Первая мировая война - [169]

Другая задача Гофа заключалась в том, чтобы разместить позиции своей армии на поле боя — не только сложном, но и малознакомом. В помощь французским войскам после распада в 1917 году многих их формирований Хэйг согласился принять часть соединений с контролируемого им фронта. Этот отрезок находился как раз в секторе, выбранном Людендорфом для его большого весеннего наступления. Гоф должен был расширить контролируемый его войсками участок фронта направо через Сомму, включив в него известную своим плохим состоянием систему французских траншей. Требовалось углубить и усилить импровизированные укрепления, выкопанные британцами перед прежним полем боя при Сомме — после атаки на "Линию Гинденбурга" годом раньше. Задача была трудной. Дело заключалось не только в том, что окопы за передовой были весьма неглубокими, и рук, чтобы улучшить их, в его секторе недоставало. Война во Франции была в равной степени стрелковой и окопной войной.

Ослабленные дивизии Гофа испытывали не только нехватку столь необходимых рук в пехотных батальонах. Специалистов-саперов, привлеченных для помощи пехоте, также было слишком мало. В феврале численность рабочих рук в Пятой армии составляла лишь 18 тысяч человек. Повсеместно ужесточив условия отбора, нанимая китайских и итальянских рабочих, к началу марта можно было поднять эту цифру до 40 тысяч, но большинство землекопов уже были задействованы на дорожных работах. Только пятая часть находящихся в распоряжении Гофа людей занималась постройкой оборонительных сооружений. В результате к тому моменту, когда первая из трех оборонительных линий Пятой армии, уже была готова, а основная полоса оказалась достаточно хорошо обеспечена опорными пунктами и артиллерийскими позициями, третья линия, куда защитники должны были отступить в крайней ситуации, была лишь прокопана "на глубину штыка". Это означало, глубина будущей траншеи составляла не более фута, а положение пулеметных точек отмечалось табличками на палках.

И вот именно на эти символические укрепления утром 21 марта обрушился штурмовой удар. Компактная группа из семидесяти шести первоклассных германских дивизий атаковала двадцать восемь британских дивизий, явно уступающих им по численности. Немцы выдвинулись из утреннего тумана после неожиданной артиллерийской бомбардировки на фронте протяженностью в пятьдесят миль. Вновь были использованы отравляющие вещества хлор и фосген, а также снаряды со слезоточивым газом.

Этот состав раздражающего действия был специально разработан, чтобы заставить британскую пехоту снять респираторы. Из-за сгустившегося тумана было невозможно что-либо разобрать на расстоянии нескольких ярдов, и оттуда доносился только непрерывный грохот разрывов. Яркие вспышки во мгле означали, что там что-то происходило, — писал рядовой Королевского военно-медицинского корпуса, А. X. Флиндт. — Ожидалось, что "это" будет приближаться — но оно не приближалось". Заградительный огонь вперемешку с кожно-нарывным горчичным газом продолжался в течение пяти часов, с 4 ч. 40 мин. до 9 ч. 40 мин. утра — до тех пор, пока, в соответствии с планом операции Гинденбурга от 10 марта, германская штурмовая пехота, появившись из своих окопов сквозь заранее подготовленные бреши в собственных проволочных заграждениях, не пересекла нейтральную полосу и не обрушилась на позиции ошеломленных противников.

«Артиллерия была великим уравнителем сил, — писал Т. Якобе, рядовой 1-го Западного Йоркширского полка, одного из регулярных соединений, которые находились во Франции с самого начала войны, — Никто не смог бы выстоять после более трех часов непрерывного обстрела, не начав чувствовать себя сонным и окоченевшим. После этих трех часов вы буквально измочалены, и им остается только разделаться с вами. Это все равно что получать удары под анестезией; вы не можете оказать никакого сопротивления… На других фронтах, где мне случалось находиться, наши активно сопротивлялись; всякий раз, когда "джерри" (немцы) как-то проявляли себя, наша артиллерия тоже проявляла себя и заставляла их успокоиться. Но на этот раз не было никакого ответа. Они были свободны делать с нами все, что угодно».

Тем не менее, достаточное число британских защитников и поддерживающей их артиллерии пережило немецкую бомбардировку, и их разрозненные группы смогли оказать сопротивление, когда немцы выдвинулись вперед. Стреляя в основном вслепую, "пулковским" методом, результат которого зависел от предварительных наблюдений, немецкие артиллеристы пропустили некоторые ключевые цели или дали по ним перелет. Как только их пехота пересекла нейтральную полосу, британские орудия и пулеметные установки ожили, а уцелевшие бойцы окопных гарнизонов поднялись на брустверы.

«Я занял свою позицию и мог хорошо видеть немцев, — писал Дж. Джолли, рядовой 9-го Норфолкского батальона, одного из "китченеровских" батальонов. — Множество их появилось над насыпью, на расстоянии около 200 — 300 ярдов. Они уже взяли наши передовые позиции [в секторе 6-й дивизии]. Мы открыли огонь, сотни наших бойцов появились на брустверах, и немцы начали падать убитыми. Их атака, безусловно, была остановлена».