Перстень Матильды - [20]
Владимир при виде Мухранского принял подобающую его сану позу. Это должно было напомнить визитеру, что грузинские цари всегда были вассалами русских.
— Послушай, дорогой, брось эти церемонии! — сказал Мухранский. — Кстати, не возражаешь, если буду называть тебя на «ты»?! Нет?! Конечно, какие между нами могут быть церемонии! Ты — царь, и я — царь!
Владимир, который в своем непрезентабельном костюме чувствовал себя скованно, неопределенно кашлянул.
— Я, дорогой, к тебе по объявлению, — фамильярно беря русского царя за пуговицу, продолжал Мухранский. — Я, понимаешь, где-то прочитал, что ты уже милостыню собираешь…
— Позвольте! — возмутился Владимир. — Мы, как и каждый монарх, опираемся на своих верноподданных! Верные нам казаки и генералы решили пополнить государственную казну…
— Казна! Казна! — передразнил Мухранский. — А сам ходишь в таком костюме… Скажу тебе как брат брату: зря возишься с этими глупыми казаками и старыми генералами! С такой конторой, как у тебя, далеко не уедешь! Царь должен жить как царь! И бог!
Мухранский, как выяснилось в дальнейшем, посетил Владимира не ради того, чтобы засвидетельствовать ему свое почтение. У коммивояжера был коммерческий план, в котором русскому самодержцу отводилось не последнее место. Но как человек широкой натуры он не привык вести деловые разговоры за пустым столом.
— Слушай, ты уже обедал? — спросил он.
Владимир, который не мог предложить высокому гостю достойного угощения, замялся.
— Я приглашаю! — не давая ему раскрыть рот, сказал Мухранский. — Давай собирайся!
В ресторане «Шато Коказьен» Ираклий чувствовал себя как дома. Едва он переступил порог этого шикарного заведения, как к нему со всех ног бросились официанты.
— Накрыть стол по-царски! — распорядился Мухранский, направляясь со своим спутником в глубину зала.
— Зелень? Лобио?
Мухранский одобряюще кивнул головой.
— Сыр сулугуни на сковородке? На вертеле?
— На вертеле. Рыбу, шашлык и все остальное… Полдюжины кахетинского!
— Кахетинского нету, ваше величество! Это же Франция, ваше величество!
В «Шато Коказьен» у Мухранского имелся постоянный столик. Он стоял в неглубокой нише, стены которой были задрапированы текинским ковром. На ковре по восточному обычаю было развешано украшенное серебром кавказское оружие. Пол ниши несколько возвышался над общим уровнем, что давало Мухранскому возможность свободно обозревать весь зал.
— Здесь мы можем спокойно поговорить, — сказал Мухранский, пропуская Владимира вперед. — Можешь чувствовать себя как дома. Мой столик — твой столик!
Пока Владимир с любопытством изучал царившую в ресторане экстравагантную обстановку, два официанта священнодействовали у столика, доставляя одно за другим экзотические изделия кавказской кухни. За их действиями пристально наблюдал метрдотель, одетый в черкеску с серебряными газырями. Желая засвидетельствовать уважение своему венценосцу, кавказец то и дело свирепо округлял глаза и покрикивал на своих подчиненных.
— Осторожно, негодяй, тарелка горячая! Смотри не обожги его высочество!
Поскольку при всем этом Мухранскому уделялось гораздо больше внимания, чем его спутнику, американский коммивояжер вынужден был прояснить обстановку. Он подозвал метрдотеля и, наклонив голову в сторону Владимира, сказал:
— Этот господин тоже его высочество. Русский царь!
В этот момент официант с тяжело нагруженным подносом слегка задел Владимира локтем.
— Этот господин тоже его высочество. Русский царь!
— Что ты делаешь, бездельник! — набросился на официанта метрдотель. — Я же сказал тебе, что это их высочество! Оглох, да?!
Официант оторопело посмотрел на Владимира и недоумевающе уставился на метрдотеля.
— Ну чего смотришь? — рассердился метрдотель. — Этот господин его высочество, и тот господин его высочество! Два его высочества, понимаешь?
После двух-трех бокалов Мухранский продолжил начатый у Владимира разговор.
— Знаешь, что я тебе хотел сказать? Давай объединим твою контору с моей конторой. Понимаешь? Два двора — одна контора! Не понимаешь? Тогда слушай!
Представитель американской фирмы предложил Владимиру организовать беспошлинную перевозку грузов через франко-испанскую границу. Перевозки должны осуществляться под видом поставок грузинского царя русскому царю. Грузы, адресованные одной августейшей особой другой августейшей особе, пользуются дипломатической неприкосновенностью и обложению таможенными сборами не подлежат. Беспошлинные грузы дадут реальный экономический эффект Барыш на двоих. Но для этого Владимиру следует переехать в Испанию и основать там свой двор. Он должен будет вывесить на воротах андреевский флаг, поддерживать хорошие отношения с испанским каудильо и ходить в гости к проживающему в Мадриде Симеону Болгарскому. Все остальное сделают другие.
— Только двор должен быть как двор! — уточнил Мухранский. — С высоким забором! Чтобы пи-тич-ка не пролетела!
Владимир нервно скомкал салфетку. Двор, окруженный высоким забором, в Мадриде — это, конечно, не трон в Москве. Но зато он не будет больше в кабале у капризного французского лавочника! В общем и целом предложение Мухранского заслуживало внимания. Но в то же время возникали и некоторые опасения.
