Первая леди. Тайная жизнь жен президентов - [16]

= «Я, наверное, могла бы сидеть дома, печь печенье и пить чай, но решила реализовать себя в профессии».

Некоторые первые леди используют свое прежнее влияние и дружбу друг с другом, чтобы помочь близким друзьям. Леди Берд Джонсон обратилась со страстной просьбой к президенту Клинтону об амнистии ее друга, техасского банкира Рубена Джонсона (они не состоят в родственных отношениях), обвиненного в 1989 году в финансовых махинациях. «Как говорили в старину, Рубен слишком джентльмен», — написала она президенту. Клинтон помог, и амнистия Рубена Джонсона была одной из множества, которые он даровал в последние дни своего пребывания на посту президента (по амнистии была списана сумма 4,56 миллиона долларов неустоек, назначенных Джонсону по решению суда).

Эти знаменитые женщины значат гораздо больше, чем официальные лица; им отводятся ключевые роли в дипломатии, в сглаживании шероховатостей и утешении оскорбленных чувств. На бесчисленных официальных обедах они сидят рядом с ведущими политиками и обязаны транслировать программу правительства. А если немного повезет, то и переубеждать обедающих с ними людей. Нередко они сообщают своим мужьям о результатах проделанной работы в тот же вечер или на следующее утро. Во времена холодной войны Пэт Никсон сидела рядом с неуживчивым советским политическим лидером Алексеем Косыгиным, с которым она любезно держалась за обедом. Она была противницей компромиссов в том, что касалось Советов, «но также чувствовала, что лучше поддерживать разговор, чем отмалчиваться», по словам ее пресс-секретаря Конни Стюарт. Ведущий радиостанции «Голос Америки», служивший им переводчиком во время обеда, сделал запись их беседы. Косыгин поинтересовался у первой леди, сколько женщин работает в Сенате, и потом сказал: «В США женщины-чиновницы высокомерны, амбициозны, жестокосердны, а в Советском Союзе на долю женщин-депутатов приходится треть общего количества, и они серьезны, разумны и любят учиться». Потом он насмехался над американской прессой, особенно над женщинами-репортерами, а первая леди их защищала. Однако к концу обеда Пэт изменила тональность разговора, выразив соболезнование русским людям, пострадавшим во время Второй мировой войны, и добавила, что ей особенно жаль русских, погибших во время немецкой блокады Ленинграда. И поведение Косыгина мгновенно изменилось. «Я был там, — сказал он мягко. — Это было страшно».

Они понимают весомость президентской власти лучше, чем кто-либо другой. Нэнси Чердон Форстер, личный помощник Бетти Форд, вспоминает, как тихими вечерами Бетти звонила Леди Берд Джонсон. «И Леди Берд иногда звонила ей, особенно если появлялось что-то в прессе, и миссис Джонсон думала, что может стать источником полезной информации». Когда Розалин Картер спросили, оказывала ли ей поддержку какая-нибудь бывшая первая леди во время кризиса с заложниками в Иране, она ответила: «Леди Берд Джонсон часто звонила мне и проявляла участие». Леди Берд была важнейшей персоной в клубе первых леди, к тому же она писала прекрасные письма. Она написала Барбаре Буш 5 июня 1991 года, когда Буши жили в Белом доме: «Я думала о вас с большой симпатией и теплотой. Надеюсь, вам удастся убедить президента не позволять бесконечным обязанностям его должности полностью поглотить его время и силы». Когда первой леди была Барбара Буш, она поблагодарила Бетти Форд, которая оборудовала открытый бассейн с южной стороны Западного крыла. Она написала, что этот бассейн «спас мою жизнь». Лора Буш устроила для Мишель Обама экскурсию по Белому дому, желая убедить Мишель, что ее дочери смогут там жить. Она хотела, чтобы эта экскурсия стала особой и персональной, хотя Мишель сопровождала ее сотрудница. «Это только для нас с Мишель, — сказала Лора помощнице. — Вы можете встретиться с моими служащими, но эта встреча только наша». В отличие от президента, оставляющего послание своему преемнику, первая леди не оставляет писем, а вместо этого проводит экскурсию по третьему и четвертому этажам, чтобы дать мудрые напутствия. Когда Розалин Картер спросили, оставляла ли она письмо для Нэнси Рейган, она ответила: «Я не оставляла ей письма. Я об этом не подумала. И Бетти Форд не оставляла мне послания». Лора Буш также не писала рекомендации для Мишель Обама.

= Во множестве интервью друзья и политические помощники говорят о том, что Мишель глубоко несчастна в Белом доме.

Каждая из этих женщин, включая Джеки Кеннеди и Лору Буш, казалось, искренне наслаждались всеми преимуществами положения первой леди. Даже Джеки Кеннеди полюбила жизнь первой леди, хотя ненавидела, когда в прессе появлялись фотографии ее маленьких детей. Единственная, кто стоит особняком в ряду первых жен, это Мишель Обама. (Пэт Никсон была несчастлива в Белом доме, но любила путешествовать, и снимавшие ее репортеры говорили, что она сияла, когда выезжала из Вашингтона.) Во множестве интервью друзья и политические помощники говорят о том, что Мишель глубоко несчастна в Белом доме. Она не принадлежит к вашингтонскому обществу, которое полюбили Клинтоны, и в основном общается с теми же людьми, с которыми дружила в Чикаго, включая семьи Уитакер и Несбитт, дети которых примерно того же возраста, что и дочери Обама, Саша и Малия, и которые живут недалеко от их дома в чикагском районе Гайд-Парк. (Когда Обама решил участвовать в президентских выборах, они взяли со своих старых друзей слово, что те останутся с ними независимо от того, победит он или проиграет.) Бывший старший дворецкий Джордж Хэнни служил новому президенту и первой леди в частной квартире семьи. После инаугурации он сказал им: «У вас начинается уникальное путешествие. Вся ваша жизнь сегодня — это перемены. Вам теперь не нужно ждать самолета, вам не нужно ни о чем беспокоиться, нужно только быть на виду. Все для вас там уже готово». Мишель удивилась и улыбнулась, но Хэнни показалось, что Мишель не до конца поняла, насколько теперь изменится их жизнь».