Перстень Мериада - [46]

Вот и всё! Лайнес рысью уносила её прочь от Розина. Девушка знала, что они оба смотрят ей вслед, но сознательно не оборачивалась. Если она обернётся, то разрыдается, а это уже слишком! Она чересчур задержалась в Розине, чересчур привязалась к дяде.

Почти весь день принцесса провела в пути и только ближе к вечеру сделала привал на берегу Алекс.

Неподалёку поили лошадей местные ребятишки; принцесса с улыбкой наблюдала за ними. Внезапно весело переговаривавшиеся мальчишки умолкли. Почти в полной тишине раздался чей-то испуганный крик: «Герцон, Герцон!». Мальчишки бросились врассыпную, прочь от реки.

Стелла инстинктивно взглянула на небо (она привыкла, что боги появляются оттуда) и увидела бородатого увальня верхом на крылатом вороном жеребце. Так вот он какой, злой бог Сиальдара!

Принцесса осторожно рассматривала Герцона, в то время как его конь опускался всё ниже и ниже. Ей было скорее любопытно, чем страшно.

Наверное, бога удивило её необычное поведение, поэтому он решил познакомиться с ней ближе.

Когда его вороной опустился на землю, Стелла ограничилась тем, что вежливо уступила ему дорогу. Герцон смерил её грозным взглядом — не помогло, это был просто взгляд, а не квинтэссенция Смерти.

— Ты меня не боишься? — загремел его голос. — Ты должна трястись от страха, смертная!

Всё-таки в одном боги похожи: все презрительно называют её «смертная». Будто бы нельзя узнать её имя! Хотя о чём это она — боги ненормальны по определению.

— Может быть, я и должна Вас бояться, — пожала плечами девушка, — но я пока об этом не знаю.

Ответ его озадачил.

— Я великий и ужасный Герцон.

— Простите, но мне это имя ни о чем не говорит.

— Каждый сиальдарец с младенчества знает, кто я.

— Но я не сиальдарка, — улыбнулась она.

— Как тебя зовут, чужестранка?

— Моё имя птица и утренняя звезда.

— У человека не может быть двух имён. Назови своё настоящее!

— Стелла, если Вам будет угодно.

— Когда говоришь со мной, нужно вставать на колени, — заметил Герцон.

— К сожалению, я преклоняю колени только перед богами своей страны, не в обиду Вам будет сказано.

— Ты разгневала меня, — прогремел его бас.

— Право, я не знаю, чем. — Её смелость переходила все разумные границы, но девушку, как говорится «понесло», и она просто не могла остановиться. — Я просто сказала, что почитаю собственных богов. Остальных я, разумеется, уважаю, но не более.

Рассчитывать на спокойную реакцию после таких слов не приходилось. Герцон замахнулся на неё топором, но просчитался — Стелла без проблем увернулась.

— Вижу, ты проворная! — рассмеялся бог. — Проворная и смелая. И красивая…

Принцессе были знакомы эти нахальные взгляды; они ей не нравились.

— Мне было лестно познакомиться с Вами, Могущественный, но я спешу, — попыталась ретироваться Стелла.

— Ты никуда не поедешь! — рявкнул Герцон. — Я ещё не договорил с тобой.

Намерения бога познакомиться с ней ближе не входили в ее планы, поэтому принцесса предпочла сделать вид, что не расслышала его.

— У тебя будут большие неприятности, девчонка! — нахмурился Герцон.

Не обращая внимания на его сдвинутые брови, принцесса спокойно поклонилась и села в седло.

— Прощайте, Могущественный! Надеюсь, навсегда.

Герцон промолчал и, ударив плёткой коня, взмыл в небо.

— Береги голову, девушка с красивыми глазами! — крикнул он на прощанье.

Стелла лишь усмехнулась в ответ.

Похоже, её дерзость обескуражила бога, не привыкшего сталкиваться с чем-то подобным, и он, чтобы сохранить лицо, предпочёл с достоинством удалиться.

* * *

Дорога была ужасной: колдобина на колдобине — две широкие глубокие колеи с весенней жижей, и не менее не пригодная для езды середина, поэтому Стелла ехала по обочине.

Последняя деревня, где принцесса провела ночь и, конечно, вдоволь наелась, осталась в двух часах езды. Вокруг было пустынно, лишь изредка попадались пешие крестьяне, шедшие пропустить кружечку-другую в ближайший трактир, или фермеры, степенно, как и полагается людям с их телосложением, ехавшие по делам в какой-нибудь городок.

Принцесса остановилась на опушке леса Зачаби. Она долго не решалась въехать туда, хотя лес на вид был не таким уж страшным. Лес как лес: стройные сосенки в кокетливых зелёных платочках, неизменный орешник, липа по краям открытых солнцу, летом полных ароматной земляники полян и, конечно, неизменная мелкая, но вкусная (увы, появляющаяся только летом) малина. Он чем-то напоминал лес Шармен — такой же светлый, радостный, полный особых соблазнов и удобных полянок для отдыха.

Почему она решила поехать именно через лес Зачаби, хотя логичнее было ехать через Часи? Очередная загадка женской логики. Конечно, Тегуальсир должен был стать следующей крупной остановкой на пути в Дакиру — к нему вела более-менее сносная дорога, дорога в нужном направлении, но именно потому, что так было бы удобнее, Стелла через него не поехала. Если это самый короткий путь, то Вильэнара, безусловно, знает о нём и, наверняка, как раз на ней устроила ей засаду. Теперь главным принципом иррационального движения принцессы стал девиз: «Главное — запутать колдунью». А что до берегов Платаны… Она может посмотреть их на обратном пути.