Первая встреча, последняя встреча... - [12]

— Дурак ты дурак… — вдруг заговорил Храмов. — Паровозы!.. Лодочку бы тебе — да айда!.. А в Америке при миллионе да с Храмовым…

— Но-но! — прикрикнул Алексей. — Вы тут не агитируйте! Вы бы лучше мне свои деньги обратно отдали. Все равно они вам ни к чему.

— Вот я и говорю, что дурак… — горестно вздохнул Храмов.

— Ну куда вы их при Советской власти используете?

— Нету такой власти, — убежденно сказал Храмов. — Потому что не может быть такой власти… А насчет денег, — добавил он, — нам не к спеху… Обождем.

На дверях надпись: «Кабинет министров».

Из-за двери доносится неясный шум голосов.

В приемной рядком сидят Иемуши-сан, Пит Брюханов, рыжий англичанин и еще несколько торговцев. Англичанин пьет кофе, наливая его понемногу из объемистого термоса.

В сопровождении дежурного офицера стремительно вошел мистер Стенсон.

— Ба!.. — воскликнул Брюханов, картинно раскрывая объятия. — И вас ободрал комиссар!..

Стенсон сдержанно усмехнулся, по очереди поздоровался со всеми и сел в кресло.

— Придется немного подождать… — помялся офицер. — Час, другой…

— Час!.. — расхохотапся Брюханов. — Третьи сутки ждем! — Он наклонился к Стенсону. — И дернул меня черт сказать, что там наши денежки!..

С тех пор как в бильярдной бывшего купеческого собрания находился Анадырский совет, обстановка здесь мало изменилась.

Во главе зеленого стола стоял премьер-аптекарь и, размахивая руками, старался унять разноголосый гам.

— Господа! — кричал он. — Будем выше ведомственных интересов! Как говорили древние: «терциум нон датур!» — возглавить карательную экспедицию в Уйгунан может только один человек… Я предлагаю министра по делам отдаленных территорий!..

Министр по делам отдаленных территорий — мужчина с львиной гривой — одобрительно кивнул.

Но тотчас раздался голос его соседа:

— Вэто!.. Дело относится к ведомству юстиции!

— Истинно — вьето! Вьето!.. — подхватил купчина в поддевке.

— Тогда, может быть, министр торговли?.. кивнул в его сторону премьер.

— К чертям собачьим! — выкрикнул кавказец. — Кто на Чукотке — чукчи, да? Кто такой чукчи — национальность, да? Кто такой я — министр национальностей, нет? Давай отряд!

Кавказец вскочил, сорвал с себя башлык, выхватил из газыря папиросу и нервно закурил.

Остальные министры снова подняли разноголосый галдеж.

— Господа!.. — тщетно взывал премьер. — Господа!..

Брюханов отошел от двери и зашагал по приемной.

— Кабак!.. Правители!.. — повторял он, яростно плюя во все углы. — Навигация кончается… Разоримся, как есть разоримся!.. — Брюханов остановился перед Стенсоном: — Интересно, кто первый заплатил пошлину?.. Эх и дал бы ему в морду!

— Да, господа, это действительно невыносимо!.. — прервал щекотливый разговор Стенсон. Он отошел подальше от Брюханова и поманил к себе дежурного офицера: — В правительстве, я надеюсь, есть военные?

— Так точно! — ответил офицер. — Полковник Петухов-с!

— Пригласите господина полковника.

Через минуту в приемную вышел Петухов и хмуро к нырнул Стенсону.

— Господин полковник… — Стенсон взял его под руку. Я много слышал о вашей храбрости и теперь удивляюсь вашей нерешительности…

— То есть?..

— Давайте говорить как деловые люди…

И Стенсон повел Петухова в глубину коридора. Купцы, переглянувшись, потянулись следом.

Дебаты в кабинете министров продолжались.

— Мы же старые социал-демократы!.. — вырывался из общего шума горестный фальцет премьера. — Речь идет о благоденствии отечества!..

— А где военный министр? — сразу наступило молчание.

Члены кабинета секунду оцепенело глядели друг на друга, а потом, опрокидывая стулья, разом ринулись из комнаты.

В приемной, в коридоре — повсюду было пусто и тихо. Только обрывки бумаги и мусор на полу напоминали о недавно квартировавшем здесь воинстве.

— Утек! — взвизгнул купчина.

— До свидания, товарищи! До скорой встречи! Пролетарии всех стран, соединяйтесь!..

Нарты удалялись от незнакомого нам стойбища, на краю которого собрались чукчи проводить начальника.

Помахав на прощание рукой, Алексей укрылся за спиной Вуквутагина от встречного ветра.

— Здесь, пожалуй, с бани придется начинать… — пробормотал он. — Яндракинот — там кирпичный завод… Инчоун…

— Завод — табак делать, — сказал Вуквутагин.

— Табак отомрет, — пояснил Алексей. — Не будет курящих при социализме… В Инчоуне мы, пожалуй, планетарий отгрохаем.

Нарты поднялись по склону сопки и остановились. Внизу простиралась тундра — на много километров вокруг.

— Жаль… Хорошее место пропадает, — сокрушенно покачал головой Алексей. Он в задумчивости теребил ухо. — А ну, Вуквутагин… встань вон там… Повыше. Руку вытяни…

Алексей отбежал на несколько шагов и поглядел на фигуру Вуквутагина снизу.

— Точно, — с удовлетворением заключил он. — Памятник здесь поставим товарищу Глазкову! На виду у всего чукотского пролетариата!.. Он вытащил листок, но в это время Вуквутагин что-то крикнул, указывая протянутой рукой в тундру.

Алексей обернулся.

— Наши!.. Ура!.. Наши идут!..

По склону соседней сопки опускались тяжело нагруженные нарты. Упряжка Алексея понеслась им навстречу.

— Ура!.. Товарищи!..

И вдруг, когда до встречи оставалось шагов сто, произошло непонятное.

Нарты резко остановились и, развернувшись, понеслись прочь.