Первое грехопадение - [31]
Я спустился к столовой удостовериться, были ли это на самом деле повара, а не грабители. Грудные бабьи голоса подтвердили — повара. Последние полчаса, что оставались до сдачи смены, я слушал радио. Сон в одежде, на жёстком диване, под грузом ответственности, был всё же ненастоящим сном. Я никогда не высыпался на дежурствах. Первые пятнадцать минут после пробуждения казалось однако, что сна такого вполне достаточно — некая бодрость ощущалась в теле, воодушевление. Но затем меня начинал одолевать такой сон, что к приходу сменщицы я буквально раздирал глаза, чтобы не заснуть.
А сменщица, как и обычно, опоздала. На десять минут. Опоздание сменщицы влекло за собой и моё собственное опоздание — в институт. Опаздывал я ещё и потому, что всегда ходил в институт пешком.
Путь от дома к институту занимал тридцать пять минут. Иногда меньше, если идти поживее. Рекорд, который мне удалось установить, равнялся тридцати одной минуте. Ровно тридцать никак не выходило. На автобусе я не ездил принципиально.
На этот раз я опоздал на пятнадцать минут, что было совсем неплохо — можно было ещё попроситься на занятие.
Всё время пребывание в институте я дремал. Дремота моя была вялотекущей, но постоянной, с периодическими погружениями в липкий и неприятный сон. Я пытался взбодриться: растирал глаза, тряс головой — ничего не помогало. Химеры сна, не удержав меня в своём царстве положенный промежуток времени, тянули теперь обратно, и сил, чтобы сопротивляться им, совсем не было. В учёбе же больше всего я любил тот момент, когда она заканчивалась. Я любил завершения, любил концовки, что тут поделаешь.
По дороге домой я купил бутылку пива. Было совсем тепло. На дороге снег уже растаял, лишь на обочинах, у самых оснований домов темнели ещё его грязные и бесформенные пятна. Вовсю светило солнце. Приходилось щуриться, но свет этот радовал. Солнце, яркость, ну и пиво конечно — всё это создавало совсем неплохое настроение. Хорошие настроения посещали меня не часто, поэтому чувствовал я себя сейчас очень даже здорово.
Дома меня уже ждали. У нас сидела Катька, прямиком явившаяся из школы, о чём свидетельствовал брошенный в угол портфель. Она жила этажом ниже, но даже не зашла домой. А всё от желания поиграть со мной в карты. Они уже играли с Антониной, но игра между ними никогда не шла интересно, они лишь ругались и обижались друг на друга. Настоящее оживление происходило лишь тогда, когда в игру подключался я. Не оттого, что я такой развесёлый шутник, нет, я вообще большую часть времени молчал, просто почему-то это сразу воодушевляло их. Антонина, недалёкая в общем-то старуха, начинала отпускать шутки, не бог весть какие остроумные, но смешные всё же. У неё имелся некий оригинальный пунктик, этакая хитрая сообразительность — она придавала ей определённую своеобразность. А так она была женщиной доброй, я относился к ней с уважением. Катерина же большей частью елозила на стуле, задирала ноги и заигрывала со мной. Была она девочкой красивой, и даже очень. В школе училась на отлично, да и общаться с ней было интересно, хоть и была она почти в два раза младше меня.
— Пошли, — кивнула она мне и поманила ручкой.
— А я есть хочу, — отозвался я.
— Ну во-о-о-о-от… Здрасьте — пожалуйста. И долго это?
— Разогрею да поем. Десять-пятнадцать минут.
— Пятнадцать минут! Я с ума сойду за это время. Я и так уже целый час сижу здесь, тебя дожидаюсь.
— Целый час сидела — ещё пятнадцать минут посидишь.
— А-а-а?.. Ну ты нахал! Ждала его ещё тут… Короче: пять минут тебе даю, чтобы как штык был, понял?
Она нравилась мне такой. Впрочем, она мне всякой нравилась.
— Ты чего молчишь? Понял, нет?
— Понял, понял. Как штык буду.
— Всё, отсчёт пошёл.
Я поставил на плиту кастрюльку со вчерашним супом и чайник. Питание моё богатством и разнообразием не отличалось. Все мои блюда можно было перечислить по пальцам: суп, всегда один и тот же, картошка жареная, картошка варёная, каши — гречневая, рисовая, перловая — и суперблюдо «длинная вермишель». В приготовлении этих блюд я достиг, однако, некоторого мастерства. По крайней мере в скорости со мной немногие бы тягались.
Ел я, конечно, не десять минут, больше. За это время Катька прибегала на кухню раз двадцать. Я уж и чай не пил по нормальному — так, бултыхнул его в рот и, дожёвывая на ходу кусок бутерброда, за руку был доставлен Катериной в зал. Она раздала на троих и игра началась. Играли мы исключительно в дурака. В другие игры даже не пытались. Не знаю почему, так уж сложилось. В первое время, когда кружок наш только-только образовался, я был непобедимым чемпионом. Катька тогда вообще играть не умела, хозяйке тоже было до меня далеко. Но теперь ситуация изменилась. Дамы за это время сделали громадный прогресс, а я, по всей видимости, лучше играть уже не мог. Поэтому сейчас игры протекали напряжённо, дураками оставались все без исключения, хотя я всё же реже. На сегодня после четырёх партий показатели были следующими: Антонина осталась дурой два раза, Катерина — один, я — тоже один. Игра шла весело, со всякими шутками-прибаутками, и обстановка была самой что ни на есть раскованной. Я, однако, должен был их предупредить:
СССР, 1988-й год. Пятнадцатилетняя девочка Света (именно от её лица ведётся повествование) приезжает на каникулы в деревню и погружается в жуткую историю с убийствами, поджогами, первым сексуальным опытом и мистикой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман «Человек-недоразумение» — неровный и колючий, в этом и заключается его шарм. Это история России конца 80-х, 90-х и нулевых. Перестройка, рок-движение, русский фашизм, ГКЧП, сектантство — Вова Ложкин проходит сквозь все эти события, движимый своей маниакальной идеей. Сумасшедший ли Ложкин или действительно избранный — не имеет значения, в нем можно увидеть не только отражение нашей эпохи, но и бесконечного количества событий с нами произошедших. Вот так и протекала наша жизнь от бурного насыщенного конца прошлого века, к какому-то вроде бы достижению чего-то и отупению в начале века этого.Грустная, но при этом невероятно очаровательная книжка.Олег Лукошин — родился в 1974 году в Горьковской области.
Советский Союз не распался! Он продолжает существовать в параллельном измерении! Величественный и справедливый коммунизм под мудрым руководством КПСС воцарился там на всей планете Земля.А в нашем измерении — капитализм. На календаре — 2025-й год. Президентом России продолжает оставаться Владимир Путин. Рост недовольства в обществе достиг критических отметок и вылился в вооруженную борьбу. В стране действует подпольная армия — «Комитет освобождения России от капиталистического ига». Один из бойцов Комитета, Виталий Шаталин по кличке «Шайтан», отчаянно стремится эмигрировать в параллельный Советский Союз, благо дипломатический отношения между СССР и Российской Федерацией уже установлены.
Олег Лукошин родился в 1974 году в Горьковской области. Живет в Татарстане, в городе Нижнекамске. Работает корреспондентом в городской газете. Пишет с раннего детства, автор романов, повестей, рассказов. Печатался в журналах «Урал», «Бельские просторы» (Уфа), «Слова» (Смоленск), сборниках молодежной прозы.Повесть-комикс «Капитализм», опубликованная в журнале «Урал», № 4, 2009 г., вошла в короткий список премии «Национальный бестселлер» 2010-го года.
В новую книгу Олега Лукошина вошли три повести о криминальном мире. Увлекательные, жёсткие, а порой шокирующие истории погружают читателя в романтическую и одновременно гнусную бандитскую реальность, где находится место и подлости, и благородным человеческим поступкам. Внимание: в книге присутствуют откровенные сцены насилия!
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.