Первая мировая: война, которой могло не быть - [16]
6) Произвести судебное расследование против участников заговора 28 июня, находящихся на сербской территории, причём лица, командированные австро-венгерским правительством, примут участие в розысках, вызываемых этим расследованием.
7) Срочно арестовать Войя Танкосича и Милана Цигановича, скомпрометированных результатами сараевского расследования.
8) Пресечь содействие местных сербских властей незаконной торговле оружием через границу и наказать пограничников, виновных в содействии покушению (этот пункт дан в изложении. — В. М.).
9) Дать объяснения по поводу недопустимых заявлений высших сербских чинов, как в Сербии, так и за границей, которые, несмотря на своё официальное положение, позволили себе после покушения 28 июня высказываться в интервью во враждебном по отношению к Австро-Венгерской монархии тоне.
10) Без замедления уведомить об осуществлении указанных мер».
На ответ давалось двое суток.
Вместе с этим австрийским послам в Германии, Италии, России, Франции, Великобритании и Турции — странах, подписавших Берлинский трактат 1878 г. и признавших аннексию Боснии и Герцеговины, — поручалось передать министерствам иностранных дел перечисленных держав разъяснение позиции Вены, составленное в решительных выражениях вроде «заговорщический дух сербских политиков, оставивший кровавые следы в летописи королевства». Ссылки на то, что «Сербия стала очагом преступной агитации», а «сербское правительство не сочло нужным принять никаких мер» против неё, соседствовали с утверждениями о «бескорыстной и незлопамятной позиции» Австро-Венгрии, её «дружелюбии» и «долготерпении». Известив, что он «оказался вынужденным предпринять новые и весьма настойчивые шаги», венский кабинет выражал уверенность, что «действует в полном согласии с чувствами всех цивилизованных наций, которые вряд ли допустят, чтобы цареубийство сделалось оружием, которым можно безнаказанно пользоваться в политической борьбе, и чтобы европейский мир постоянно нарушался действиями, исходящими из Белграда».
Как оценить этот ультиматум? Зигмунд фон Мах, германский учёный, живший и работавший в США, считал, что «ультиматум, составленный в более умеренных выражениях, мог привлечь симпатии мира на сторону Австрии вместо того, чтобы служить доказательством сербских утверждений о деспотизме двуединой монархии». Баварский генерал-профессор Монжела признал, что документ «несовместим с достоинством независимого государства». Такой же точки зрения придерживались и в МИД Германии, получив предварительную информацию о содержании ультиматума через своего посла в Вене Генриха фон Чиршки. Иным было мнение… британской прессы. «Дэйли ньюс» заявила, что «возмущение Австрии естественно и оправданно», а её требования «не содержат ничего реально нетерпимого», поэтому «Сербии лучше всего принять их». «Дэйли кроникл» оценила ноту как «решительную, но едва ли более решительную, чем того требует разумная самозащита». «Австрия не может стерпеть подобные вещи без угрозы не только своему достоинству, но и самому существованию», — подчеркнула газета. «Пэлл Мэлл газетт» добавила: «Невозможно отрицать то, что Белград — центр заговора против спокойствия соседнего государства».
Есть все основания думать, что Берхтольд и Гойос составили ультиматум с сознательным расчётом на отказ Белграда и задержали его передачу внешнеполитическим ведомствам в других столицах так, чтобы предотвратить вмешательство третьих стран в конфликт между Австрией и Сербией. Досье с доказательствами причастности Белграда к сараевскому убийству было разослано только после объявления войны и к тому же без перевода, поэтому его никто не стал читать. Вручение ультиматума решили отложить до отъезда французского президента Раймона Пуанкаре и премьера Рене Вивиани из Петербурга, чтобы затруднить сербам консультации с Россией, поскольку царь и его министры сразу обратились бы за помощью к Франции. О том, как это происходило, мы знаем со слов бывшего генерального секретаря сербского МИД (министром был сам премьер Пашич) Славко Груича.
23 июля Груич с удивлением увидел у подъезда МИД экипаж: служащие ходили пешком, иностранные дипломаты приезжали либо по назначению, либо в приёмные часы — с 11 до 12. На лестнице он встретил секретаря австрийской миссий, который сообщил, что посланник Владимир Гизль хочет видеть Пашича сегодня в 16 часов. Тот ответил, что премьера нет в столице (это было известно из газет). На вопрос, с кем посланник может встретиться, Груич назвал себя и министра финансов Лазаря Пачу, который официально замещал главу правительства, а затем осведомился о цели визита. «Для передачи важного сообщения», — коротко сказал секретарь.
Груич немедленно поехал к Пачу. Сомнений относительно содержания разговора у них не было, а желание зафиксировать время наводило на мысль об ультиматуме с определённым сроком ответа. Они стали разыскивать оставшихся в Белграде министров (в стране шла избирательная кампания) и нашли только двоих — министра просвещения Любу Иовановича (который позже рассказал об осведомлённости Пашича о заговоре) и министра внутренних дел Стояна Протича. Находившийся в деревне премьер не был доступен по телефону, поэтому к нему послали жандарма с депешей и распорядились подготовить для него поезд на ближайшей станции.
Со страниц послевоенных мемуаров большинства германских и иностранных дипломатов министр иностранных дел Гитлера Иоахим фон Риббентроп предстает человеком неумным, малообразованным, самодовольным, напыщенным и совершенно не разбирающимся в политике. Возможно, в жизни он был не слишком приятным человеком. Но для нас важнее его внешнеполитические идеи и их эволюция, его конкретные действия, а также их эффективность, связанные с ним события, имевшие глобальный характер и последствия. В жизни Риббентропа можно проследить несколько трагедий.
Монография является первым в мировой историографии комплексным исследованием политической и пропагандистской деятельности монархического движения «Action française» – передового отряда французского национализма первой половины ХХ века, – направленной против Германии как «наследственного врага» Франции. Автор рассматривает идеи и действия непримиримых германофобов в контексте внутренней и внешней политики Франции и ее отношений с Германией в период от «дела Дрейфуса», когда происходит концентрация сил французского национализма, до прихода Гитлера к власти, радикально изменившего ситуацию в Европе.
Новая монография историка В. Э. Молодякова продолжает цикл работ о французском национализме первой половины ХХ века и является первым в отечественной историографии комплексным исследованием политической и пропагандистской деятельности монархического движения «Action française», направленной против Германии как «наследственного врага». Автор рассматривает идеи и действия непримиримых германофобов во главе с Шарлем Моррасом в контексте внутренней и внешней политики Франции и ее отношений с Германией в период от прихода Гитлера к власти до поражения летом 1940 г.
Книга историка В.Э.Молодякова – первое большое исследование по истории концепции „континентального блока“ Германии, СССР и Японии и усилий по ее реализации. На рубеже 1940-1941 гг. „континентальный блок“, каким он рисовался Хаусхоферу, Риббентропу и Сиратори, был возможен. Причем возможен в силу не „сговора диктаторов“ и тем более не „единства тоталитарных идеологий“, но в силу общности глобальных геополитических интересов трех сильнейших стран Евразии. Почему не состоялась „ось“ и кто в этом виноват? В первую очередь Гитлер – он остался верен атлантистским и русофобским настроениям своей юности, которые умело подогревали заинтересованные люди как в самой Германии, так и за ее пределами… Данное исследование – это, по словам автора, не последнее слово об истории несостоявшейся „оси“ Берлин-Москва-Токио, но прежде всего „информация к размышлению“.
«Венок Брюсову» выходит к 140-летию со дня рождения Мастера. Это наиболее полное на сегодняшний день собрание стихотворных посвящений поэту. Книга стремится показать личный и литературный облик Валерия Брюсова в восприятии современников – от друзей до недругов, от соратников по символизму до безвестных дебютантов. В сборник, включающий в себя 132 текста 82 авторов, вошли не просто посвященные Брюсову произведения, но, как правило, непосредственно к нему обращенные или содержащие его «портрет».
Новая книга известного историка и собирателя Василия Молодякова представляет декадентство как культурное явление мирового масштаба в портретах его характерных фигур. История жизни великих декадентов – трех французских (Шарль Бодлер, Поль Верлен, Артюр Рембо) и трех русских (Константин Бальмонт, Валерий Брюсов, Федор Сологуб) – хорошо известна (все они представлены книгами в серии «Жизнь замечательных людей»), поэтому французы показаны прежде всего через их восприятие в России, русские – через восприятие ими французского декадентства.
Продолжатель древнего, но обедневшего самурайского рода Сабуро Сакаи во Вторую мировую стал лучшим летчиком Японии. Он участвовал более чем в двухстах воздушных боях и был единственным японским асом, который ни разу не потерял в бою своего ведомого. О летном мастерстве Сакаи ходили легенды. После тяжелейшего ранения, полученного в 1943-м, летчик снова вернулся в бой и прошел всю войну вплоть до капитуляции Японии.
Дневник нацистского летчика охватывает период с мая 1940 года, когда германская армия вторглась в Бельгию и Голландию, по январь 1941-го, когда юноша выпрыгнул из подбитого «хейнкеля» с парашютом. Записки пилота бомбардировщика, из которых становится ясным его отношение к родным, к жизни, сослуживцам, войне, противнику, высшему руководству страны, интересны тем, что типичны для многих жертв нацистской идеологии, поэтому стали важным документом, свидетельствующим против нацизма.
Начальник отдела военно-исторической службы армии США Эрл Зимке в своей книге рассказывает о двух широкомасштабных кампаниях, проведенных фашистской Германией на северном театре военных действий.Первая началась в апреле 1940 года против Дании и Норвегии, а вторая велась совместно с Финляндией против Советского Союза.Территория военных действий охватывала пространство от Северного моря до Северного Ледовитого океана и от Бергена на западном побережье Норвегии до Петрозаводска, бывшей столицы Карело-Финской Советской Социалистической Республики.Гитлер придавал большое значение этому району и считал его краеугольным камнем будущей империи.
На подступах к столице рейха германское военно-политическое руководство вновь попыталось остановить продвижение Красной армии к Берлину, чтобы затянуть ход военных действий и попытаться склонить наших союзников по Антигитлеровской коалиции к сепаратному миру. Немцы ввели в бой несколько новых по своей структуре и организации бронетанковых и артиллерийских соединений, а впоследствии пытались использовать в сражении недоведенные экспериментальные образцы своего бронированного «чудо-оружия». Также именно в этот период в районе Арнсвальде германские танковые дивизии провели последнее контрнаступление во фланг советским войскам, неумолимо надвигавшимся на Берлин.
В течение года, предшествовавшего беспримерной победе Израиля в Шестидневной войне, арабский мир играл в опасную игру, смысл которой заключался в подталкивании мира к краю пропасти...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.