает возле меня, затаив дыхание. В свете флуоресцентных вспышек от лампы, закрепленной где-то сверху, невзирая на ее скудность, сцена просматривалась четко, словно в ясный день. Все столы были вынесены, кое-где торчал задранный линолеум, в стенах зияли дыры и торчали трубы. Единственным предметом мебели являлся стол в центре комнаты. Стол, усыпанный зажигалками, пустыми бутылками. Недопитая бутылка Джека Даниэлса, одиноко стояла в стороне.

На краю стола сидела Тейлор, откинувшись назад и опершись руками в столешницу. Голова ее была запрокинута, глаза прикрыты, юбка задралась до самой талии. Ногами она обхватила Мархосиаса. Лили резким рывком оттащила Мархосиаса от Тейлор.

— Какого черта? — возмутился он, застегивая джинсы.

Тейлор выглядела совершенно опустошенной — изможденное лицо, поникший взгляд, устремленный куда-то вдаль. Она огляделась, не понимая, что происходит, и рванула юбку вниз. Затем Мэтт вместе с Лили помогли Тейлор слезть со стола.

— О, Боже, — произносит Фрэнни, пресекая комнату, бросаясь к Тейлор прежде, чем я успеваю ее остановить. Тейлор даже не узнает ее, когда Фрэнни обнимает ее и ведет ко мне. Когда Мархорсиас замечает меня в дверном проеме, усмешка расползается на его лице.

— Да ладно тебе, не порть вечеринку. Раньше ты так же развлекался, Люцифер. Что с тобой такое произошло?

Я поражен мыслью о том, что я представлял собой прежде. Гнев Мархосиаса проникает в меня, циркулируя во мне, превращаясь в жгучую кислоту. В четыре шага я оказываюсь рядом с ним. Я хватаю его за ворот рубашки и припечатываю спиной к стене.

— Оставь Тейлор в покое.

Он вскидывает бровь.

— Ты не в состоянии удержать всех смертных возле себя, Люцифер.

Я мельком смотрю на Лили, надеясь, что она слишком занята Тейлор, чтобы понять, что Мархосиас только что сказал. Она вместе с Фрэнни выводят Тейлор из темноты вечеринки. Я снова прикладываю Мархосиаса о стену.

— Не прикасайся к ней больше.

— Ты опоздал. Я показал ей.

Его человеческий образ начинает мерцать, обнажая демоническую суть, красный огонь блеснул в его глазах, на его темно-красной коже, угловатых особенностях тела сатира, заканчивающегося копытами, и обязательным атрибутом — короткими черными рогами.

— Я показал ей, и она продолжала настаивать.

Я отшвыриваю его к стене, не в состоянии скрыть расстройство, что не способен заставить его по-настоящему ощутить боль, и, оставив его, выхожу из кухни, перехватив в двери Фрэнни вместе с остальными. Фрэнни с Лили почти волокли на себе Тейлор, за ними шагал Мэтт, внимательно следя за демонами, которые толпились, наблюдая наш выход.

— Она в порядке? — спрашиваю я, понимая, что она далеко не в порядке.

Она принадлежит аду.

Фрэнни попыталась скрыть бегущие по ее лицу слезы. Она не ответила.

— Они инициировали «Дыхание дьявола». Она серьезно влипла, — ответила Лили.

Когда я оглядываюсь, то понимаю, почему мы привлекли столько внимания.

Эндрюс. Он встал в дверном проеме, блокируя нам выход.

— Уже покидаете нас? — спрашивает он, взметнув брови в наигранном удивлении.

Мы продолжаем двигаться в его направлении, и, когда мы подходим к двери, он выходит вперед, за его спиной маячит Чекс в качестве поддержки снаружи.

— Люцифер, ты и твой… сияющий друг, — он кривит рот при взгляде в сторону Мэтта, — можете уходить, когда пожелаете. Но леди… — дикая усмешка отражается на его лице, подразумевая нечто отвратительное, — …останутся.

В то время, как он это произносит, он не сводит глаз с Фрэнни.

— Подумай еще раз, — отвечает Мэтт, заслоняя собой Лили.

Воздух наполняется статическим электричеством. Я фактически вижу, как оно танцует на поверхности кожи Мэтта. Лицо Эндрюса мрачнеет, и он впивается взглядом в Мэтта.

— Публичное выступление? Серьезно? Ты уверен, что хочешь этого?

Вспышка, и Мэтт прижимает Эндрюса к стене, его предплечье врезалось в горло Эндрюса. Запах озона остро ощущается в тяжелом ночном воздухе, отчего волосы Эндрюса буквально встают дыбом.

— Да, — отвечает Мэтт, приблизив свое лицо вплотную к Эндрюсу.

Чекс бросается на Мэтта, в его кулаках пляшет пламя, но я делаю выпад, перехватив руку, которую он занес. Выворачиваю ее и швыряю его лицом в пол.

— Фрэнни, уходи! — рявкаю я.

Она вместе с Лили проходят мимо Чекса и выходят наружу, волоча за собой Тейлор, и в этот момент я замечаю Ренориана, стоящего под разбитым уличным фонарем с другой стороны улицы.