Первое мая - [7]

— Официант может допивать шампанское, которое там у них остается в бутылках, — с упоением провозгласил Роуз и, как видно, просмаковав эту мысль до конца, добавил:

— Ух ты!

До «Дельмонико» они добрались в половине одиннадцатого, и их удивленному взору предстала длинная вереница такси, подъезжавших одно за другим к отелю. Из такси появлялись ослепительные молодые красавицы без головных уборов в сопровождении чопорных молодых джентльменов во фраках.

— Тут у них вечеринка, — испуганно прошептал Роуз. — Может, нам лучше не соваться? Твой, верно, занят.

— Ничего не занят. Все будет в порядке. После некоторого колебания они выбрали тот подъезд, который показался им попроще с виду, вступили в какой-то зал и сразу же оробели. Забившись в угол, они стояли не двигаясь, держа в руках сдернутые с головы кепи. Уныние охватило их, и оба вздрогнули как по команде, когда дверь в конце зала с треском отворилась и официант, молнией промчавшись мимо них, исчез за другой дверью в противоположном конце зала.

Трижды, словно метеоры, проносились мимо них официанты, прежде чем они, собравшись наконец с духом, решились окликнуть одного из них. Официант обернулся, окинул их подозрительным взглядом и, неслышно ступая, стал медленно, будто крадучись, приближаться к ним; казалось, он в любую минуту готов пуститься наутек.

— Послушайте, — сказал Кэй. — Послушайте, вы не знаете ли моего брата? Он здесь официантом.

— Его фамилия Кэй, — пояснил от себя Роуз.

Да, официант знал Кэя. По его предположениям, он должен был сейчас находиться наверху. Там в главном зале бал. Он скажет Кэю.

Минут десять спустя появился Джордж Кэй и с величайшей опаской приветствовал своего брата. Первой и самой естественной мыслью его было, что тот явился к нему просить денег.

Джордж тоже был длинный и тощий и тоже отличался отсутствием подбородка, но больше ничего общего между братьями не было. Глаза у официанта отнюдь не казались тусклыми, — наоборот, они были живые, блестящие, и держался он непринужденно и чуть-чуть высокомерно. Братья, как положено, обменялись новостями. Джордж был женат и имел троих детей. Сообщение о том, что Кэррол побывал со своей частью за океаном, заинтересовало его, но особого впечатления не произвело, и Кэррол был несколько разочарован.

— Джордж, — сказал младший брат, когда с формальностями было покончено, — мы хотим выпить, а нам не продают. Можешь ты удружить?

Джордж что-то прикинул в уме.

— Ладно. Это можно, пожалуй. Только через полчасика.

— Отлично, — согласился Кэррол. — Мы подождем. Тут Роуз хотел уже было усесться на один из мягких стульев, но его подняло на ноги негодующее восклицание Джорджа:

— Эй! Куда ты! Здесь нельзя сидеть. В этом зале в двенадцать часов будет банкет. Тут уж все приготовлено.

— А что им сделается? — возмущенно сказал Роуз. — В вошебойке я побывал.

— Мало ли что, — неумолимо отвечал Джордж. — Если старший официант увидит, что я здесь с вами болтаю, он задаст мне жару.

— Ишь ты!

Упоминания о старшем официанте было более чем достаточно. Приятели стояли, смущенно перебирая в руках свои побывавшие в заморских странах кепи, и ждали дальнейших указаний.

— Вот что я вам скажу, — решил наконец Джордж. — Тут есть местечко, где вы можете обождать. Идемте, я сведу вас туда.

Они направились следом за ним к двери в глубине зала, миновали пустую буфетную, поднялись по темной винтовой лестнице и очутились в маленькой комнатке, обставленной главным образом ведрами и швабрами и освещенной одной тусклой электрической лампочкой. Там Джордж покинул их, испросив на расходы два доллара и пообещав вернуться через полчаса с графином виски.

— Джордж тут зашибает деньгу, будь покоен, — мрачно сказал Кэй, опускаясь на перевернутое ведро. — Не меньше пятидесяти долларов в неделю, будь покоен.

Роуз утвердительно кивнул и сплюнул.

— Да уж будь покоен, не меньше.

— Что за бал там у них будет, как он сказал?

— Студенческий бал. Ребята из Йельского университета устраивают.

Оба с важным видом помотали головой.

— Интересно, где они теперь топают, эти солдаты?

— А кто их знает! Только уж тащиться в такую чертову даль — это не по мне.

— Да и не по мне. Пусть идет, кто хочет. Прошло несколько минут, и ими овладело беспокойство.

— Посмотрю-ка я, что там такое, — сказал Роуз, осторожно приближаясь к противоположной двери.

Это была вращающаяся дверь, обитая зеленым сукном, и он легонько толкнул ее, приотворив дюйма на Два.

— Видно что-нибудь?

В ответ Роуз шумно втянул в себя воздух.

— Черт подери! Вот где выпивка-то!

— Выпивка?

Кэй подошел к Роузу и жадно заглянул в щелку.

— Да, вот это выпивка, черт побери! — произнес он после нескольких минут сосредоточенного созерцания.

За дверью была комната раза в два больше той, в которой они находились. Изобилие представших их взорам бутылок ослепило их. Различного размера и формы бутылки стояли длинными рядами на двух покрытых белыми скатертями столах: виски, джин, коньяк, французский и итальянский вермут, апельсиновый сок, целая армия сифонов с содовой и, наконец, две огромные пустые вазы для крюшона. В комнате не было ни души.

— Это они себе к балу приготовили. Танцы-то только что начались, — прошептал Кэй. — Слышишь, скрипки заливаются? Да, друг, я бы от таких танцев не отказался.