Первая стена - [100]

Он не мог позволить себе отвлекаться. Железные Воины и Пожиратели Миров прорвут оборону Ранна в течение нескольких часов. Сигизмунда беспокоило то, что он не знал, отправил ли его Дорн из–за срочности ситуации или потому, что он, наконец, решил избавиться от первого капитана.

Его отправили в космический порт Львиные врата умереть?

Девяносто секунд.

«Грозовая птица» сбросила скорость. Стрелки открыли огонь, когда захваченные предателями оборонительные батареи нацелились на приближавшиеся штурмовые силы. Вокруг заходивших на посадку десантно-штурмовых кораблей разрывались зенитные снаряды, осколки барабанили по бронированному корпусу.

Сигизмунд отогнал этот звук. Он получил шанс проявить себя. Если он освободит космический порт, победа станет доказательством того, что он был прав, вернувшись на Терру, а не присоединился к злополучной экспедиции на Фолл. Именно это сражение было его предназначением.

Сама Киллер говорила об этом. Убедили ли лорда Дорна её слова? Он ушёл в гневе, но, возможно, более холодный и мудрый совет ещё мог найти отклик.

Десять секунд.

Сигизмунд встал, проверяя цепи, приковывавшие меч к доспехам. Связанный металлом, связанный клятвой, связанный судьбой со своим клинком.

«Грозовая птица» приземлилась почти вертикально, взревев плазменными струями. Штурмовые трапы с грохотом опустились, и Сигизмунд первым шагнул на феррокрит, осматривая заброшенный причал.

Ничего, кроме пустых десантных капсул. Никакой ловушки.

Это не имело значения. Впереди много врагов.

Гималазия, тридцать дней до начала штурма

Тепло внутри бивуака было обманчивым. Снаружи завывала метель, и снег падал на танк, который образовывал одну из стен палатки. Зеноби пошевелилась, чувствуя тепло Наши, который свернулся в общем спальном мешке. Жилой модуль, в котором она жила со своей семьёй, был тесным; бивуак же был рассчитан на экипаж из пяти человек и теперь вмещал ещё пятнадцать солдат. Они с Нашей нашли удовольствие в простом акте близости, но пространство и возможность для чего–то более интимного до сих пор оставались недоступными.

— Два дня, — сказал он, погладив пальцами завитки её волос. Его дыхание на шее заставило Зеноби вздрогнуть. — Всего два дня.

— До битвы?

— Ещё нет. Тогда мы прибудем в пункт сбора. Это ещё сто километров до Нисходящих равнин.

Она ничего не сказала, но вместо этого прислушалась. Тяжёлое дыхание и храп товарищей. Вой танкового аккумулятора, освещавшего маленький фонарь, висевший на поддерживавшем центр бивуака шесте. И гром, который был не громом, а взрывами гигатонн снарядов, которые разбивались о щиты Императорского дворца. Каждые несколько минут раздавался треск иного тембра, когда какой–нибудь снаряд всё же достигал цели или ненадолго отключался пустотный щит.

— Мы можем никогда… — прошептала она, поглаживая тыльной стороной ладони его бедро. — Знаешь, можем не успеть…

— Быть вместе? — с ухмылкой сказал он. — Я знаю. Это не так важно.

— Может, не для тебя, — обижено сказала она.

— О, — он прижал её. — Возможно, мы на какое–то время задержимся в пункте сбора.

— Я думаю, мы продолжим путь.

— В самом деле? Какие у вас приказы?

Зеноби почувствовала внезапное беспокойство. Она не могла ни на секунду ослабить бдительность, даже вовремя постельных разговоров.

— Не знаю, но мы все рассчитывали сразу же вступить в бой. — Она прислушивалась ещё несколько секунд. — Атака идёт полным ходом.

— Битва за Терру! — сказал он, комично широко раскрыв глаза. — Никогда не думал, что стану её частью. Никогда не думал, что война придёт сюда.

— Она уже давно здесь, — ответила Зеноби. — Я имею в виду прикосновение. Я ничего не знаю о Бакк-Мекке, но Аддаба впервые почувствовала её на себе семь лет назад.

— Перемены, да, — сказал Наша. — Они сровняли с землёй Старые районы, чтобы сделать полигон для испытаний и тренировок. Триста квадратных километров города до Долгой ночи. Древние, очень древние здания.

Он вздохнул, и она положила голову ему на руку.

— Не будь так уверена в том, что произойдёт, — сказал он ей. — Вашему соединению потребуется день или два, чтобы получить новые приказы от верховного командования. Вас здесь вообще не должно быть.

— Я рада, что мы здесь, — сказала она. Она поцеловала его в шею, и их разговор закончился.

Базилика Вентура, тринадцать дней после начала штурма

— Впечатляющее собрание.

Зиндерманн был прав. Через окно в верхней части базилики Вентура, в котором остались только небольшие осколки стекла, перед Киилер открылась панорама виа Оксидентус. Свет горел повсюду, не только у ворот внизу, но и на подступах к импровизированному храму. Люди несли свои светильники, а также те, что раздавали у дверей, и в вечернем сумраке легко было проследить за их покачивающимся движением.

— Из–за вас, святая, — сказал Оливье. — Разошлись слухи, что посланница Императора даровала Несущим Свет божественное благословение.

— Я не несу благословение, — предупредила Киилер. — Только слово Императора.

— Конечно, но Он послал вас к нам в знак Своей благосклонности, — быстро сказал Оливье. Он махнул рукой и две его служительницы, Мария и Эссина, прошли через маленькую комнату, держа в руках массивные переплетённые копии «