Первая красотка в городе - [41]
Посмотрел я на этих уродов из колледжа, вышел вон, да так больше и не вернулся.
Итак. «Раскрытая Шахна». Двадцать восемь лет спустя.
Статья в кулаке. За столом Черри. Черри говорит по телефону. Очень важно. Не может разговаривать. Или же Черри не на телефоне. Что-то пишет на листке бумаги. Не может разговаривать. Всегдашняя наебка. За тридцать лет тарелка не разбилась. А Джо Хайанз бегает вокруг, вершит великие дела, носится вверх-вниз по лестницам. У него свой угол где-то наверху. Весьма комфортабельный, разумеется. И с ним еще какой-нибудь бедный засранец в задней комнате, где Джо может наблюдать, как тот на «Ай-Би-Эмке» готовит макет для печатников. Джо платит бедному засранцу тридцать пять за шестидесятичасовую неделю, причем бедный засранец радуется, носит бороду и милые душевные глаза, бедный засранец вкалывает не покладая рук над этим третьесортным убогим макетом. А по интеркому на полную громкость ревут Битлы, телефон трезвонит, Джо Хайанз, редактор, вечно УБЕГАЕТ КУДА-ТО ПО ВАЖНОМУ ДЕЛУ. Но когда на следующей неделе читаешь газету, остается непонятно, куда же он бегал. В газету это не попадает.
«Раскрытая Шахна» продолжала выходить — некоторое время. Колонки у меня получались по-прежнему хорошие, но сама газета оставалась полудурочной. Я уже нюхом чуял, как из этой пизды несет смертью…
Каждую вторую пятницу по вечерам проводились планерки. Я на нескольких покуражился. А когда узнал о результатах, вообще ходить перестал. Если газете хочется выжить, пускай живет. Я держался в стороне и только подсовывал конвертики с писаниной под дверь.
Потом Хайанз поймал меня по телефону:
— У меня идея. Собери-ка ты мне лучших поэтов и прозаиков, которых знаешь, и мы выпустим литературное приложение.
Я их ему собрал. Он напечатал. А легавые впаяли ему «непристойность».
Но я — славный парень. Я поймал его по телефону:
— Хайанз?
— Чё?
— Поскольку тебя за эту штуку арестовали, я буду писать тебе колонку бесплатно. Те десять баксов, что ты мне платишь, пусть идут в фонд защиты «Раскрытой Шахны».
— Большое спасибо, — ответил он.
Вот, пожалте — лучшего писателя Америки отхватил себе за просто так…
Потом как-то вечером мне позвонила Черри:
— Почему ты больше не ходишь к нам на планерки? Мы по тебе соскучились, ужасно.
— Что? Блядь, Черри, что ты мелешь? Ты обдолбилась?
— Нет, Хэнк, мы все тебя любим правда. Приходи на следующую.
— Я подумаю.
— Все без тебя мертво.
— А со мной смерть.
— Ты нам нужен, старик.
— Я подумаю, Черри.
Поэтому я объявился. Мысль эту мне подсказал Хайанз собственной персоной: мол, поскольку у «Раскрытой Шахны» — первая годовщина, вина, пёзд, жизни и любви будет в изобилии.
Но войдя уже готовеньким и предвкушая увидеть повсюду еблю на полу и любовь галопом, я обнаружил только этих лапочек за работой. Они, такие сутулые и унылые, сильно мне напомнили старух, что сидели и вышивали, когда я доставлял им материю, пробирался к ним наверх в старых лифтах, где полно крыс, в вонючих лифтах, которые приходится тянуть тросами вручную, им лет по сто, этим старым рукодельницам, гордым, мертвым и психованным, как вся преисподняя, и они вкалывают, вкалывают, чтобы кто-нибудь стал миллионером… в Нью-Йорке, Филадельфии, Сент-Луисе.
Но вот эти, на «Раскрытую Шахну», эти вкалывали без зарплаты, а Джо Хайанз, грубоватый и жирный, прохаживался взад-вперед, заложив руки за спину, надзирая, чтобы каждый доброволец выполнял (выполняла) свои обязанности как полагается и точно.
— Хайанз! Хайнз, грязный ты хуесос! — заорал я, войдя. — Работорговлю тут развел, ах ты, паршивый рыготный Саймон Легри![43] От легавых да от Вашингтона справедливости требуешь, а сам — поганейшая свинья! Ты Гитлер стократно, сволочь ты рабовладельческая! Пишешь о жестокостях и сам же их приумножаешь! Ты кого, к ебеням, обмануть хочешь, паскудина? Ты кем, к ебеням, себя возомнил?
К счастью для Хайанза, остальной персонал уже достаточно ко мне притерпелся: они считали, что я несу сплошные глупости, а Сам Хайанз — олицетворение Истины.
Сам Хайанз вошел и вложил мне в руку скрепкосшиватель.
— Садись, — сказал он. — Мы пытаемся увеличить тираж. Садись и цепляй вот такую зеленую листовку к каждому номеру. Мы рассылаем остаток тиража потенциальным подписчикам…
Старый добрый Любовничек Свободы Хайанз разбрасывает свое говно методами большого бизнеса. Самому себе мозги промыл.
Наконец он подошел и взял у меня сшиватель.
— Ты слишком медленно их подкалываешь.
— Еб твою мать, падла. Да повсюду шампанское должно было литься. А я вместо этого скрепки жру…
— Эй, Эдди!
Он подозвал еще одного крепостного — худощекого, проволокорукого, скуднолицего. Бедный Эдди голодал. Во имя Цели голодали все. Кроме Хайан-за и его жены: те жили в двухэтажном доме и обучали одного из своих детей в частной школе, а кроме того, в Кливленде жил старый Папуля, чуть ли не главный жмурик «Прямодушного Торговца»[44], у которого денег больше, чем всего остального.
И вот Хайанз меня выгнал, а еще выгнал одного парня с маленьким пропеллером на тюбетейке, кажется, его Симпатягой Доком Стэнли звали, а еще женщину Симпатяги Дока, и мы втроем без лишнего кипежа свалили через заднюю дверь, припивая из бутылочки дешевого винца, а нам вслед несся голос Джо Хайанза:
Роман «Женщины» написан Ч. Буковски на волне популярности и содержит массу фирменных «фишек» Буковски: самоиронию, обилие сексуальных сцен, энергию сюжета. Герою книги 50 лет и зовут его Генри Чинаски; он является несомненным альтер-эго автора. Роман представляет собой череду более чем откровенных сексуальных сцен, которые объединены главным – бесконечной любовью героя к своим женщинам, любованием ими и грубовато-искренним восхищением.
Чарльз Буковски – культовый американский писатель, чья европейская популярность всегда обгоняла американскую (в одной Германии прижизненный тираж его книг перевалил за два миллиона), автор более сорока книг, среди которых романы, стихи, эссеистика и рассказы. Несмотря на порою шокирующий натурализм, его тексты полны лиричности, даже своеобразной сентиментальности. Буковски по праву считается мастером короткой формы, которую отточил в своей легендарной колонке «Записки старого козла», выходившей в лос-анджелесской андеграундной газете «Открытый город»; именно эти рассказы превратили его из поэта-аутсайдера в «кумира миллионов и властителя дум», как бы ни открещивался он сам от такого определения.
Вечный лирический (точнее антилирический) герой Буковски Генри Чинаски странствует по Америке времен Второй мировой… Города и городки сжигает «военная лихорадка». Жизнь бьет ключом — и частенько по голове. Виски льется рекой, впадающей в море пива. Женщины красивы и доступны. Полицейские миролюбивы. Будущего нет. Зато есть великолепное настоящее. Война — это весело!
«Хлеб с ветчиной» - самый проникновенный роман Буковски. Подобно "Приключениям Гекльберри Финна" и "Ловцу во ржи", он написан с точки зрения впечатлительного ребенка, имеющего дело с двуличием, претенциозностью и тщеславием взрослого мира. Ребенка, постепенно открывающего для себя алкоголь и женщин, азартные игры и мордобой, Д.Г. Лоуренса и Хемингуэя, Тургенева и Достоевского.
Это самая последняя книга Чарльза Буковски. Он умер в год (1994) ее публикации — и эта смерть не была неожиданной. Неудивительно, что одна из главных героинь «Макулатуры» — Леди Смерть — роковая, красивая, смертельно опасная, но — чаще всего — спасающая.Это самая грустная книга Чарльза Буковски. Другой получиться она, впрочем, и не могла. Жизнь то ли удалась, то ли не удалась, но все чаще кажется какой-то странной. Кругом — дураки. Мир — дерьмо, к тому же злое.Это самая странная книга Чарльза Буковски. Посвящается она «плохой литературе», а сама заигрывает со стилистикой нуар-детективов, причем аккурат между пародией и подражанием.А еще это, кажется, одна из самых личных книг Чарльза Буковски.
Чарльз Буковски – один из крупнейших американских писателей XX века, автор более сорока книг, среди которых романы, стихи, эссеистика и рассказы. Несмотря на порою шокирующий натурализм, его тексты полны лиричности, даже своеобразной сентиментальности.Свой первый роман «Почтамт», посвященный его работе в означенном заведении и многочисленным трагикомическим эскападам из жизни простого калифорнийского почтальона, Буковски написал в 50 лет. На это ушло двадцать ночей, двадцать пинт виски, тридцать пять упаковок пива и восемьдесят сигар.
Две неразлучные подруги Ханна и Эмори знают, что их дома разделяют всего тридцать шесть шагов. Семнадцать лет они все делали вместе: устраивали чаепития для плюшевых игрушек, смотрели на звезды, обсуждали музыку, книжки, мальчишек. Но они не знали, что незадолго до окончания школы их дружбе наступит конец и с этого момента все в жизни пойдет наперекосяк. А тут еще отец Ханны потратил все деньги, отложенные на учебу в университете, и теперь она пропустит целый год. И Эмори ждут нелегкие времена, ведь ей предстоит переехать в другой город и расстаться с парнем.
«Узники Птичьей башни» - роман о той Японии, куда простому туристу не попасть. Один день из жизни большой японской корпорации глазами иностранки. Кира живёт и работает в Японии. Каждое утро она едет в Синдзюку, деловой район Токио, где высятся скалы из стекла и бетона. Кира признаётся, через что ей довелось пройти в Птичьей башне, развенчивает миф за мифом и делится ошеломляющими открытиями. Примет ли героиня чужие правила игры или останется верной себе? Книга содержит нецензурную брань.
А что, если начать с принятия всех возможностей, которые предлагаются? Ведь то место, где ты сейчас, оказалось единственным из всех для получения опыта, чтобы успеть его испытать, как некий знак. А что, если этим знаком окажется эта книга, мой дорогой друг? Возможно, ей суждено стать открытием, позволяющим вспомнить себя таким, каким хотел стать на самом деле. Но помни, мой читатель, она не руководит твоими поступками и убеждённостью, книга просто предлагает свой дар — свободу познания и выбора…
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.
За что вы любите лето? Не спешите, подумайте! Если уже промелькнуло несколько картинок, значит, пора вам познакомиться с данной книгой. Это история одного лета, в которой есть жизнь, есть выбор, соленый воздух, вино и море. Боль отношений, превратившихся в искреннюю неподдельную любовь. Честность людей, не стесняющихся правды собственной жизни. И алкоголь, придающий легкости каждому дню. Хотите знать, как прощаются с летом те, кто безумно влюблен в него?
Все прекрасно знают «Вино из одуванчиков» — классическое произведение Рэя Брэдбери, вошедшее в золотой фонд мировой литературы. А его продолжение пришлось ждать полвека! Свое начало роман «Лето, прощай» берет в том же 1957 году, когда представленное в издательство «Вино из одуванчиков» показалось редактору слишком длинным и тот попросил Брэдбери убрать заключительную часть. Пятьдесят лет этот «хвост» жил своей жизнью, развивался и переписывался, пока не вырос в полноценный роман, который вы держите в руках.
Впервые на русском — второй роман знаменитого выпускника литературного семинара Малькольма Брэдбери, урожденного японца, лаурета Букеровской премии за свой третий роман «Остаток дня». Но уже «Художник зыбкого мира» попал в Букеровский шортлист.Герой этой книги — один из самых знаменитых живописцев довоенной Японии, тихо доживающий свои дни и мечтающий лишь удачного выдать замуж дочку. Но в воспоминаниях он по-прежнему там, в веселых кварталах старого Токио, в зыбком, сумеречном мире приглушенных страстей, дискуссий о красоте и потаенных удовольствий.
«Коллекционер» – первый из опубликованных романов Дж. Фаулза, с которого начался его успех в литературе. История коллекционера бабочек и его жертвы – умело выстроенный психологический триллер, в котором переосмыслено множество сюжетов, от мифа об Аиде и Персефоне до «Бури» Шекспира. В 1965 году книга была экранизирована Уильямом Уайлером.
Иэн Макьюэн. — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам».«Искупление». — это поразительная в своей искренности «хроника утраченного времени», которую ведет девочка-подросток, на свой причудливый и по-детски жестокий лад переоценивая и переосмысливая события «взрослой» жизни. Став свидетелем изнасилования, она трактует его по-своему и приводит в действие цепочку роковых событий, которая «аукнется» самым неожиданным образом через много-много лет…В 2007 году вышла одноименная экранизация романа (реж.