Первая встречная - [28]

Шрифт
Интервал

В быстро двигавшейся очереди разгоряченно перешептывались, спорили, метались между кассами, и Владимиру Прохоровичу казалось, что вокруг происходит непонятная для него возня людей, знающих какие-то секреты, играющих наверняка.

– Ты друг, на каких играешь? – спросил стоящий за ним незнакомый мужчина.

– На Голубку, – ответил Владимир Прохорович, обернувшись, и на него пахнуло винным перегаром.

– Сдурел, что ли? С полдороги сойдет… А вторая?

Сеньковский не понял. Оказывается нужно было ставить одновременно на двух. Растерянный, он вышел из очереди и снова уткнулся в программу. В следующем заезде бежало восемь лошадей. Из толпы до него доносились имена фаворитов. Но он так и не мог выбрать.

«На кого же ставить?» – проглядывая список, думал Сеньковский. Взгляд остановился на поэтическом, из сказки имени Краса ненаглядная.

– Краса ненаглядная! – прошептал он. Поставлю на Красу и Голубку.

Отойдя от кассы, столкнулся с подвипившим знакомцем. Небритый и небрежно одетый, видимо успевший не раз побывать в буфете, он узнал Сеньковского.

– На каких поставил? – Услышав, присвистнул, рассмеялся: – Ты что, в первый раз здесь?

Владимир Прохорович кивнул. Тогда неизвестный хлопнул его по плечу, потянул к себе и, дыша перегаром, шепнул:

– Держись за меня! Мои советы, твои гроши. Прибыль пополам, – и заверил: – Не пропадешь! Как звать-то?

– Владимир! – растерявшись от этого натиска, сказал Сеньковский.

– Володька, значит! А я Лешка. Давай на трибуну…

К половине круга Голубка шла пятой. На последнем повороте, выходя на прямую, она обошла сразу двух, шедших на корпус впереди, и когда до финиша оставалось метров пятьдесят, оставила позади себя еще одну. Достать идущую впереди она не могла, но здесь случилось неожиданное. Жокей фаворита, встревоженный появлением соперника, оглянулся, и в этот момент лошадь его споткнулась и, падая, придавила всадника. Удар колокола слился с ревом толпы. Голубка победила.

Разгоряченный Сеньковский, еще не веря в успех, растерянно взглянул в злое лицо своего соседа.

– Дуракам счастье! – буркнул тот, площадно выругался и, подозрительно скосив глаза, поинтересовался: – Ты, часом, не с конюшни? – И, почувствовав, что Сеньковский его не понял, пояснил: – Ну, не свой?

В следующем заезде бежала Краса. С ударом колокола она уверенно вырвалась вперед и до конца так и вела. Победа была легкой.

– Смотри, какая чепуховина! – подытожил примирившийся с неудачей Лешка, крутнул головой, сплюнул и дернул Сеньковского за рукав: – Получать бежим!

Подходя к кассам, вскользь уточнил:

– Пополам?

– Это как же? – возмутился Сеньковский. – Ты советовал, что ли? – на что Лешка неопределенно пожал плечами и, не сказав ни слова, нырнул в шумящую толпу. Знакомство распалось.

Счастье, казалось, само шло в руки, но осторожный Владимир Прохорович боялся испытывать судьбу. Неожиданно свалившийся выигрыш, и не малый, не вскружил голову, не жег рук. Придерживая карман, он сходил в буфет, плотно поел, выпил бутылку «Жигулевского» и, сытый и спокойный, вернулся на трибуну. Но больше не играл. Боялся. С этого дня начал в свободные дни (работал он через два дня на третий) бывать на ипподроме. Завел знакомых. Одни играли азартно, редко выигрывали, я в иные дни, проиграв, к концу «стреляли» на троллейбус. Были и такие, как он сам. Внимательные и осторожные, игравшие на верных фаворитов. Выдачи были маленькие, зато почти без риска. Как-то узнав, что он одинокий и у него отдельная квартирка, кто-то из новых знакомых посоветовал пустить жильца. Владимир Прохорович вначале наотрез отказался, но, услышав, что плата будет такая же, как его заработок, заколебался.

Нуждающимся в комнате оказался журналист, с трудной фамилией Майкл Бреккер, сорокопятилетний сухопарый мужчина, хорошо говоривший по-русски, не дурак выпить. Прописывать его не пришлось, так как, по его словам, прописан он в другом месте. Видимо, нуждался человек в месте, где мог бы встречаться с девочками да выпивать с друзьями. Сразу же заплатил за два месяца вперед, а спустя несколько дней, придя вечером и развалившись на кровати и в который раз критически оглядев комнату, сказал, что ее надо бы привести в порядок. Владимир Прохорович засуетился, бросился подметать пол.

– Не то, не то! – засмеялся Бреккер. – Вы не поняли – надо сюда кое-что купить. – Он обвел рукой. Но Сеньковский не собирался тратить полученные деньги. Когда вопрос касался его кармана, он был непримирим. Канадец это понял, вынул из кармана пачку денег, протянул Сеньковскому: Выбросьте эту кровать, она не годится даже для спанья. Купите хорошую тахту. Потом телевизор. Получше. – Он встал с кровати, подошел к окну, придирчиво осмотрел двор, точно собирался его обмеблировать, обернулся. – Портьеры обязательно, широкие и плотные. Это в первую очередь. Ну, и наконец, холодильник. Можно маленький, у вас их делают хорошо.

Боясь что-то пропустить, Владимир Прохорович все записал.

После первого же дежурства он потратил два дня своего отдыха на покупки. Все шло хорошо, но с холодильником оказалось трудно. Какой-то немолодой, но юркий человечек, крутившийся около магазина, узнав, что интересует покупателя, осмотрелся по сторонам и вполголоса предложил «Саратов».


Еще от автора Борис Николаевич Соколов
Абхазская повесть

В «Абхазской повести» рассказывается о борьбе советских чекистов против подрывной деятельности наших врагов.


Мы еще встретимся, полковник Кребс!

Остросюжетные военно-приключенческие повести Б. Н.Соколова “Мы еще встретимся, полковник Кребс!” и “Первая встречная” написаны в 50-е годы и повествуют о трудной и опасной борьбе советских чекистов с иностранными разведслужбами. Книга написана живо, увлекательно и представляет большой интерес для самой широкой читательской аудитории.


В плену

Аннотация издательства: Для Бориса Николаевича Соколова Великая Отечественная война — это три с половиной года скитаний по лагерям для военнопленных. Был он и батраком в Прибалтике, и «доходил» в немецкой шахте. Об этом его правдивые и подчас жесткие воспоминания. От автора: Эту повесть я писал о себе и для себя, но так как в те трудные годы я жил вместе с народом, вместе с ним ел, пил, спал, делил невзгоды и радости, то привык жить его интересами и смотреть его глазами. Поэтому повесть эта отчасти и о русском народе.


Рекомендуем почитать
Уроки немецкого, или Проклятые деньги

Не все продается и не все покупается в этом, даже потребительском обществе!


Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Трэвелмания. Сборник рассказов

Япония, Исландия, Австралия, Мексика и Венгрия приглашают вас в онлайн-приключение! Почему Япония славится змеями, а в Исландии до сих пор верят в троллей? Что так притягивает туристов в Австралию, и почему в Мексике все балансируют на грани вымысла и реальности? Почему счастье стоит искать в Венгрии? 30 авторов, 53 истории совершенно не похожие друг на друга, приключения и любовь, поиски счастья и умиротворения, побег от прошлого и взгляд внутрь себя, – читайте обо всем этом в сборнике о путешествиях! Содержит нецензурную брань.


Убит в Петербурге. Подлинная история гибели Александра II

До сих пор версия гибели императора Александра II, составленная Романовыми сразу после события 1 марта 1881 года, считается официальной. Формула убийства, по-прежнему определяемая как террористический акт революционной партии «Народная воля», с самого начала стала бесспорной и не вызывала к себе пристального интереса со стороны историков. Проведя формальный суд над исполнителями убийства, Александр III поспешил отправить под сукно истории скандальное устранение действующего императора. Автор книги провел свое расследование и убедительно ответил на вопросы, кто из венценосной семьи стоял за убийцами и виновен в гибели царя-реформатора и какой след тянется от трагической гибели Александра II к революции 1917 года.


Империя протестантов. Россия XVI – первой половины XIX в.

Представленная книга – познавательный экскурс в историю развития разных сторон отечественной науки и культуры на протяжении почти четырех столетий, связанных с деятельностью на благо России выходцев из европейских стран протестантского вероисповедания. Впервые освещен фундаментальный вклад протестантов, евангельских христиан в развитие российского общества, науки, культуры, искусства, в строительство государственных институтов, в том числе армии, в защиту интересов Отечества в ходе дипломатических переговоров и на полях сражений.


Бунтари и мятежники. Политические дела из истории России

Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.


Матросская тишина

Роман известного русского писателя И.Г. Лазутина «Матросская тишина» продолжает тему борьбы с преступностью, начатую автором еще в 50-е годы в широко известной повести «Сержант милиции». Укрепление законности и правопорядка, становление характера подрастающего поколения, воспитание храбрости, мужества, честности — эти проблемы современности ставятся в романе остро и бескомпромиссно. Интригующий, динамичный сюжет делает роман необычайно интересным для любителей детективного жанра.


Русское солнце

Беловежье 1991 года, последние дни Советского Союза, время судьбоносных, как любили тогда говорить, решений... Вот та историческая реальность, которую с азартом принимается осваивать в этой книге Андрей Караулов — известный, очень одаренный и очень осведомленный журналист, автор быстро исчезающих с прилавков книг и популярный ведущий телепередач. Свой «момент истины» он предпочитает искать на этот раз не на привычных ему маршрутах прямой документалистики, а в жанре исторической романной прозы, где причудливо перемешаны всем нам известные факты и очевидный художественный вымысел (или домысел), психологические гипотезы и реконструкции.


Тайна старой крепости

Для среднего школьного возраста.


Тайна подземного королевства

Четверка друзей верхом на осликах отправляется на прогулку в горы. Они мечтают увидеть легендарную Долину бабочек. Но дальнейшие события принимают неожиданный и опасный оборот, едва не стоивший ребятам жизни…