Первая красотка в городе - [44]
— Брр.
— Ну. Ладно, полосы пустые. А Хайанз еще под ногами путается. В конце концов поднялся к себе и вырубился на диване. Только он свалил, как номер начал собираться. Мы закончили, сорок пять минут остается, чтоб в типографию успеть. Я говорю: давайте я отвезу. И тут знаешь что?
— Хайанз проснулся.
— Откуда ты знаешь?
— Да уж догадался.
— Короче, он стал клясться и божиться, что сам отвезет номер в типографию. Закинул все в машину, но до типографии так и не доехал. Мы на следующий день приходим, а на столе записка, и все вычищено — «Ай-Би-Эм», подписной лист, все…
— Я слышал. Ладно, давай так посмотрим: он всю эту чертовню заварил, значит, он вправе и закончить.
— Но «Ай-Би-Эм»-то не его. За нее он может запопасть.
— Хайанз привык запопадать. Он от этого цветет и пахнет. У него все яйца в кучку собираются. Слышал бы ты, как он орет.
— Но дело-то в маленьких людях, Бук, в тех, кто за двадцать пять баксов в неделю вкалывает, кто все бросил, чтобы газета выходила. У которых подметки картонные. Кто на полу спит.
— Маленьких людей всегда в очко вдувают, Палмер. В истории всегда так.
— Ты говоришь, как Монго.
— Монго обычно бывай прав, хоть он и сукин сын.
Мы еще немного поговорили, и все закончилось.
В тот вечер на работе ко мне подошел черный верзила.
— Эй, братан, я слыхал, твоя газета накрылась.
— Точно, братан, а ты-то где слыхал?
— В «Л.-А. Таймс», первая страница второй тетрадки. Вот они радуются, наверно.
— Наверно.
— Нам ваша газета нравилась, чувак. И твоя колонка тоже. Настоящий крутняк.
— Спасибо, братан.
В обеденный перерыв (10:24 вечера) я вышел и купил «Л.-А. Таймс». Перешел с нею через дорогу в бар, взял себе кружку пива за доллар, зажег сигару и подошел к тому столику, где светлее:
«Раскрытая Шахна», вторая крупнейшая подпольная газета Лос-Анджелеса, перестала выходить, сообщила в четверг ее редакционная коллегия. Газета не дожила 10 недель до своей второй годовщины.
«Крупные долги, проблемы с распространением и 1000-долларовый штраф за непристойность по приговору суда в октябре месяце способствовали распаду газеты», — заявил Майк Энгел, ответственный секретарь газеты. По его оценкам, последний тираж газеты составил 20 000 экземпляров.
Однако Энгел и другие члены редколлегии убеждены, что «Раскрытая Шахна» могла бы продолжать выходить, если бы не решение о закрытии, принятое Джо Хайанзом, ее 35-летним владельцем и главным редактором.
Когда сотрудники прибыли в среду утром в редакцию газеты (Мелроуз-авеню, д. 4369), они обнаружили записку Хайанза, которая, в частности, гласила:
>«Газета уже выполнила свою художественную миссию. В политическом же смысле она все равно никогда не была эффективна. То, что происходило на ее страницах в последнее время, — ничем не лучше того, что мы печатали год назад.
>Как художник, я вынужден отвернуться от работы, которая не становится лучше… несмотря даже на то, что это творение моих собственных рук, и на то, что она приносит хлеб (деньги)».
Я допил кружку и отправился на свою государственную службу…
Через несколько дней у себя в почтовом ящике я обнаружил записку:
>10:45 утра, понедельник.
Сегодня утром в почтовом ящике я нашел записку от Черри Хайанз. (Меня не было дома все воскресенье и ночь на понедельник.) Она говорит, что дети у нее, она болеет и у нее крупные неприятности по адресу Даглас-стрит, ――――. Я не могу найти Даглас-стрит на этой ебаной карте, но хотел, чтоб ты знал про записку.
Барни
Пару дней спустя зазвонил телефон. Не тетка в течке. Барни.
— Эй, Джо Хайанз в городе.
— Мы с тобой — тоже, — ответил я.
— Джо вернулся к Черри.
— Вот как?
— Они собираются переезжать в Сан-Франциско.
— Давно пора.
— Газета для хиппи провалилась.
— Ага. Прости, что у меня не вышло. Надрался.
— Нормально. Но послушай, мне сейчас одну статью заказали. Как только закончу, хочу с тобой связаться.
— Зачем?
— У меня есть спонсор с пятьюдесятью штуками.
— С пятьюдесятью?
— Ну. Реальные деньги. Ему не терпится. Хочет начать еще одну газету.
— Держи меня в курсе, Барни. Ты мне всегда нравился. Помнишь, как мы с тобой закиряли у меня в четыре, проговорили всю ночь и закончили только в одиннадцать утра?
— Ага. Дьявольская ночка была. Хоть ты и старик, но кого хочешь перепьешь.
— Ну.
— Как только я эту херню закончу, дам тебе знать.
— Ага. Держи связь, Барни.
— Буду. А ты тем временем просыхай.
— Конечно.
Я сходил в сортир и прекрасно просралси по пиву. Потом лег в постель, сдрочил и заснул.
Жизнь и смерть в благотворительной палате
«Скорая» была переполнена, но мне нашли место на самом верху, и мы двинулись. Я блевал кровью в больших количествах и боялся, что наблюю на тех, кто ниже. Мы ехали и слушали сирену. Звучала она в отдалении, будто и не от нашей кареты. Мы ехали в окружную больницу — все вместе. Бедные. Объекты благотворительности. С каждым по отдельности что-то не так, и кое-кто оттуда уже не вернется. А общее только одно — мы все бедны, и шансов у нас немного. Нас упаковали, как кильку. Я и не знал, что в «скорую помощь» влезает столько людей.
— Господи боже мой, ох господи боже мой, — доносился до меня снизу голос черной тетки. — Вот уж не думала, что со МНОЙ так будет! Вот уж не думала, что такое будет, господи…
Роман «Женщины» написан Ч. Буковски на волне популярности и содержит массу фирменных «фишек» Буковски: самоиронию, обилие сексуальных сцен, энергию сюжета. Герою книги 50 лет и зовут его Генри Чинаски; он является несомненным альтер-эго автора. Роман представляет собой череду более чем откровенных сексуальных сцен, которые объединены главным – бесконечной любовью героя к своим женщинам, любованием ими и грубовато-искренним восхищением.
Чарльз Буковски – культовый американский писатель, чья европейская популярность всегда обгоняла американскую (в одной Германии прижизненный тираж его книг перевалил за два миллиона), автор более сорока книг, среди которых романы, стихи, эссеистика и рассказы. Несмотря на порою шокирующий натурализм, его тексты полны лиричности, даже своеобразной сентиментальности. Буковски по праву считается мастером короткой формы, которую отточил в своей легендарной колонке «Записки старого козла», выходившей в лос-анджелесской андеграундной газете «Открытый город»; именно эти рассказы превратили его из поэта-аутсайдера в «кумира миллионов и властителя дум», как бы ни открещивался он сам от такого определения.
Вечный лирический (точнее антилирический) герой Буковски Генри Чинаски странствует по Америке времен Второй мировой… Города и городки сжигает «военная лихорадка». Жизнь бьет ключом — и частенько по голове. Виски льется рекой, впадающей в море пива. Женщины красивы и доступны. Полицейские миролюбивы. Будущего нет. Зато есть великолепное настоящее. Война — это весело!
«Хлеб с ветчиной» - самый проникновенный роман Буковски. Подобно "Приключениям Гекльберри Финна" и "Ловцу во ржи", он написан с точки зрения впечатлительного ребенка, имеющего дело с двуличием, претенциозностью и тщеславием взрослого мира. Ребенка, постепенно открывающего для себя алкоголь и женщин, азартные игры и мордобой, Д.Г. Лоуренса и Хемингуэя, Тургенева и Достоевского.
Это самая последняя книга Чарльза Буковски. Он умер в год (1994) ее публикации — и эта смерть не была неожиданной. Неудивительно, что одна из главных героинь «Макулатуры» — Леди Смерть — роковая, красивая, смертельно опасная, но — чаще всего — спасающая.Это самая грустная книга Чарльза Буковски. Другой получиться она, впрочем, и не могла. Жизнь то ли удалась, то ли не удалась, но все чаще кажется какой-то странной. Кругом — дураки. Мир — дерьмо, к тому же злое.Это самая странная книга Чарльза Буковски. Посвящается она «плохой литературе», а сама заигрывает со стилистикой нуар-детективов, причем аккурат между пародией и подражанием.А еще это, кажется, одна из самых личных книг Чарльза Буковски.
Чарльз Буковски – один из крупнейших американских писателей XX века, автор более сорока книг, среди которых романы, стихи, эссеистика и рассказы. Несмотря на порою шокирующий натурализм, его тексты полны лиричности, даже своеобразной сентиментальности.Свой первый роман «Почтамт», посвященный его работе в означенном заведении и многочисленным трагикомическим эскападам из жизни простого калифорнийского почтальона, Буковски написал в 50 лет. На это ушло двадцать ночей, двадцать пинт виски, тридцать пять упаковок пива и восемьдесят сигар.
В книге подобраны басни и стихи – поэтическое самовыражение детей в возрасте от 6 до 16 лет, сумевших «довести ум до состояния поэзии» и подарить «радости живущим» на планете Россия. Юные дарования – школьники лицея №22 «Надежда Сибири». Поколение юношей и девушек «кипящих», крылья которым даны, чтобы исполнить искренней души полет. Украшением книги является прелестная сказка девочки Арины – принцессы Сада.
Все мы рано или поздно встаем перед выбором. Кто-то боится серьезных решений, а кто-то бесстрашно шагает в будущее… Здесь вы найдете не одну историю о людях, которые смело сделали выбор. Это уникальный сборник произведений, заставляющих задуматься о простых вещах и найти ответы на самые важные вопросы жизни.
Владимир Матлин многолик, как и его проза. Адвокат, исколесивший множество советских лагерей, сценарист «Центрнаучфильма», грузчик, но уже в США, и, наконец, ведущий «Голоса Америки» — более 20 лет. Его рассказы были опубликованы сначала в Америке, а в последние годы выходили и в России. Это увлекательная мозаика сюжетов, характеров, мест: Москва 50-х, современная Венеция, Бруклин сто лет назад… Польский эмигрант, нью-йоркский жиголо, еврейский студент… Лаконичный язык, цельные и узнаваемые образы, ирония и лёгкая грусть — Владимир Матлин не поучает и не философствует.
Владимир Матлин родился в 1931 году в Узбекистане, но всю жизнь до эмиграции прожил в Москве. Окончил юридический институт, работал адвокатом. Юриспруденцию оставил для журналистики и кино. Семнадцать лет работал на киностудии «Центрнаучфильм» редактором и сценаристом. Эмигрировал в Америку в 1973 году. Более двадцати лет проработал на радиостанции «Голос Америки», где вел ряд тематических программ под псевдонимом Владимир Мартин. Литературным творчеством занимается всю жизнь. Живет в пригороде Вашингтона.
А началось с того, что то ли во сне, то ли наяву, то ли через сон в явь или через явь в сон, но я встретился со своим двойником, и уже оба мы – с удивительным Богом в виде дырки от бублика. «Дырка» и перенесла нас посредством универсальной молитвы «Отче наш» в последнюю стадию извращенного социалистического прошлого. Там мы, слившись со своими героями уже не на бумаге, а в реальности, пережили еще раз ряд удовольствий и неудовольствий, которые всегда и все благо, потому что это – жизнь!
Рассказы известного сибирского писателя Николая Гайдука – о добром и светлом, о весёлом и грустном. Здесь читатель найдёт рассказы о любви и преданности, рассказы, в которых автор исследует природу жестокого современного мира, ломающего судьбу человека. А, в общем, для ценителей русского слова книга Николая Гайдука будет прекрасным подарком, исполненным в духе современной классической прозы.«Господи, даже не верится, что осталась такая красота русского языка!» – так отзываются о творчество автора. А вот что когда-то сказал Валентин Курбатов, один из ведущих российских критиков: «Для Николая Гайдука характерна пьянящая музыка простора и слова».
Все прекрасно знают «Вино из одуванчиков» — классическое произведение Рэя Брэдбери, вошедшее в золотой фонд мировой литературы. А его продолжение пришлось ждать полвека! Свое начало роман «Лето, прощай» берет в том же 1957 году, когда представленное в издательство «Вино из одуванчиков» показалось редактору слишком длинным и тот попросил Брэдбери убрать заключительную часть. Пятьдесят лет этот «хвост» жил своей жизнью, развивался и переписывался, пока не вырос в полноценный роман, который вы держите в руках.
Впервые на русском — второй роман знаменитого выпускника литературного семинара Малькольма Брэдбери, урожденного японца, лаурета Букеровской премии за свой третий роман «Остаток дня». Но уже «Художник зыбкого мира» попал в Букеровский шортлист.Герой этой книги — один из самых знаменитых живописцев довоенной Японии, тихо доживающий свои дни и мечтающий лишь удачного выдать замуж дочку. Но в воспоминаниях он по-прежнему там, в веселых кварталах старого Токио, в зыбком, сумеречном мире приглушенных страстей, дискуссий о красоте и потаенных удовольствий.
«Коллекционер» – первый из опубликованных романов Дж. Фаулза, с которого начался его успех в литературе. История коллекционера бабочек и его жертвы – умело выстроенный психологический триллер, в котором переосмыслено множество сюжетов, от мифа об Аиде и Персефоне до «Бури» Шекспира. В 1965 году книга была экранизирована Уильямом Уайлером.
Иэн Макьюэн. — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам».«Искупление». — это поразительная в своей искренности «хроника утраченного времени», которую ведет девочка-подросток, на свой причудливый и по-детски жестокий лад переоценивая и переосмысливая события «взрослой» жизни. Став свидетелем изнасилования, она трактует его по-своему и приводит в действие цепочку роковых событий, которая «аукнется» самым неожиданным образом через много-много лет…В 2007 году вышла одноименная экранизация романа (реж.