Первая мировая война. Краткая история - [25]
Одна из проблем той войны заключалась в необходимости принятия решений с заведомо негативными последствиями. Если готовится прорыв, это означает, что подводится огромное число людей и такое же огромное количество техники и материальных средств, следовательно, таким образом теряется фактор внезапности нападения, а артподготовка делает все тайное явным. Противник успевает подтянуть резервы. Колоссальная огневая мощь действительно помогает совершить прорыв, но уничтожает все, что потом пригодилось бы для продвижения. Войскам приходится идти пешком. Они будут преодолевать по две мили в час и меньше, если попадают под обстрел. Каждый солдат должен нести на себе все необходимое для выживания, в том числе шанцевый инструмент, воду и прочее. Тем временем противник сооружает новую линию обороны, подвозит резервы на поездах или в грузовиках (или, как во Франции, на Лондонских автобусах). Нужно снова и снова поднимать уставших людей в атаку, подтягивать на изможденных и некормленых лошадях орудия, не пристреленные по новым целям. Результат может оказаться таким же, какой получила Франция во время наступления в Шампани в сентябре 1915 года или британцы на Сомме. Значит, ключ к успеху в дезорганизации резервов противника, то есть надо одновременно предпринять атаки на различных участках, так, чтобы противник не знал, куда направить свои резервы. И артподготовка должна быть короткой. Каждую атаку следует провести по достаточно широкому фронту, чтобы сбить с толку местные резервы (а заодно разрешить проблему продольного огня, как при Вердене). Все это требует смелого и решительного руководства, хорошо обученных солдат и офицеров. Штаб Брусилова не надо было учить премудростям войны: он полностью оправдывал свое назначение; никакого формализма; приказы четкие, ясные, по существу. Подготовка наступления была проведена основательно, сооружены внушительные подземные укрытия, беспрепятственно пристреляны орудия. У Брусилова имелось четыре армии, и каждая всесторонне подготовилась к атаке.
На австро-венгерской стороне царила безмятежная обстановка. Эрцгерцог Иосиф Фердинанд, командующий 4-й армией на северном крыле фронта, прогуливался с приятелями в лодках по реке Стырь и похвалялся своими «неприступными позициями» (в некоторых блиндажах даже были вставлены стеклянные окна). Брусиловская самая северная армия пошла в наступление 4 июня после четырехчасовой бомбардировки, и внезапность нападения была практически полной. Солнечная погода высушила землю на позициях австрийцев, и они, отступая, подняли облака пыли, обрушившиеся и на цепи наступающей русской пехоты. Австрийцы ввели местные резервы; они сгинули. Войска, отрезанные и окруженные, сдавались в плен. Брусилов выработал простую тактику борьбы с укрепленными опорными пунктами: он их игнорировал, заставляя своих людей пробиваться вперед, насколько это возможно, и разрушать командную инфраструктуру. К концу дня австрийская 4-я армия практически перестала существовать; в телеграмме, посланной в Вену, сообщалось о том, что войска «захвачены». В таких ситуациях обычно появляются резервы, чтобы закрыть брешь. Но и здесь Брусилов нашел свое решение проблемы: пошли в атаку его другие армии. Кризисное положение сложилось на юге, на румынской границе, где создалась неразбериха из-за беспорядочного отхода по обоим берегам реки Прут австрийской 7-й армии (ею командовал очень толковый генерал Карл фон Пфланцер-Балтин, подключивший и венгерские войска, в чьей лояльности никто не сомневался). Две русские армии, наступавшие в центре, добились менее впечатляющих, но тоже достойных успехов. Куда же австрийцам послать резервы? Сначала их направили 4-й армии, поступил контрприказ, потом — опять приказ, и все это в жару, по пыльным дорогам или в душных вагонах. В конечном итоге резервы так и не были задействованы или задействованы частично. Брусилов продвинулся на шестьдесят миль по всему фронту и взял в плен триста пятьдесят тысяч человек. Моральное состояние чехов и русинов превратилось в настоящую проблему, и его могли укрепить только свирепые прусские унтер-офицеры. Пошли разговоры об интегрировании австро-венгерской армии в германскую ради ее спасения. И вскоре она попала под командование Гинденбурга и Людендорфа. Войска перемешались вплоть до батальонов, и теперь Австро-Венгрия уже не могла выйти из войны со своей отдельной армией.
Брусилов все-таки упустил один важный элемент в своей стратегии побед: вовремя остановиться. Вся Россия торжествовала, а союзники ждали дальнейших великих свершений. Войска продолжали продвигаться вперед, изнуряя себя в летнюю жару и сталкиваясь в таких ситуациях с обычными трудностями со снабжением: особенно не хватало воды, пересохли источники. Тем временем прибыли австрийские части с Итальянского фронта, германские войска — с северного крыла Восточного фронта и даже с Западного. Они заняли новую линию обороны, близко расположенную к железнодорожным узлам Ковеля и Владимира-Волынского. Русская конница, как всегда, не играла значительной роли в действиях, а ей требовался фураж, и это лишь усугубляло проблему снабжения. Атаки становились все менее эффективными, основные резервы находились на германской части фронта. В начале июля русским генералам пришлось перейти к обороне в лесах под Барановичами, где в 1914 году располагался штаб верховного главнокомандования. Атаки были по обыкновению лобовые, предпринимались после малоэффективных и бесполезных артобстрелов, что служило генералам оправданием для ничегонеделания. Потом Брусилову подбросили резервы. Главным компонентом стала «Особая армия», сформированная из двух пехотных и одного кавалерийского корпусов императорской гвардии — лучшие из лучших в старой царской армии. Они не были обучены методам современной войны, хорошо знали лишь тактику ратоборства прежних времен, а командовал ими Владимир Безобразов, престарелый дружок царя, под стать ему были и командиры корпусов. С середины июля, с двухнедельными интервалами, эта «гвардейская армия» пыталась атаковать немцев через болота у Ковеля, где прорыв мог перерезать германскую боковую железнодорожную ветку. Сражение, говорил его участник, немецкий генерал Георг фон дер Марвиц, напоминало битвы на Западе: горы трупов русских солдат. Безобразов запросил перемирия, чтобы убрать тела. Ему отказали: лучшего средства устрашения не придумать. В августе атаки иссякли.
От нищих кочевников сельджуков – к блистательной Османской империи, завоевавшей всю Южную и часть Центральной Европы и весь исламский Восток, потом к медленной гибели империи, и, наконец, к процветающему, современному государству, гармонично сочетающему в себе черты Запада и Востока, – такова история Турции.Как же удалось Турции оправиться после позорного поражения в Первой мировой войне, в результате которого она лишилась всех своих земель на Ближнем Востоке и арабских территориях?Как удалось избежать конфликта между исламскими традициями и проевропейским, прозападным правительством?Как в этой стране сочетались – и до сих пор сочетаются – разумный консерватизм и стремление к прогрессу?На эти и многие другие вопросы отвечает превосходно написанная книга Норманна Стоуна.
Монография двух британских историков, предлагаемая вниманию русского читателя, представляет собой первую книгу в многотомной «Истории России» Лонгмана. Авторы задаются вопросом, который волновал историков России, начиная с составителей «Повести временных лет», именно — «откуда есть пошла Руская земля». Отвечая на этот вопрос, авторы, опираясь на новейшие открытия и исследования, пересматривают многие ключевые моменты в начальной истории Руси. Ученые заново оценивают роль норманнов в возникновении политического объединения на территории Восточноевропейской равнины, критикуют киевоцентристскую концепцию русской истории, обосновывают новое понимание так называемого удельного периода, ошибочно, по их мнению, считающегося периодом политического и экономического упадка Древней Руси.
Эмманюэль Ле Руа Ладюри, историк, продолжающий традицию Броделя, дает в этой книге обзор истории различных регионов Франции, рассказывает об их одновременной или поэтапной интеграции, благодаря политике "Старого режима" и режимов, установившихся после Французской революции. Национальному государству во Франции удалось добиться общности, несмотря на различия составляющих ее регионов. В наши дни эта общность иногда начинает колебаться из-за более или менее активных требований национального самоопределения, выдвигаемых периферийными областями: Эльзасом, Лотарингией, Бретанью, Корсикой и др.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Пособие для студентов-заочников 2-го курса исторических факультетов педагогических институтов Рекомендовано Главным управлением высших и средних педагогических учебных заведений Министерства просвещения РСФСР ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ, Выпуск II. Символ *, используемый для ссылок к тексте, заменен на цифры. Нумерация сносок сквозная. .
В книге П. Панкратова «Добрые люди» правдиво описана жизнь донского казачества во время гражданской войны, расказачивания и коллективизации.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.