— Я вынужден сказать своим людям: «Идите воевать». Но мы-то с тобой знаем, что такое война. А вот некоторые юноши и понятия не имеют… Увы, я слишком хорошо понимаю, что все ужасы и зло войны все равно коснутся их, независимо от того, какое решение я приму. Никто не может остановить армии, собравшиеся у моих границ. Они могут обещать мне все что угодно, но я им не верю. Да я и не собираюсь выслушивать их обещаний, а тем более — просить чего-то. Как я могу просить у них чего-то, не веря в то, что они это исполнят?!
Тишину нарушали лишь мерные удары молота в оружейной.
— Мне нужно вернуться к делам, — шепнула дама Йолди, поцеловала своего доблестного рыцаря в щеку и ускользнула вниз.
— Мне тоже пора, — убедил себя вслух сир Эндрю. — Я должен проверить посты.
Несколько минут спустя у башни, охранявшей главные ворота, он застал в карауле одного из своих старейших командиров и не удержался от того, чтобы не перекинуться с ним парой слов.
— Эх, сир Эндрю, сколько воды утекло с тех пор, как мы с вами сдерживали последнюю осаду у этих стен…
— Да, давненько это было.
Король вглядывался в иссеченное морщинами лицо седовласого вояки и мучительно пытался вспомнить его имя; кроме того, ему почему-то показалось, что эта встреча является как бы первым сигналом опасности, за которым не замедлят последовать все большие невзгоды. Они беседовали тихо и спокойно, хотя предметом их разговора была затяжная осада, во время которой было проведено немало славных контратак и использовано множество военных хитростей.
— Это надолго отучило их соваться к нам, верно, сир?
— Не так надолго, как хотелось бы, — вздохнул старый рыцарь.
Командир извинился и ушел проверять посты, а сир Эндрю снова остался один на стене у главных ворот. Это место было отличной наблюдательной точкой; отсюда можно было следить за хилой, постоянно прерывающейся струйкой обозов с провиантом и за тем, как по извилистой проселочной дороге, в которую упиралась другая — прямая, мощеная, ведущая в гору, к главным воротам замка, спасаются бегством те, кто испугался осады.
Вот на дороге показались две спешащие прочь от замка повозки, в которых сидело несколько одетых в белые рясы настоятелей и настоятельниц храма Эрдне. Сир Эндрю понадеялся на то, что они везли с собой лишь медикаменты. Когда бы, где бы и между кем бы ни шла война, храмы Эрдне всегда были зонами перемирия для обеих армий: любой воин понимал, что если его ранят, то это единственная надежда на то, что он выживет (если только в храме найдется ему местечко). Но, очевидно, на сей раз все будет по-другому. Эрдне, конечно, будет на стороне сира Эндрю; а то, что врачеватели предпочли устроить свой пункт снаружи укреплений, должно быть воспринято солдатами как доброе предзнаменование — долго сидеть в осаде не придется.
Сир Эндрю прикрыл глаза, вцепился в каменный парапет и обратился к Эрдне с горячей мольбой о помощи. Хотя где-то в глубине души его грызло сомнение: он был одним из немногих во всем мире людей, кто твердо знал, что Эрдне действительно существовал. А еще он знал и то, что великий Эрдне уже две тысячи лет как мертв. Да, сиру Эндрю это было известно, и все же…
Эта тайна давно уже не давала покоя старому рыцарю, и никакие его длительные научные изыскания так и не приблизили его к ответу на простой вопрос: почему после смерти Эрдне остальные боги и богини продолжают здравствовать до сих пор? По ортодоксальным канонам считалось, что все они появились еще до сотворения мира или почти сразу после и что Эрдне до сих пор властвует над ними. Но у сира Эндрю были основательные причины сомневаться в том, что ортодоксы правы.
Гораздо больше он доверял некоторым из найденных им старинных хроник, подробно повествовавших о жизни и гибели Эрдне. Так вот в них как раз даже не упоминалось ни о Вулкане, ни о Гермесе, ни о Марсе, ни об Афродите — ни о ком из них. Единственным исключением был Драффут — Покровитель зверей, но и тому не уделялось столько внимания, сколько Эрдне и его главному врагу — принцу демонов Оркусу.
Но если о богах сир Эндрю имел немало разных гипотез, то в существовании демонов он нисколько не сомневался.
В результате многих лет научных изысканий в голове его забрезжило страшное подозрение: создания, именующие себя богами (и признанные таковыми людьми) и претендующие на полное право управлять этим миром (когда им вздумается и как вздумается), на самом деле не кто иные, как выжившие после великой битвы Эрдне и Оркуса демоны. Однако для окончательного подтверждения этой теории ему пока не хватало доказательств.
После всех изученных им материалов об этих богах сир Эндрю до сих пор мог с уверенностью сказать лишь одно: что все они время от времени так или иначе являли себя людям и что все они обладали огромным могуществом. Те же мечи доказывали, что Вулкан действительно маг и волшебник.
Йолди тоже была магом (и к тому же достаточно смелым), но для людей в овладении магическими силами существовали определенные пределы.
Во имя всех богов и демонов! Почему наш мир настолько противоречив и жесток?! Не раз уже сир Эндрю думал о том, что если бы он создавал этот мир, то сделал бы его совсем иным.
