Первая Пуническая война - [25]

Свидетельство Тита Ливия подтверждает информацию Диодора, поскольку римский историк пишет о том, что договор первый договор с Карфагеном был заключен в 348 году до н. э., при консулах Марке Валерии Корве и Марке Попилии Ленате. При этом Ливий не вдается в подробности соглашения, а просто констатирует сам факт прибытия пунийской делегации: «с послами карфагенян, пришедшими искать дружбы и союза, в Риме торжественно заключили договор» (VII, 27). Разночтения налицо, но как тогда быть с утверждением Полибия, что он своими глазами видел эти договоры? По его словам они хранились на медных досках около храма Юпитера Капитолийского, в казнохранилище эдилов[40] (Polyb. III, 26). К тому же историк лично переводил текст первого договора с латинского языка на родной греческий язык: «Мы сообщаем его в переводе, сделанном с возможною точностью, ибо и у римлян нынешний язык настолько отличается от древнего, что некоторые выражения договора могут быть поняты с трудом лишь весьма сведущими и внимательными читателями» (Polyb. III, 22). Как-то не верится, что Полибий мог ошибиться при чтении и переводе таких важных документов, ведь наверняка ему при этом помогал кто-то из римских друзей. А обманывать читателей в данном вопросе Полибию не было никакого резона.

Вернемся к вопросу о том, чьи сведения являются достоверными – Тита Ливия и Диодора Сицилийского или Полибия? Я полагаю, что здесь прав греческий историк, а Ливий и Диодор просто ошиблись. Недаром Полибий, рассказывая о договорах Рима и Карфагена, сделал существенную оговорку: «в наше время даже старейшие из римлян и карфагенян, слывущие за людей, наиболее пекущихся о государственных делах, даже они не знали их» (I, 26). Так это II век до нашей эры, а Диодор Сицилийский и Тит Ливий жили значительно позже и поэтому могли действительно не владеть всей необходимой информацией!

Обратимся ко второму соглашению между двумя государствами, в которое карфагеняне включили также жителей Утики и Тира: «Быть дружбе между римлянами с союзниками и карфагенянами, тирийцами, народом Утики с союзниками на следующих условиях: римлянам возбраняется ходить по ту сторону Прекрасного мыса, Мастии и Тарсея как за добычей, так и для торговли и для основания города. Если карфагеняне овладеют в Лациуме каким-либо городом, не зависимым от римлян, то они могут взять деньги и пленных, а самый город обязаны возвратить. Если какие-либо карфагеняне возьмут в плен сколько-нибудь человек из народа, соединенного с римлянами писаным договором, но не находящегося под властью римлян, карфагенянам возбраняется привозить пленных в римские гавани; если же таковой будет доставлен туда и римлянин наложит на него руку, то пленный отпускается на свободу. То же самое возбраняется и римлянам. Если римлянин в какой-либо стране, подвластной карфагенянам, возьмет воды или съестных припасов, ему возбраняется с этим съестными припасами обижать какой-либо народ, связанный с карфагенянами договором и дружбою. То же самое возбраняется и карфагенянам. Если же случится что-нибудь подобное, обиженному возбраняется мстить за себя; если кто-нибудь учинит это, то деяние его будет почитаться государственным преступлением. В Сардинии и Ливии никому из римлян не дозволяется ни торговать, ни основывать город, ни приставать где-либо, разве для того только, чтобы запастись продовольствием или починить судно. Если римлянин будет занесен бурею, то обязан удалиться в пятидневный срок. В той части Сицилии, которая подвластна карфагенянам, а также в Карфагене римлянину наравне с гражданином предоставляется совершать продажу и всякие сделки. То же самое предоставляется и карфагенянину в Риме» (Polyb. III, 24). Таким образом, в данном соглашении карфагеняне защищают от проникновения римлян не только свои владения в Африке, Сицилии и Сардинии, но и испанские территории, поскольку Мастия и Тарсей находились на юге Иберийского полуострова. О том, что угрозы карфагенян относительно неприкосновенности Сардинии и Испании не были пустым звуком, свидетельствует Страбон. Ссылаясь на греческого ученого Эратосфена, географ пишет о том, что «карфагеняне… даже топили в море корабли всех чужеземцев, которые проплывали мимо их страны в Сардинию или к Геракловым столбам» (XVII, I, 19). Римские ограничения, как и в первом договоре, касались только Лациума.

Третий договор Рима с Карфагеном был заключен в 306 году до н. э., в консульство Публия Корнелия Арвины и Квинта Марция Тремула: «в тот год возобновили договор с карфагенянами, а послов их, прибывших с этой целью, щедро одарили» (Liv. IX, 43). Суть соглашения вкратце излагает Полибий: «И в этом договоре карфагеняне опять и с большею еще определенностью заявляют право собственности на Ливию и Сардинию и возбраняют римлянам всякий доступ к ним, напротив, относительно Сицилии они выразительно называют только подвластную им часть ее. Точно так же выражаются римляне о Лациуме, обязывая карфагенян не причинять обид ардеатам, антиатам, киркеитам и тарракинитам. Это – те города, которые лежат при море на границе Латинской земли, в отношении которой и заключается договор