Первая красотка в городе - [12]

— что нового, Тони? — спросил я.

— а-а, говно, — ответил Тони.

— это не ново.

— говно, — повторил Тони.

— а-а, говно, — подтвердил Индеец Майк.

мы отхлебнули пива.

— что ты думаешь о Луне? — спросил я Тони.

— говно, — ответил Тони.

— ага, — подтвердил Индеец Майк, — если на Земле мудак, то и на Луне мудаком останешься, без разницы.

— говорят, на Марсе и жизни-то нет, — сказал я.

— и? — спросил Тони.

— а, говно, — сказал я. — еще 2 пива.

Тони выставил, подошел за деньгами, выбил, вернулся на место.

— вот говно, жарища-то. уж лучше сдохнуть, как вчерашний «котекс».

— куда люди попадают после смерти, Тони?

— в говно, какая разница?

— ты не веришь в Человеческий Дух?

— говна мешок!

— а как же Че? Жанна д’Арк? Малыш Билли? такие вот?

— говна мешок!

мы пили пиво и обдумывали это замечание.

— слушайте, — сказал я, — мне надо поссать.

пошел к писсуару, а там, как обычно, торчал Филин Пити.

я извлек инструмент и начал ссать.

— какой у тебя хуй маленький, — сообщил мне Филин.

— когда я ссу или медитирую — да. но я отношусь к суперрастяжимому типу. когда я готов к бою, каждый дюйм, что у меня есть сейчас, приравнивается к шести.

— тогда хорошо, коли не врешь, потому что я вижу только два дюйма.

— это одна головка.

— я тебе заплачу доллар, если дашь отсосать.

— маловато.

— ты вытащил не только головку, ты вытащил вообще все, что у тебя есть.

— отъебись, Пит.

— ты еще ко мне прибежишь, когда деньги на пиво кончатся.

я вышел обратно.

— еще 2 пива, — заказал я.

Тони проделал весь номер снова, вернулся.

— такая жара, что я, наверно, рехнусь, — сказал он.

— жара заставляет тебя осознать свою подлинную сущность, — сказал я Тони.

— секундочку! ты что, меня чокнутым назвал?

— да мы все тут такие, только это держится в тайне.

— ладно, допустим, это говно твое — правда: сколько тогда на земле здравых людей? вообще хоть один остался?

— несколько.

— сколько?

— из миллиарда?

— да. да.

— ну, я бы сказал, 5–6.

— 5–6? — переспросил Индеец Майк. — соси мой хуй!

— слушай, — сказал Тони, — а откуда ты знаешь, что я псих? как нам это сходит с рук?

— ну, поскольку все мы психи, контролировать нас мало кто может, таких раз-два и обчелся, поэтому они нам дают порезвиться на воле, больше ничего пока не сделают. я некоторое время думал, что они найдут себе где жить в открытом космосе, а нас уничтожат. теперь же я знаю, что и космос психи контролируют.

— откуда знаешь?

— потому что они в Луну американский флаг воткнули.

— а если б русские русский воткнули?

— то же самое, — ответил я.

— а ты, значит, в стороне? — спросил Тони.

— я в стороне от безумия любой степени.

мы притихли, пили дальше. Тони тоже стал начислять себе скотча с водой. он-то вправе, он здесь хозяин.

— господи, какая жарища, — сказал Тони.

— да, говно, — подтвердил Индеец Майк.

затем Тони заговорил.

— безумие, — сказал Тони, — а знаете, вот в эту самую минуту тут происходит кое-что очень безумное!

— ну дак, — подтвердил я.

— нет-нет-нет… я имею в виду ПРЯМО ВОТ ТУТ, у меня!

— м-да?

— м-да. настолько безумное, что иногда самому страшно.

— рассказывай, Тони, — сказал я. меня же хлебом не корми — дай всякую херню послушать.

Тони склонился очень близко.

— я знаю, у одного парня здесь есть машина для ебли. не поебень из секс-журналов. не как в рекламе пишут. грелки там со сменной пиздой из теста и прочей еботой. парень в самом деле ее собрал. немецкий ученый, мы его заполучили, я имею в виду, наше пр-ство, пока русские его не сцапали. только никому ни слова.

— конечно, Тони, еще бы…

— Фон Брашлиц. наше пр-ство пыталось заинтересовать его КОСМОСОМ. фиг там. просто блистательный старый хрыч, но все мозги одной этой БЕЛИВОЙ МАШИНОЙ забиты. и в то же время считает себя каким-то художником, иногда себя даже Микеланджело называет… его списали на пенсию, на $ 500,00 в месяц, чтоб только не помер и в психушку не загремел. некоторое время за ним присматривали, а потом им надоело или забыли про него, но чеки слали регулярно, и агент время от времени, где-то раз в месяц, заходил к нему поговорить минут двадцать, в отчете писал, что тот по-прежнему псих, потом отваливал. и вот он мотался по городам, мотался, везде за собой здоровенный красный чемодан таскал. наконец как-то вечером заруливает сюда и давай кирять. тележит мне, что он старый, устал, что ему нужно хорошее тихое местечко — проводить исследования. я от него отмазывался, как только мог. сюда много чокнутых захаживает, сами знаете.

— ага, — подтвердил я.

— тогда, чуваки, он надирается еще и выкладывает мне. он-де изобрел механическую бабу, которая мужика выебет лучше любой женщины в истории! плюс никаких «котексов», никакого говна, никаких наездов!

— я ищу, — сказал я, — такую бабу всю свою жизнь.

Тони рассмеялся:

— все ищут. я решил, что он ненормальный, конечно, но как-то ночью после закрытия он завел меня к себе в ночлежку и вытащил из красного чемодана свою ЕБЛИВУЮ МАШИНУ.

— и?

— будто в рай попадаешь, а не сдох.

— давай конец угадаю? — предложил я Тони.

— валяй.

— Фон Брашлиц и его ЕБЛИВАЯ МАШИНА сейчас у тебя наверху сидят.

— а-га, — протянул Тони.

— сколько?

— двадцатка с рыла.

— двадцать баксов с машиной поебаться?