Первое мгновение вечности - [11]

Этими словами Петунья определенно выбила у Минервы почву из‑под ног, волшебница потрясенно смотрела на неё со смесью возмущения и неверия. Гарри вдруг показалось, что он только что рухнул с небес на землю, и падение это вышибло из него ощущение сказки, в котором он пребывал с той секунды, как понял, что он волшебник. «Она ведь права, — подумал он, разглядывая свою тётку, — если они знали моих родителей, если так восхищались ими, то почему его никто не навестил? Почему его отдали Дурслям? Неужели никто не захотел взять его к себе? Неужели у его родителей совсем не было друзей, которые могли бы…нет, — он мысленно покачал головой, крепко сцепив дрожащие руки и уставившись на них невидящим взглядом, — всё правильно, я ведь всего лишь сирота».

Мальчик с глубоким чувством вины подавил в себе обиду на волшебников, которые отдали его Дурслям и не захотели взять к себе. Разве можно злиться на профессора МакГонаглл или кого бы то ни было за то, что они не захотели заботиться о нём? Разве не говорили ему Дурсли, что он должен быть благодарен за то, что они кормят его и дают крышу над головой? Разве не говорили они, что он никому не нужен? Что такие бесполезные бездельники только отравляют своим существованием жизнь нормальным людям.

Ощущение своей принадлежности к волшебному миру начало рассыпаться пеплом. Ну конечно. После смерти его родителей, Гарри необходимо было куда‑то деть, а кому нужен бесполезный ребенок? Сирота. Чувство одиночества, словно огромная приливная волна, смыло остатки радости в душе мальчика, оставив после себя холодную пустоту. «Я просто сирота, — сказал он себе. — Чужие дети никому не нужны, это же естественно, так почему я расстраиваюсь? Я никому не нужен, кроме своих родителей, никому, кроме них, нет до меня дела, и никто не будет любить меня кроме них. А они мертвы. — Гарри отстраненно посмотрел в окно, — неужели ты и правда подумал, что там, в волшебном мире найдется хоть один человек, которому захочется быть твоей семьей? Любить тебя? Заботиться о тебе? В этом мире такого человека не было, так с чего бы ему взяться там?»

Череду мрачных мыслей прервал тихий голос.

— Эй, ты чего? — кто‑то тронул его за руку.

Гарри вздрогнул, обернувшись к стоящему возле него мальчику, в темных глазах лучшего друга явственно читалось беспокойство. Ровно две секунды Поттеру казалось, что он парит в какой‑то оглушающей пустоте, он ничего не слышал, не видел, не чувствовал. Пока постепенно мир вокруг не начал обретать цвета и звуки и первое, что увидел Гарри, было лицо Томаса Арчера, его самого лучшего друга, первое, что он почувствовал, было тепло, разливающееся в груди и небывалое спокойствие.

«Том! Ну конечно! Мы же поклялись, что не оставим друг друга, что будем братьями! Как я могу быть одиноким, если у меня есть Том?» От облегчения Гарри хотелось рассмеяться, чувство холода и отчаяния исчезли, словно их и не было. «Как же я мог подумать, что я никому не нужен? — недоумевал Поттер. — Как я мог забыть нашу клятву?» Том его семья, они ведь поклялись всегда быть вместе, поклялись, что не предадут и не бросят друг друга, так какая разница, где и с кем он рос? В его жизни был человек, ставший ему семьей, и ему вдруг стало все равно волшебник он или нет, будет он учиться в Хогвартсе или в обычной школе, продолжит жить с Дурслями или уедет от них. До тех пор пока Том будет рядом с ним, он никогда не будет одинок. Мир, в котором с ним будет его лучший друг, станет для него домом.

Мальчик встретился взглядом с Арчером и широко улыбнулся, друг ответил ему не менее широкой ухмылкой и со спокойной уверенностью посмотрел на МакГонаглл, словно ожидая, что эта женщина решит все их проблемы, и Гарри окончательно расслабился. Всё будет хорошо до тех пор, пока они вместе, а Том был уверен, что они с Гарри поедут в Хогвартс, и Дурсли ничего не смогут сделать, чтобы помешать этому, значит так и будет. Пусть он не был нужен своим родственникам, пусть после смерти его родителей его просто оставили на пороге дома, пусть никто в волшебном мире не хотел брать его к себе. Это всё перестало быть важным, это все потеряло смысл, ведь у него уже была семья в лице Томаса Арчера, так зачем ему кто‑то ещё?

* * *

Минерва покинула дом Дурслей только после того, как чуть ли не под угрозой убийства заставила Петунью переселить Гарри из чулана. Убедившись, что мальчик, по крайней мере, обеспечен маленькой, но пригодной для жизни комнатой, волшебница перебросилась с Петуньей несколькими крайне резкими фразами, оставив белую, как полотно, и явно напуганную женщину наедине со своими мыслями. После этого, она гораздо доброжелательнее простилась с обоими мальчиками, сообщив, что прибудет двумя днями позже, чтобы сопроводить их в Косой Переулок, где они смогут приобрести все необходимое для школы.

Уже на пороге Гарри окликнул профессора и, заметно нервничая, признался, что у него совсем нет карманных денег, и он не уверен, что его тётя даст ему деньги на волшебные книги.

— Об этом можете не беспокоиться, мистер Поттер, — сдержано улыбнулась колдунья, — ваши родители позаботились о вашем наследстве.