А Бренор продолжал атаковать.
Верный своему благородному наследию, молодой Боевой Топор не колебался. Он подскочил к гиганту со спины и со всей решимостью, напрягая каждый мускул, вогнал топор в затылок эттина. Оружие дрогнуло, пробивая толстый череп. По рукам Бренора прошла судорога, вызвав онемение, и пещеру наполнил неприятный треск.
Облегченно вздохнув, Йорик наблюдал, как закрылись глаза гиганта, а язык вывалился изо рта.
Одна голова была мертва.
Но была другая, которая яростно дышала, готовая продолжать бой. Опершись на здоровую ногу и вдавливая несчастного Жаборыла в камень, эттин сделал яростный выпад по направлению к Фелдигару и Сниглету.
Фактически дворф спас маленькому гоблину жизнь — хоть Фелдигар и будет отрицать это до конца своих дней — поскольку схватил Сниглета за плечо и швырнул его вперед к эттину за пределы удара. Сам Фелдигар ушел вбок. Дубина скользнула по плечу, не причинив вреда.
Беспомощно лежа на спине, Сниглет закрыл глаза и упер древко своего копья в пол. Но эттин едва ли заметил гоблина, полностью сконцентрировавшись на Фелдигаре. Дворф припал на одно колено, готовя арбалет для очередного выстрела. Тренькнула тетива, и эттин машинально наклонил голову — и наткнулся глазом на копьё Сниглета.
Гоблин завизжал от ужаса и поспешил убраться подальше, но сражение уже было закончено. Вздрогнув последний раз, эттин испустил дух.
Изрядно помятому Жаборылу наконец-то удалось выбраться из-под ноги гиганта. Фелдигар кинулся к Йорику. Бренор взобрался эттину на спину, недоверчиво глядя на нанесенную могучим ударом смертельную рану. Затем перевел взгляд на первую зазубрину, появившуюся на лезвии топора.
Наконец, недавние союзники вновь перегруппировались — дворфы с одной стороны мертвого эттина, а гоблины с другой.
— Злобные дворфы! — шипел Сниглет, ошибочно полагая, что, толкнув под эттина, Фелдигар желал его убить. Он замолчал и отшатнулся к своему командиру, стоило дворфу поднять арбалет на уровень носа гоблина.
Бренор неодобрительно поглядел на товарища.
— Перемирие, — напомнил он.
Фелдигар страстно желал перебить всех гоблинов, но всё же опустил арбалет. Дворф видел поразительный удар Бренора и не имел ни малейшего желания перечить молодому наследнику трона Мифрил Халла.
Бренор и Жаборыл неуверенно переглянулись. Они были союзниками по необходимости, но ненависть между дворфами и гоблинами была основой их бытия. Естественно, что из этого происшествия не могло вырасти ни доверие, ни, уж тем более, дружба.
— Мы вас отпускаем, — сказал Жаборыл с показным достоинством.
Большой гоблин не хотел сражения, хотя численностью его отряд превосходил дворфов в соотношении три к двум.
Он уже уяснил силу безбородого дворфа.
Улыбка Бренора таила в себе обещание смерти. Больше всего ему хотелось перепрыгнуть через тело эттина и заставить грязного гоблина замолчать навеки. Но однажды ему предстоит править Кланом Боевых Топоров, а отец хорошо научил его соблюдать обещания.
Честь превыше гнева.
— Разбираем трофеи и расходимся? — предложил он Жаборылу.
Большой гоблин раздумывал над предложением. Он решил, что голова эттина и новости о дворфах будут замечательным подарком гоблинскому королю. Бедняга еще не знал, что королю о дворфах уже известно, а гигантского эттина он считал хорошей охраной.
— Мне левую голову, тебе правую? — предложил Бренор.
Жаборыл кивнул, хотя всё ещё не разобрался, где какая.
© Закнафейн.
