Первая зорька - [8]
Сборы отняли немного времени. Скоро я уже шагал проселочной дорогой в сторону небольшой реки, окруженной болотами. Там рассчитывал поохотиться на дупелей и бекасов. Конечно, без собаки такая охота малоинтересна, но что же сделаешь — после того, как погиб Люкс, я все еще не нашел хорошей собаки.
Я шел краем поля, вспоминал прошлые охоты, такие же тихие сентябрьские утра; не было уже ярко-синего неба, поблекла и опустилась трава, желтела листва берез, а вода в ямах и выбоинах затягивалась ржавчиной.
Мне попалась неширокая канава. По ней с тихим журчанием бежала мутная вода. Канава тянулась к реке. Обходить ее не было смысла. Я прикинул на глаз расстояние. «Эх, была не была, попытаюсь». Разбежался и перемахнул на ту сторону. Почти сразу же за канавой начались кочки, а между ними изредка поблескивали маленькие лужицы. Сняв с плеча ружье, я зарядил его и, путаясь в густой траве, стал обходить болото. Встретил еще одну канаву и тоже перепрыгнул ее. «Какой черт их тут накопал, — сердито подумал я. — Хотя бы бревешко где перекинули».
Справа, ближе к реке, потянулись кусты тальника, изредка встречались одинокие чахлые березки да гнилые пеньки. Вероятно, не так давно здесь тоже стоял лес. К моему удивлению, над болотом не взлетали ни полосатые дупеля, ни юркие бекасы.
Я обошел большую часть болота и ни разу не выстрелил. Между тем солнце успело подняться высоко и начинало изрядно припекать. Неподалеку заманчиво поблескивала речка. Кусты обступили ее со всех сторон, ветками касаясь воды. Речка была неширокая, тихая и приветливая. На том берегу появились две сороки, сели и громко застрекотали. Казалось, они посмеиваются надо мной: вот, мол, смотрите, охотник-неудачник идет. Я погрозил им ружьем, и длиннохвостые трещотки моментально улетели.
Было досадно: все, что мне рассказывали об этих местах, оказалось неправдой. «Стоило ли ехать в такую даль, чтобы посмотреть на двух сорок!.. А может, я не туда попал, может, по соседству есть другие болота? Рано отчаиваться, надо походить еще».
Я сел на пенек и, засмотревшись на далекую синеву лесов, так задумался, что не заметил, как сзади кто-то подошел.
— Отдыхаешь? На речку нашу любуешься? Хороша она.
Передо мной стоял старик среднего роста, одетый легко, по-крестьянски. Седеющие волосы взлетали от порывов легкого ветерка, мелкие морщины густо испещрили его смуглое от загара лицо, особенно много их собралось в уголках глаз.
— А я давно за тобой слежу, — снова заговорил он. — Напрасно ноги маешь по этим местам. Сеточка-то пустая?
— Нет здесь дичи, — с досадой ответил я. — Плохое место.
— И впрямь, плохое… А есть и хорошие.
— Везде одинаково.
— Ну нет, батюшка, не везде. Ты на Ивановских болотах бывал?
— А это разве не Ивановские?
— Это, мил человек, Покровские, да к тому же еще и бывшие. Через канавки прыгал?
— Ну, прыгал.
— Так вот, мы их тут понакопали. Болота осушаем. Ты считай, у нашего колхоза под этими болотами не меньше тысячи гектаров. Пропадает землица. А вот осушим, и часть под покосы пойдет, а остальное распашем. Соображаешь теперь? У кого целина была, те за ее счет посевы подняли. А нам что делать? У нас целины нет. Думали, думали, и вот, додумались. Ну, а раз не стало болота, не стало и птицы здесь, ушла она в другие места.
— Вот тебе раз! Значит, я и в самом деле попал не туда, куда собирался.
Старик усмехнулся:
— Оно понятно, охотникам теперь здесь делать нечего, а раньше тут охота была знаменитая. Да ведь если по правилам рассудить, что важнее: хлеб сеять или утей да куликов стрелять? Поохотиться можно и в других местах. Вот, к примеру, Ивановские болота. Версты три до них осталось. Дичи там нынче развелось… тьма!
То ли голос его мне понравился, то ли наружность, но старик сразу расположил к себе. Я угостил его папиросой, и мы разговорились.
— Почему же те болота называются Ивановскими?
— Уж и не знаю, как тебе объяснить… У нас здесь каждая третья семья — Ивановы. И деревня Ивановской называется, а по ней, стало быть, и болото.
— Не покажешь ли дорогу туда, отец?
— Отчего не показать, можно.
Старик долго пояснял, как найти Ивановские болота, а потом сказал:
— Да я лучше сам пойду с тобой, а то опять не туда забредешь.
И мы пошли. «Почему это у нас часто встречаются такие деревни, где половина жителей — однофамильцы? — думал я. — Неужели все родственники?» Вспомнилось начало слышанной где-то шуточной песни:
— Как тебя зовут, отец?
— Меня-то? Серафимом.
— А фамилия?
— Ивановы мы.
Задумавшись, я не слышал, что рассказывал мой спутник.
— Стой, — сказал Серафим. — Видишь мелкие кустики? Стало быть, там и начинаются Ивановские болота.
— Спасибо за услугу. Да ты, Серафим, подожди меля. Потом чайку попьем вместе.
— Коли недолго, подожду. Ну, ни пуха ни пера.
На первый взгляд место ничем не отличалось от того, где я бродил утром. Не было ничего примечательного: болото, как болото, за ним тянулось поле, а вдали рисовалась зубчатая полоса леса. Но не прошел я и полсотни шагов, как из-за кочки вылетел дупель. От неожиданности растерялся и не выстрелил.
«Тетеря», — мысленно обругал я себя и едва сделал следующий шаг, как справа, резко вскрикивая, поднялся бекас. Кажется, ружье само подскочило к плечу, мушка накрыла кулика. Раздался выстрел… Птица упала в траву. Это был мой первый трофей на Ивановских болотах.
