Первая гражданская война в Риме - [47]
Аппиан (ВС. I. 73. 340) также пишет, что дома опальных, которые при этом называются друзьями Суллы, постигла та же участь, что и дом Суллы — они были разрушены победителями (αύτοΰ τε Σύλλα φίλοι πάντες ϊινηροΰντο, καί ή οίκία κατεσκάπτετο, καί ή περιουσία δεδήμευτο). Однако, как уже отмечалось, о друзьях Суллы в Риме практически ничего не известно, да и другие источники сообщают о разрушении только его дома, и потому вполне вероятно, что Аппиан или его источник приписали жилищам убитых ту же судьбу, что и дому будущего диктатора[586]. Поэтому весьма вероятно, что перед нами очередной трюк сулланской пропаганды.
Эпилогом убийств стало уничтожение отряда рабов, действовавших на стороне Цинны и Мария[587]. Аппиан пишет о них, как о людях исключительно Цинны, напоминая, что это были те, кто бежал из Города во время осады и получил от него свободу[588]. Между тем обычно в античной традиции так изображаются бардиеи[589] — «гвардия» Мария из рабов[590]. Трудно сказать, стало ли это причиной небрежной работы Аппиана с источником или таковы были сведения его источников. Александрийский автор также утверждает, будто бардиеи не обращали внимания на приказы Цинны прекратить бесчинства, после чего он с ними расправился (ВС. I. 74. 344). По Плутарху (Маr. 44.10; Маr. 5.7), их перебили в собственном лагере[591], согласно же Орозию (V. 19. 24) — на форуме, где их собрали якобы для получения жалования[592]. Очевидно, Цинна решил таким образом повысить свой престиж в глазах жителей Рима и смягчить криминогенную ситуацию в Городе[593].
Особо следует оговорить роль в этой операции Сертория. Плутарх (Sert. 5.7) уверяет, будто тот возмущался жестокостью Мария и просил Цинну поступать не столь сурово, а затем расправился с рабами, служившими арпинату. В глазах многих ученых Серторий снискал себе репутацию борца с марианскими репрессиями[594], хотя даже его восторженный почитатель Плутарх расплывчато пишет лишь об обращенных к Цинне просьбах «действовать мягче (μετριώτερον ποιεΐν)»[595]. Это можно понимать и как призыв отказаться от убийств вообще, и как предложение только ограничить число их жертв. При этом неизвестно, чтобы он помог хоть кому-нибудь из опальных. К тому же не вполне понятно, откуда могло стать известно содержание частных (Ιδία) бесед Сертория с Цинной, если только он сам о них не рассказывал[596] — что, однако, было чревато для него крупными неприятностями, учитывая ответственность за репрессии самого Цинны и некоторых (если не многих) его сторонников. По-видимому, упомянутые беседы являются вымыслом более поздних писателей (скорее всего благосклонного к Серторию Саллюстия), основой же для этого послужило, надо полагать, то обстоятельство, что Серторий перебил отряд бардиеев. Мнение о том, что инициатива расправы над ними исходила от него[597], основано лишь на отнюдь не беспристрастном рассказе Плутарха[598]. Приказ, вероятней отдавал Цинна, Серторий же его выполнил[599], об остальном мы можем только гадать. Так или иначе, бардиеи были уничтожены.
ВОПРОС О МАГИСТРАТУРАХ В 86—84 гг.
По-видимому, сразу же после вступления в Рим Цинна провел закон об отмене всех leges Суллы и объявлении его самого hostis[600], его дом был разрушен[601], имущество конфисковано, семья бежала[602]. Естественно, теперь не могло идти и речи о финансировании армии Суллы в Греции, что поставило его в нелегкое положение. Кроме того, Аппий Клавдий Пульхр, командовавший легионом, который перешел на сторону Цинны, был вызван в суд одним из плебейских трибунов, а затем за отказ явиться в Рим лишен империя и, по всей вероятности, изгнан
