Первая красотка в городе - [68]
— Сукин ты сын! — заорала она. — Пусти сейчас же!
— Ты все испортишь, Гарри! — сказал Дьюк. — Еще раз так сделаешь, и я тебе вломлю!
— Не вломишь.
— Только попробуй!
Они дошли до черного хода, поднялись, открыли дверь. Девка посмотрела на распростертого Фрэнки Кэннона, но ничего не сказала. Вошли в комнату. Девка села и закинула ногу на ногу. Ноги у нее были хорошие.
— Меня зовут Джинни, — сказала она.
Дьюк разлил.
— Я Дьюк. Он Гарри.
Джинни улыбнулась и взяла стакан.
— Один засранец, с которым я сейчас живу, голой меня держал, всю одежду в чулане запер. Я там просидела неделю. Потом дождалась, когда вырубится, сняла с него ключ, забрала вот платье и сбежала.
— Красивое платье.
— Нормальное.
— Оно подчеркивает в тебе лучшее.
— Спасибо. Эй, слушайте, парни, а чем вы занимаетесь?
— Занимаемся? — переспросил Гарри.
— Ага, то есть — как вам жить удается?
— Мы золотопромышленники, — ответил Гарри.
— Ой, бросьте, не надо мне баки заколачивать.
— Все правильно, — подтвердил Дьюк. — Мы золотопромышленники.
— Мы наткнулись на жилу. Разбогатеем за неделю, — сказал Гарри.
Потом Гарри понадобилось отлить. Сортир располагался в конце коридора. Когда Гарри вышел, Джинни сказала:
— Тебя я хочу выебать первым, миленький. Тот меня не очень-то заводит.
— Это ничего, — ответил Дьюк.
Он разлил еще раз на троих. Когда Гарри вернулся, Дьюк сообщил ему:
— Она трахнет меня первым.
— Кто сказал?
— Мы сказали, — ответил Дьюк.
— Точно, — поддакнула Джинни.
— Я думаю, надо взять ее с собой, — сказал Дьюк.
— Сначала поглядим, как она трахается, — ответил Гарри.
— Я свожу мужчин с ума, — сказала Джинни. — Мужики от меня благим матом орут. У меня самая тугая пизда во всем штате Калифорния!
— Ладно, — сказал Гарри, — давай проверим.
— Сначала налейте мне еще, — ответила она, допивая залпом то, что оставалось.
Дьюк восполнил.
— У меня тоже кое-что имеется, малышка, я тебя могу напополам разворотить!
— Только если ногу туда засунешь, — встрял Гарри.
Джинни лишь ухмыльнулась, пья. Допила.
— Давай, — сказала она Дьюку, — чего тянуть?
Джинни подошла к койке и стащила с себя платье. На ней остались голубенькие трусики и застиранный розовый лифчик, скрепленный на спине булавкой. Дьюку пришлось эту булавку откалывать.
— Он что — смотреть останется? — спросила она Дьюка.
— На здоровье, если хочет, — ответил тот. — Хули нет?
— Ладно, — согласилась Джинни.
Они залегли под простыни. Прошло несколько минут разминки и маневров; Гарри наблюдал. Одеяло сползло на пол. Гарри видел лишь колыханья довольно грязной простыни.
Затем Дьюк взгромоздился. Гарри смотрел, как его задница подскакивает под полотном.
Затем Дьюк выругался:
— Ёбть!
— Чё такое? — спросила Джинни.
— Я выскользнул! Ты же вроде сказала, что у тебя там тесный гробик!
— Давай вложу обратно! Мне кажется, ты и внутрь еще не попал!
— Ну куда-то же я попал! — ответил Дьюк.
И Дьюкова задница запрыгала снова. Вообще не надо было говорить этому пиздюку про золото, думал Гарри. А сейчас еще и сучка эта на шею сядет. Могут против меня стакнуться. Конечно, если он случайно коньки отбросит, я ей, наверно, больше понравлюсь.
Тут Джинни застонала и давай молоть языком:
— Ох, миленький мой, миленький! Ох господи, миленький, ох бож-же мой!
Какой пиздеж, подумал Гарри.
Встал и подошел к окну. Зады ночлежки выходили аккурат на съезд с голливудской трассы на Вермонт. Он смотрел, как машины светят фарами и мигают поворотниками. Его всегда изумляло, что некоторые так торопятся в одну сторону, а некоторые в то же самое время — в другую. Кто-то из них не прав, либо это просто грязная игра. Снова раздался голос Джинни:
— Я щас КОНЧУ! О бож-же мой, я щас КОНЧУ! О бож-же м-мой! Я…
Хуйня, подумал Гарри и повернулся глянуть. Дьюк пыхтел изо всех сил. Глаза Джинни, казалось, остекленели; она уставилась прямо в потолок, прямо в голую лампочку; и такая остекленевшая — то есть, по-видимому, остекленевшая — она смотрела Дьюку за левое ухо…
Наверное, придется все-таки пристрелить его на этом полигоне, подумал Гарри. Особенно если у нее там гробик тесный.
золото, столько золота.
Новичок
В общем, слез я со смертного одра, выписался из окружной больницы и устроился экспедитором. По субботам и воскресеньям — выходные, и как-то в субботу мы с Мадж все и обсудили:
— Смотри, крохотуля, я обратно в эту благотворительную палату не тороплюсь. Следует найти такое, что мешало бы мне кирять. К примеру, сегодня. Делать нечего — можно только нарезаться. А кино я не люблю. Зоопарки — глупо. Ебаться весь день мы с тобой не можем. Вот проблема.
— Ты на ипподроме когда-нибудь бывал?
— Это еще что?
— Лошадей гоняют. А ты на них ставишь.
— А какой-нибудь ипподром сегодня открыт?
— Голливуд-Парк.
— Поехали.
Мадж показала, как добраться. До первого заезда оставался час, и стоянка была вся под завязку. Пришлось оставить машину чуть ли не в полумиле от входа.
— Сюда, похоже, много народу ездит, — заметил я.
— Это точно.
— А что делать, когда придем?
— Ставить на лошадь.
— На какую?
— На какую хочешь.
— И деньги можно выиграть?
— Иногда.
Мы заплатили за вход, и тут нам замахали бумажками мальчишки-газетчики:
— Хватайте своих победителей! Вам деньги нравятся? Здеся все ваши рискованные ставки!
Роман «Женщины» написан Ч. Буковски на волне популярности и содержит массу фирменных «фишек» Буковски: самоиронию, обилие сексуальных сцен, энергию сюжета. Герою книги 50 лет и зовут его Генри Чинаски; он является несомненным альтер-эго автора. Роман представляет собой череду более чем откровенных сексуальных сцен, которые объединены главным – бесконечной любовью героя к своим женщинам, любованием ими и грубовато-искренним восхищением.
Чарльз Буковски – культовый американский писатель, чья европейская популярность всегда обгоняла американскую (в одной Германии прижизненный тираж его книг перевалил за два миллиона), автор более сорока книг, среди которых романы, стихи, эссеистика и рассказы. Несмотря на порою шокирующий натурализм, его тексты полны лиричности, даже своеобразной сентиментальности. Буковски по праву считается мастером короткой формы, которую отточил в своей легендарной колонке «Записки старого козла», выходившей в лос-анджелесской андеграундной газете «Открытый город»; именно эти рассказы превратили его из поэта-аутсайдера в «кумира миллионов и властителя дум», как бы ни открещивался он сам от такого определения.
Вечный лирический (точнее антилирический) герой Буковски Генри Чинаски странствует по Америке времен Второй мировой… Города и городки сжигает «военная лихорадка». Жизнь бьет ключом — и частенько по голове. Виски льется рекой, впадающей в море пива. Женщины красивы и доступны. Полицейские миролюбивы. Будущего нет. Зато есть великолепное настоящее. Война — это весело!
«Хлеб с ветчиной» - самый проникновенный роман Буковски. Подобно "Приключениям Гекльберри Финна" и "Ловцу во ржи", он написан с точки зрения впечатлительного ребенка, имеющего дело с двуличием, претенциозностью и тщеславием взрослого мира. Ребенка, постепенно открывающего для себя алкоголь и женщин, азартные игры и мордобой, Д.Г. Лоуренса и Хемингуэя, Тургенева и Достоевского.
Это самая последняя книга Чарльза Буковски. Он умер в год (1994) ее публикации — и эта смерть не была неожиданной. Неудивительно, что одна из главных героинь «Макулатуры» — Леди Смерть — роковая, красивая, смертельно опасная, но — чаще всего — спасающая.Это самая грустная книга Чарльза Буковски. Другой получиться она, впрочем, и не могла. Жизнь то ли удалась, то ли не удалась, но все чаще кажется какой-то странной. Кругом — дураки. Мир — дерьмо, к тому же злое.Это самая странная книга Чарльза Буковски. Посвящается она «плохой литературе», а сама заигрывает со стилистикой нуар-детективов, причем аккурат между пародией и подражанием.А еще это, кажется, одна из самых личных книг Чарльза Буковски.
Чарльз Буковски – один из крупнейших американских писателей XX века, автор более сорока книг, среди которых романы, стихи, эссеистика и рассказы. Несмотря на порою шокирующий натурализм, его тексты полны лиричности, даже своеобразной сентиментальности.Свой первый роман «Почтамт», посвященный его работе в означенном заведении и многочисленным трагикомическим эскападам из жизни простого калифорнийского почтальона, Буковски написал в 50 лет. На это ушло двадцать ночей, двадцать пинт виски, тридцать пять упаковок пива и восемьдесят сигар.
Герой романа «Искусство воскрешения» (2010) — Доминго Сарате Вега, более известный как Христос из Эльки, — «народный святой», проповедник и мистик, один из самых загадочных чилийцев XX века. Провидение приводит его на захудалый прииск Вошка, где обитает легендарная благочестивая блудница Магалена Меркадо. Гротескная и нежная история их отношений, протекающая в сюрреалистичных пейзажах пампы, подобна, по словам критика, первому чуду Христа — «превращению селитры чилийской пустыни в чистое золото слова». Эрнан Ривера Летельер (род.
Если в двух словах, то «желание исчезнуть» — это то, как я понимаю войну.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.
Эта книга о жизни, о том, с чем мы сталкиваемся каждый день. Лаконичные рассказы о радостях и печалях, встречах и расставаниях, любви и ненависти, дружбе и предательстве, вере и неверии, безрассудстве и расчетливости, жизни и смерти. Каждый рассказ заставит читателя задуматься и сделать вывод. Рассказы не имеют ограничения по возрасту.
«Шиза. История одной клички» — дебют в качестве прозаика поэта Юлии Нифонтовой. Героиня повести — студентка художественного училища Янка обнаруживает в себе грозный мистический дар. Это знание, отягощённое неразделённой любовью, выбрасывает её за грань реальности. Янка переживает разнообразные жизненные перипетии и оказывается перед проблемой нравственного выбора.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Все прекрасно знают «Вино из одуванчиков» — классическое произведение Рэя Брэдбери, вошедшее в золотой фонд мировой литературы. А его продолжение пришлось ждать полвека! Свое начало роман «Лето, прощай» берет в том же 1957 году, когда представленное в издательство «Вино из одуванчиков» показалось редактору слишком длинным и тот попросил Брэдбери убрать заключительную часть. Пятьдесят лет этот «хвост» жил своей жизнью, развивался и переписывался, пока не вырос в полноценный роман, который вы держите в руках.
Впервые на русском — второй роман знаменитого выпускника литературного семинара Малькольма Брэдбери, урожденного японца, лаурета Букеровской премии за свой третий роман «Остаток дня». Но уже «Художник зыбкого мира» попал в Букеровский шортлист.Герой этой книги — один из самых знаменитых живописцев довоенной Японии, тихо доживающий свои дни и мечтающий лишь удачного выдать замуж дочку. Но в воспоминаниях он по-прежнему там, в веселых кварталах старого Токио, в зыбком, сумеречном мире приглушенных страстей, дискуссий о красоте и потаенных удовольствий.
«Коллекционер» – первый из опубликованных романов Дж. Фаулза, с которого начался его успех в литературе. История коллекционера бабочек и его жертвы – умело выстроенный психологический триллер, в котором переосмыслено множество сюжетов, от мифа об Аиде и Персефоне до «Бури» Шекспира. В 1965 году книга была экранизирована Уильямом Уайлером.
Иэн Макьюэн. — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам».«Искупление». — это поразительная в своей искренности «хроника утраченного времени», которую ведет девочка-подросток, на свой причудливый и по-детски жестокий лад переоценивая и переосмысливая события «взрослой» жизни. Став свидетелем изнасилования, она трактует его по-своему и приводит в действие цепочку роковых событий, которая «аукнется» самым неожиданным образом через много-много лет…В 2007 году вышла одноименная экранизация романа (реж.