Первое дипломатическое поручение - [3]
Об ученом, но скромном архивариусе в этом мире конденсированного тщеславия и честолюбия, каким было не только одно русское посольство, вспоминали лишь тогда, когда даже умный и опытный посол Зиновьев становился в тупик...
Спустя два часа старик не без скрытого довольства от успешных розысков докладывал:
- Изволите ли видеть, в Германии, в Швабии, а если говорить точнее, на землях Бадена, существует несколько ветвей древнего рыцарского дома Биберштейнов. Обнищавшие ветви, наряду с традиционной военной службой, занялись науками, и из Штутгартского университета вышло несколько ученых, дальнейшая судьба которых связана со службой в России. Еще в 1798 году блаженной памяти император Павел I по ходатайству графа Каховского из Ясс разрешил принять на службу Фридриха фон Биберштейна в качестве офицера; в последующем тот сделал такие успехи в ботанике, что Александр Благословенный пожаловал ему 5000 десятин в окрестностях Мерефы за труды в области организации российского виноградарства и шелководства. Умер он в 1826 году и по сей день его останки...
Остановив докладчика движением холеной руки, посол поднял любопытствующий взгляд на Немитца. Недоуменное выражение лица последнего отвечало на безгласный вопрос его высокопревосходительства.
- В первый раз слышу... Но, простите, какое отношение имеет ко мне этот Маршалл фон Биберштейн?
Разрешительный жест посла в сторону архивариуса дал возможность мичману узнать кое-что более интересное.
- Наряду с ветвью Маршалл фон Биберштейнов существует боковая ветвь Немитц фон Биберштейнов из тех же прирейнских княжеств. Мне пока не удалось проследить, когда Немитцы переселились в Россию. Сведения о них скуднее, чем о роде Маршаллов, но я, с вашего позволения, продолжу...
- Благодарю вас, - сказал посол. - Я вполне удовлетворен. Вот разве молодой человек захочет подробнее узнать о том, когда его предки с Рейна начали служить русским государям...
- Извините, Иван Алексеевич, - перебил посла взволнованный мичман, позабыв о разнице в чинах и летах. - Я всегда считал и считаю, что человека надо ценить по его делам, а не по родословной! Так я был воспитан своим отцом. Хотя вот только сейчас начинаю смутно припоминать, что в детстве старые тетушки что-то говорили об отдаленном родстве с Биберштейнами. Но поверьте, что у молодых людей нашей семьи никогда не было этого наследственного поветрия дворянских домов - раскапывать генеалогические дебри, для того чтобы легче было сделать карьеру.
- Однако, молодой человек, я, признаться, думал, что вы взрослее, усмехнулся посол. - Такой нигилизм к родословной и к знатным предкам слишком радикален. Особенно для офицера. Но, слава богу, это с годами проходит... А впрочем, сейчас не об этом разговор. Ясно, что у моего германского коллеги вполне достаточно оснований, чтобы считать вас своим, хотя и очень отдаленным, но все же родственником. Другой вопрос, для чего это ему понадобилось, причем так срочно? Вы меня простите, но поскольку не вы, а он имеет честь быть графом и бывшим статс-секретарем Германской империи, то не ему, а вам должно быть лестно такое открытие родственных связей. А между тем... Впрочем, - оборвал себя посол, - на сегодня достаточно открытий и признаний. - Последние слова посол сказал явно в адрес слишком экспансивного мичмана. - Господа, вы можете быть свободны.
Обращаясь к Немитцу, Зиновьев прибавил:
- Указания получите от Николая Петровича. И как бы ни претила вам генеалогия, извольте абсолютно точно придерживаться тех директив, которые будете получать от моего имени.
- А как быть с приглашением?
- Конечно принять! У нас нет оснований отступать. И кроме того, это было бы неприлично. Хотя я вас знаю всего три часа, но не боюсь с вашей стороны никакой непоправимой ошибки, - сказал посол, после чего игриво добавил: - Очевидно, первое испытание, которое вам предстоит, - это так называемая "проба на вине".
- Можете быть уверены, что пить буду, но в меру. Русского моряка этим пронять трудно!
- Не будьте столь самоуверенны. Вам могут подбавить в вино или в шербет одну из восточных специй...
- Позвольте усомниться, ваше превосходительство. Ведь я буду в обществе истинных джентльменов!
Посол и советник обменялись быстрым, но выразительным взглядом.
- Позвольте еще вопрос. Как быть, если речь зайдет о цели приезда?
- Скажите, что привезли пакет. Бесцельно теперь это отрицать. Не люблю мелкую игру. Ведь дальше вы можете показать хоть под присягой, что не знаете не только его содержания, но даже заголовка. И это будет истиной.
- Благодарю вас, ваше превосходительство, - радостно сказал Немитц, щелкая каблуками. - Мне была бы тягостна любая ложь. Это испортило бы мне предстоящий вечер.
В момент, когда моряк выходил из кабинета, Зиновьев бросил ему вслед:
- Я попрошу вас только по окончании каждого хода... простите, по окончании каждой встречи, подробно докладывать обо всем первому советнику и больше - никому. Понятно?
- Ваше превосходительство! Я прибыл сюда в качестве простого курьера. Сейчас, в силу неясных мне обстоятельств, чувствую себя пешкой, которой собираются делать какие-то ходы... Согласитесь, что это не очень приятная роль.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Иван Степанович Исаков (1894-1967), адмирал флота Советского Союза, Герой Советского Союза и член-корреспондент Академии наук СССР, с конца пятидесятых годов стал публиковать в журналах «Новый мир», «Москва», «Наш современник» и «Нева» рассказы о флоте. Участник четырех войн и один из самых выдающихся моряков современности пришел на склоне лет к литературному творчеству, побуждаемый желанием передать молодым соотечественникам любовь к морю и мореплаванию. Его рассказы выходили отдельными сборниками в различных издательствах; в 1966 году «Советский писатель» издал его книгу рассказов «Неистребимый майор».
«Неистребимый майор» — книга рассказов адмирала флота Советского Союза И. С. Исакова.Свою флотскую службу И. С. Исаков начал более пятидесяти лет назад мичманом на эсминце «Изяслав». Участвовал в Октябрьской революции, в гражданской и Великой Отечественной войне.Со многими интересными, преданными своему делу и увлеченными людьми встречался автор. О них он и рассказывает в своей книге.Тепло и взволнованно говорит И. Исаков о «Неистребимом майоре», который смертельно болен и все-таки добивается, чтобы его послали на фронт, о замечательном морском летчике Борисе Чухновском, с таким мастерством управляющем своей видавшей виды «девяткой» («Конец одной „девятки“»), о «Летучем голландце» — Николае Юльевиче Озаровском, попавшем в беду, но прежде всего думающем, как бы не пострадала от этого работа.Герои И. С. Исакова привлекают своей нравственной чистотой, мужеством, духовным богатством.
Книга Владимира Арсентьева «Ковчег Беклемишева» — это автобиографическое описание следственной и судейской деятельности автора. Страшные смерти, жуткие портреты психопатов, их преступления. Тяжёлый быт и суровая природа… Автор — почётный судья — говорит о праве человека быть не средством, а целью существования и деятельности государства, в котором идеалы свободы, равенства и справедливости составляют высшие принципы осуществления уголовного правосудия и обеспечивают спокойствие правового состояния гражданского общества.
Емельян Пугачев заставил говорить о себе не только всю Россию, но и Европу и даже Северную Америку. Одни называли его самозванцем, авантюристом, иностранным шпионом, душегубом и развратником, другие считали народным заступником и правдоискателем, признавали законным «амператором» Петром Федоровичем. Каким образом простой донской казак смог создать многотысячную армию, противостоявшую регулярным царским войскам и бравшую укрепленные города? Была ли возможна победа пугачевцев? Как они предполагали обустроить Россию? Какая судьба в этом случае ждала Екатерину II? Откуда на теле предводителя бунтовщиков появились загадочные «царские знаки»? Кандидат исторических наук Евгений Трефилов отвечает на эти вопросы, часто устами самих героев книги, на основе документов реконструируя речи одного из самых выдающихся бунтарей в отечественной истории, его соратников и врагов.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.